Тимоти Снайдер - Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным
- Название:Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Дуліби
- Год:2015
- Город:Київ
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Тимоти Снайдер - Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным краткое содержание
С 1933-го по 1945 год в Восточной Европе было уничтожено 14 миллионов человек. Книга профессора Йельского университета (США), блестящего историка и искусного рассказчика Тимоти Снайдера, «Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным» посвящена трагическим страницам в истории Восточной Европы. Украинский Голодомор, сталинские массовые экзекуции, Холокост, расстрелы немцами гражданского населения в ходе антипартизанских операций, преднамеренное морение голодом советских военнопленных, послевоенные этнические чистки… Две тоталитарные системы совершали одинаковые преступления в одно и то же время, в одних и тех же местах, содействуя друг другу и подстрекая друг друга.
Книга Тимоти Снайдера мгновенно стала мировым бестселлером, пережила 29 изданий на 26 языках мира. На русском языке публикуется впервые.
Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Двумя неделями ранее американцы присоединились к битве за Европу. Одержав победу над японским флотом в Тихом океане, Соединенные Штаты открыли крупный европейский фронт в войне 6 июня 1944 года. Американская армия (вместе с британской и армиями других западных союзников) высадила сто шестьдесят тысяч солдат на пляжи Нормандии. Однако американская сила была также представлена и в глубине Беларуси, где советские моторизированные соединения, оснащенные американскими грузовиками и джипами, взяли в кольцо незадачливых немецких солдат. Немецкая тактика оцепления была освоена в сжатые сроки и направлена против самих же немцев. Советский прорыв в Беларуси был более драматичным, чем американское продвижение через Францию. Немецких солдат по численности было меньше, а у офицеров не было запасной стратегии. Немецкие командующие ожидали, что советское наступление пройдет через Украину, а не через Беларусь. Немцы потеряли около четырехсот тысяч пропавшими без вести, ранеными и убитыми. Группа армий «Центр» была разгромлена, путь на Польшу – открыт [580].
Красная армия быстро пересекла линию Молотова-Риббентропа и вошла в регион Люблинского округа Генерал-губернаторства. Василий Гроссман, советский писатель и фронтовой корреспондент, видел картину, которую оставили после себя немцы. Красная армия дошла до лагеря в Майданеке 24 июля 1944 года. В начале августа Гроссман увидел еще больший ужас, которого не могло бы придумать бедное воображение. Оказавшись в Треблинке, он быстро понял, что произошло: евреев Польши отравили в газовых камерах, тела сожгли, а пепел и кости закопали в полях. Он ощущал, что «земля колеблется под ногами... как морская пучина», и находил останки: фотографии детей в Варшаве и Вене, фрагмент украинской вышивки, мешок волос – светлых и темных [581].
* * *
К этому времени польские земли были под немецкой оккупацией уже почти пять лет. Для евреев Варшавы (или же почти для всех из них) операция «Багратион» была освобождением, которое так и не пришло. Среди пепла и костей, которые Гроссман увидел в Треблинке, находились останки более двухсот пятидесяти тысяч варшавских евреев.
В 1939 году оккупантов Польши было двое – Германия и Советский Союз. Для поляков-неевреев Варшавы, которые организовывали сопротивление немецкому режиму, операция «Багратион» предвещала прибытие очень сомнительного союзника. Она означала второе за время Второй мировой войны вторжение Красной армии на польскую территорию.
В этом была разница между опытом войны поляков и поляков-евреев. Поляки-неевреи жутко страдали и от немецких, и от советских оккупантов, но примерно одинаково от обоих. Поляки-неевреи, у которых было желание сопротивляться, могли иногда делать выбор, какому оккупанту противостоять и при каких обстоятельствах.
У выживших польских евреев были все причины предпочитать коммунистов немцам и видеть в Красной армии освободителей. Многие из примерно шестидесяти тысяч евреев, которые все еще были живы в Варшавском гетто после «Большой операции» лета 1942 года, выбрали сопротивление. Однако они не могли выбирать для него время и место. Все, что они могли, – это бороться.
