Дмитрий Безьев - Украина и Речь Посполитая в первой половине XVII в.

Все эти обстоятельства в совокупности и предопределили дрейф «прокоролевской» старшины в сторону полного неприятия нахождения Украины в составе Речи Посполитой, то есть в сторону нарождающегося собственно украинского национализма и сепаратизма.

Подводя итог всему вышеприведенному, постараемся сделать вывод о политических пристрастиях шляхетства и казачьей старшины Речи Посполитой в первой половине XVII в.

Во-первых, шляхетство даже собственно польских земель не было монолитным даже на уровне идеологии. Причем достаточно отчетливо прослеживаются следующие группы со своими идейными установками: магнаты, озабоченные лишь сохранением и упрочением, в ущерб центральной власти, своей независимости и могущества; их вассалы их числа средней шляхты, обязанные в силу феодальной присяги во всем поддерживать своих сюзеренов, и клиентелла магнатов из числа мелкой шляхты, состоящая, так или иначе, на их содержании; среднее независимое шляхетство, хранители «рыцарской» традиции (число их постоянно сокращается в XVII в.); среднее независимое шляхетство «земяне»-сибариты-помещики, озабоченные лишь своим материальным благополучием и сохранением покоя; наконец, разорившаяся мелкая шляхта – горючий материал всех смут и политических потрясений.

Во-вторых, шляхетство Речи Посполитой делится по национальному и религиозному признакам. Причем, особо стоит выделить украинскую шляхту, ту ее часть, которая сохранила верность традиционному православию. Имела она и определенные отличия в понимании общешляхетской идеологии – «сарматизма».

В-третьих, по отношению к идее большей централизации государства (больших полномочий монарха) шляхетство также делилось на две «партии». Безусловное большинство (магнаты, их вассалы и клиентелла; большинство независимых «рыцарей» и «земян») поддерживали партию экзекуционистов – сторонников безусловного сохранения шляхетских вольностей и дальнейшего ограничения королевской власти. Меньшинство средней шляхты, украинская шляхта и казачья старшина были сторонниками большей централизации государства (ре га л исты).

В-четвертых, существенные разногласия имелись и между шляхетством различных исторических областей Речи Посполитой, что весьма ярко проявилось во время событий 1648–1654 гг. На позицию шляхты регионов существенным образом влияли отношения между магнатами, эти регионы контролирующими.

В-пятых, влияние извне на политические процессы, протекавшие в Речи Посполитой в первой половине XVII в., не стоит преувеличивать, так как управлять Сеймом было крайне затруднительно, но возможно было заблокировать не выгодные какой-либо державе решения. Влияние Святого престола на внутреннюю и внешнюю политику тоже было ограничено, хотя Речь Посполитую и называют оплотом католицизма на Востоке.

В-шестых, верхушка казачества – старшина также может быть условно разделена на две партии: «земянскую» (конформистскую) и «королевскую». В начале выступления Богдана Хмельницкого «земянская» партия была уничтожена восставшими, а «королевская», постепенно размываясь новым «националистическим украинским» элементом, постоянно дрейфовала в сторону независимости от Польско-Литовского государства, что закончилось присоединением Украины к Московскому государству.

Следует обратить внимание и на то, что к середине XVII в. в дворянстве Речи Посполитой назрели два очень серьезных конфликта: между идеальным образом шляхтича и его реальным воплощением, что, в свою очередь, привело к всеобщему раздражению в среде шляхты и, по выражению Т. Гоббса, «войне всех против всех», то есть ко второму конфликту – сильнейшей конфронтации внутри первого сословия. Старые механизмы сдерживания конфликтов между представителями шляхетства (политические, юридические, идеологические) уже практически не работали, не отвечали современным условиям.

Единая нация даже в рамках собственно польских земель складывалась медленно, так как идеология «сарматизма» провозглашая национальную исключительность шляхты, дополнительно замедляла этот процесс.

Таким образом, перед нами возникает крайне сложная и запутанная картина идеологических предпочтений и политических ориентаций шляхетства Речи Посполитой в первой половине XVII в. Один и тот же дворянин мог состоять в политических группировках «различного профиля», как территориальных, национальных, религиозно-политических, так и в «прокоролевкой», или «антикоролевской», принадлежать к какой-либо магнатской группировке, иметь различные предпочтения в смысле внешнеполитической ориентации, наконец, быть «рыцарем» или «земянином».

Одним словом, перед нами республика свободных людей – «сарматов», порядки в которой чем-то, действительно, напоминают уже отдаленные времена «военной демократии», присущие эпохе сарматов подлинных.

Как могло существовать такое государство с такой идеологией правящего сословия в Европе в XVII и, даже, XVIII в., с нашей точки зрения, – факт удивительный. Видно, «сарматы» не без основания заявляли, что «Бог желал сохранить Польшу способами сверхъестественными и чудесными…» [266].

В данной главе мы очень кратко коснемся проблемы отношения правительства России к событиям, происходившим на территории Украины в первой половине XVII в., его интерпретации этих событий.

В начале кратко упомянем историю создания Посольского приказа. Именно этому органу российского правительства, наряду с Боярской Думой, принадлежала главенствующая роль в определении внешней политики Московского государства в указанный период. Я бы даже сказал, что российское правительство видело окружающий Россию мир глазами служащих Посольского приказа. Через это учреждение проходила основная информация о событиях, имевших место быть в других государствах в XVI–XVII вв., а также именно здесь формировалось первоначальное мнение о значении и сущности этих событий.

Общепринятой датой образования Посольского приказа является 1549 г. «Есть, однако, основания полагать, что Посольский приказ как государственное учреждение существовал и ранее» [267].

Каковы же были функции этого учреждения и, особенно его руководителей, как они сложились к началу XVII в.? «Сохранившиеся посольские книги позволяют выяснить первоначальные функции думного посольского дьяка. Во второй половине XVI века думные посольские дьяки принимали привезенные послами грамоты; вели предварительные переговоры; присутствовали на приемах иностранных дипломатов; проверяли приготовленные списки ответных грамот; составляли наказы российским дипломатам, отправляемым за границу; и приставам для встречи иностранных послов; знакомились с отчетами российских послов, вернувшихся после выполнения дипломатической миссии на родину. Более того, присутствуя при “сидении” государя с боярами, они в случае несогласия с решением вопроса по своему ведомству высказывали собственное мнение. Замена главы Посольского приказа подчас была связана с переменами во внешнеполитическом курсе.