Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 11. Друзья из берлоги

И отнюдь не «Поляроидом» сняты шестьсот хороших цветных фотографий, привезенных на выставку. Это удачи любителей и результат кропотливого поиска профессионалов. У любителей всего понемногу: бытовые сценки, спорт, животные, натюрморты, пейзажи и человеческие лица — все схвачено в момент высшей их выразительности. Эти зерна удач из миллионов рядовых снимков отсеяны фирмой «Кодак», проводящей конкурс среди покупателей своей продукции. Улыбка удачи — таков девиз любительских снимков.

Но есть на стендах и снимки прославленных мастеров. Тут все не навалом — две-три работы, но ярких, заметных. Класс мастерства американских фотографов хорошо известен. Журнал «Лайф» некоторых из них поднял до уровня национальных знаменитостей. В беседах фотографы признаются: «С закрытием «Лайфа» мы полагали, что век фотографии в нашей стране миновал». Но это была ошибка. Фотография жива, развивается, новейшая техника открывает ей много новых возможностей.

Поиск возможностей — это, пожалуй, главное, чем отмечены снимки большинства мастеров.

Не все на выставке может понравиться, не все отмечено вкусом. Но в творческом поиске мастерам отказать невозможно. Иногда, правда, чувствуешь: увлечение электроникой, лазерным светом и другими новинками техники превращается в самоцель. Съемка, усложненная до предела, выглядит той самой горой, у которой рождается мышь.

Замечаешь также тенденцию нового подражания живописи. Черно-белая фотография этой болезнью страдала долго, но счастливо от нее излечилась. Теперь живописи (абстрактной) подражать начинает цветная фотография — все то же чередование цветовых пятен, одна лишь разница: рождено это все в химическом полумраке лабораторий. Возможно, и есть на этом пути какие-нибудь удачи, но слишком уж велико поле для ложной многозначительности, претенциозности и голой моды… Размышления эти вызывает не столько сама экспозиция, сколько литература, с какой знакомишься в библиотеке выставки.

Кроме самих фотографий, на выставке сравнительно много и фототехники. Но на главный вопрос — чем сделано большинство показанных снимков? — ответа нет. Фотокамер для мало-мальски серьезного фотографа Америка не производит, предпочитая покупать их в Японии.

«Наша продукция была бы в два-три раза дороже японской», — объяснила мне девушка-гид.

Выставку обслуживают двадцать три гида — энергичных, любезных, хорошо говорящих по-русски. Чувствуется: за время работы на выставке они узнали кое-что и о фотографии. Впрочем, есть в павильоне и фотограф-специалист. В случае сложных вопросов он всегда наготове.

Говорил я также с директором выставки Фрэнком Урсино. Выглядел он довольно усталым. «С марта месяца путешествуем: Киев, Тбилиси, Алма-Ата, Уфа, Новосибирск…»

Успехом выставки Фрэнк доволен. «Мы тут сделали все, что могли. И посетители были любознательны, доброжелательны. Теплоту их внимания мы ощущали все время. Это то, что надо для взаимного понимания». К этим словам можно только присоединиться.

В конце августа в Советском Союзе побывала делегация американских фотографов-профессионалов. В Доме дружбы и в Союзе журналистов СССР состоялись встречи, на которых в дружеской обстановке обсуждались пути фотографии в журналистике.

Фотография Гарольда Эджертона из архива В. Пескова.

3 сентября 1977 г.

(Окно в природу)

Церемония была трогательной и немного забавной. На столе стоял пеликан, а серьезные люди говорили речи в честь пеликана. По-русски говорил заместитель министра сельского хозяйства Борис Рунов, по-английски — посол Великобритании в Москве сэр Говард Смит.

На территории зоопарка передавался подарок для Лондона — два розовых пеликана.

Традиция дарить диковинных животных существует давно. Следуя этой традиции и зная, как любят в Англии птиц, русский посол царя Алексея Михайловича привез англичанам подарок: несколько пеликанов. И, видимо, очень угодил и лондонцам, и королю Чальзу II — пеликанов поместили в лучшем городском парке, и они, давая потомство, жили там триста лет.

Постепенно, однако, род пеликанов иссяк, и англичане попросили подарить им парочку новых птиц.

Просьба была уважена. Этим летом биолог Герман Русанов на прикаспийских озерах отыскал гнезда и взял из них крепких здоровых птенцов. И вот на столе стоит уже сильная и красивая птица. Она полна достоинства, уважения к себе и совсем равнодушна к международному этикету: и послу, и заместителю министра пришлось поберечься ее массивного клюва…

Розовые пеликаны становятся редкими птицами. У нас в Прикаспии они уже не гнездятся в прежнем количестве, и надо было немало полазить, чтобы их разыскать.

Как долго живут пеликаны в природе, не ясно. Но в лондонском парке одна из птиц «посольского дара» жила пятьдесят с лишним лет. Пеликаны — преданные супруги. Заключенный однажды брачный союз навсегда сохраняется.

Род пеликанов в лондонском парке прекратился со смертью по старости птиц Полли и Питера. Сэр Говард Смит сказал, что эти же имена, скорее всего, получат и новоселы…

Вчера нам сообщили: пеликаны благополучно прибыли в Лондон и поселились в городском парке.

Фото автора. 7 сентября 1977 г.

(Окно в природу)

На теплом бугре мы садимся перекусить и смотрим, как поднимаются самолеты.

Слышим сначала нарастающий гром, и сразу, едва успеешь повести головой, серебристая тяжесть проносится над бугром. Успеваешь все же заметить: у иных самолетов от бега по полосе продолжают крутиться колеса. И вот колеса уже не нужны, колеса — помеха, колеса самолет спрятал…

А если глядеть в это время на землю, видно, как упругий, осязаемый кожей грохот шевелит бурьяны, пригибает слюдяные крылышки стрекозы, с куста дикой груши срывает сизовато-красные листья, заставляет умолкнуть кузнечика.

По невидимой горке самолет забирается вверх. Представляя себя сидящим в кресле возле оконца улетающей птицы, пруд у леска видишь маленьким синим блюдцем, коров — мелькнувшими россыпью мелких козявок. А сами козявки, стрекозы, лягушки в пруду, кузнечик со своей погремушкой для летящего существует в памяти лишь потому, что он ходил по земле, валялся в травах, наклонялся к прозрачной толще воды… Проводив глазами затихающий самолет, с радостью видишь: весь этот мир сегодня с тобой.

Ползет по ботинку красная пуговка божьей коровки. В малиновой кисти татарника задремал, едва шевелится мохнатый шмель.

Комары-толкунцы маленьким государством висят над прогретой солнцем тропинкой. Кусты черемухи над оврагом шевелятся от множества птиц: цоканье, шорох в опавших листьях.