* * *
Варшава была центром городского сопротивления нацистскому правлению в оккупированной Европе. В течение двух лет, с сентября 1942 года (когда Треблинка забрала жизни большинства евреев Варшавы) по сентябрь 1944 года (когда о том, что в ней творилось, написал Гроссман в своей статье «Треблинский ад»), как поляки, так и евреи (порознь и вместе) поднимали восстания против немецкой оккупации в апреле 1943-го и августе 1944 года.
Последствия еврейского и польского сопротивления в Варшаве были одинаковыми – разрушение. Когда в январе 1945 года Красная армия (а с ней и Гроссман) вошла в город, он представлял собой обломки и пепел. Половина населения погибла, а выжившие сбежали. Гроссман прибегнул к знакомому читателям литературному образу: последние люди, евреи и поляки, которых он нашел в руинах одного из зданий, были варшавскими «робинзонами», как Робинзон Крузо, герой романа Даниэля Дефо, потерянный для цивилизации и живущий на безлюдном острове много лет. Польский поэт Чеслав Милош, который во время войны жил в Варшаве, в свое время написал литературно-критический очерк именно об этом романе. Для него Робинзон Крузо был «легендой острова», идеей того, что моральные изъяны происходят от опыта, а оставшись наедине с собой, мы могли бы быть хорошими. В этом эссе и в своей поэзии о поляках и евреях Варшавы Милош предлагает обратную мысль: единственная надежда на этику состоит в том, чтобы каждый помнил об одиночестве другого [582].

В Варшаве во время Второй мировой войны поляки и евреи были одиноки так или иначе, не имея помощи от внешнего мира и даже от тех, кого они считали друзьями и союзниками. Они были одиноки по-разному, так как их ждала разная участь в одной и той же войне. У них был общий город, который был центром польской и еврейской цивилизаций. Теперь города не было и все, что от него осталось, – это легенда или, точнее, две легенды: польская и еврейская, существующие между солидарностью и одиночеством, знающие друг о друге, но одинокие в послевоенном мире.
* * *
Польский и еврейский заговор против немецкой власти (они отличались друг от друга, но были связаны) начался намного раньше, после немецкого вторжения в Польшу в сентябре 1939 года.
27 сентября 1939 года в подвале здания банка восемь мужчин и женщин (большинство из них были «Вольными каменщиками») положили начало заговору, из которого образовалась Польская подпольная армия. Сначала известную как «Служба победе Польши», армию возглавлял генерал, приказавший организовать национальное подполье. В 1940 году, когда правительство Польши обосновалось в изгнании во Франции, вооруженное подполье дома получило название «Союз вооруженной борьбы». В 1940-м и 1941 годах его основным заданием было объединять сотни меньших по размеру групп сопротивления, которые возникли в Польше, и собирать секретную информацию для польского правительства и его союзников. Союз вооруженной борьбы активно действовал в зоне немецкой оккупации; попытки же создать агентурную сеть в зоне советской оккупации пресекались НКВД. После вторжения Германии в Советский Союз в июне 1941 года польское сопротивление могло действовать на всей территории оккупированной Польши [583].
В начале 1942 года Союз вооруженной борьбы трансформировался в Армию Крайову. Армия Крайова должна была быть эквивалентом Польской армии, воевавшей за границей с союзниками на Западном фронте. Как и польское правительство, которое теперь находилось в изгнании в Лондоне, Армия Крайова олицетворяла все политические и социальные силы страны. Она боролась за восстановление Польши в ее довоенных границах как демократической республики с равными правами для всех граждан. Большинство поляков, выбравших сопротивление, оказались в Армии Крайовой, хотя крайне левые коммунисты и крайне правые националисты основали собственные партизанские силы: коммунисты – Гвардию Людову, позже известную как Народная армия, которая была тесно связана с Советским Союзом и НКВД; националисты, считавшие коммунистов и советский строй врагами худшими, нежели немцы, сражались в рядах Национальных вооруженных сил [584].
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: