Сергей Демкин - Сокровища, омытые кровью: О кладах найденных и ненайденных

— Вопреки распространенному мнению, кладоискательство — это отнюдь не занятие одиночек. Для него требуются не только выносливость, мужество и удача, — считает Ямщиков. — Здесь нужны совместные усилия архивистов, историков, местных старожилов. Это только у плохих беллетристов кладоискатель обходится ржавым кайлом. Чтобы иметь результаты, нужны мощная техника, снаряжение, то есть необходимо создавать научнопроизводственные объединения. Везде в мире даются концессии на поиск кладов, создаются акционерные общества, в том числе с участием госкапитала. Иначе клады будут или безвозвратно теряться, или разворовываться. Если не принять меры, то кладоискатели, пока в основном вольные птицы, романтики, искатели приключений, из-за нужды в средствах, технике, организации, наконец, защите попадут под контроль преступного мира со всеми вытекающими последствиями.

Давно известно, что кладоискатели — народ суеверный. Поэтому с их профессией связано немало различных историй и легенд, за достоверность которых нельзя поручиться. И тем не менее они представляют определенный интерес.

Известно немало историй, когда призрак злодейски убиенного человека указывает тайное или давно забытое место его захоронения. Но, помимо трупов, привидения помогают найти важные документы, клады и другие ценности. Например, сэру Джорджу Маккензи, знаменитому юристу времен английского короля Карла Второго, привидение подсказало место хранения документа, находка которого обеспечила выигрыш процесса по делу о наследстве.

Сэр Джордж жил в Эдинбурге. Однажды, когда он совершал обычную прогулку в городском парке, к нему подошел почтенного вида седой старик и без всяких предисловий сказал:

— Вот уж две недели, как у вас в Лондоне идет очень важное дело. Ваше присутствие необходимо, вопрос идет о наследстве громадного поместья: нашелся ложный претендент, делающий все возможное, чтобы обездолить настоящего наследника. У последнего, к несчастью, нет налицо некоторых документов. Вы непременно должны быть сами на суде. А что касается документов, то вы найдете их на чердаке замка в спорном поместье, они писаны на пергаменте и лежат в большом дубовом старом шкафу.

Сообщив эти важные сведения, старик исчез, словно сквозь землю провалился. Но в следующие два дня вновь являлся на том же месте, говоря то же самое. Настойчивость странного незнакомца сыграла свою роль, и сэр Джордж выехал в Лондон.

Перед тем как отправиться в суд, он поехал в поместье, о котором шел спор в суде. Там встретил одного из наследников.

При входе в гостиную замка сэр Джордж прежде всего обратил внимание на один из висевших на стене портретов.

— Кто это такой? — спросил он у наследника.

— Это мой прапрадед, — ответил тот.

— Боже мой, — воскликнул адвокат, — да ведь это тот самый старик, который три дня подряд подходил ко мне и говорил со мною о вашем деле!

Знаменитый юрист и наследник поднялись на чердак. В указанном привидением прапрадеда месте они нашли документы, которые помогли выиграть это сложное дело.

А вот другой подобный случай, имевший место в прошлом веке в Ирландии. В одном семействе умер его глава. После его кончины домашние никак не могли найти важные бумаги. Однажды дочь покойного проснулась ночью, услышав знакомые шаги отца, который хромал. Дверь скрипнула и открылась. В проеме стоял отец, держа в руках перевязанную тесьмой желтую папку в пергаментной обложке. «Дитя мое, — сказал он, — это та самая папка, которую ищет твоя мать. Она находится в третьем ящике шкафа, что стоит возле двери. Скажи матери, чтобы в дальнейшем она была поаккуратнее с деловыми бумагами». Сказав это, он немедленно же исчез.

Дочь тут же разбудила мать, но та рассердилась, высмеяв рассказанное. Однако серьезный вид и убежденность дочери в реальности происшедшего сделали свое дело. Мать встала, подошла к тому шкафу и в его третьем ящике нашла пропавшую было папку с важными для семьи бумагами.

Иногда просто наблюдение за поведением привидения помогает обнаружить спрятанное когда-то живым прообразом сокровище, разумеется, если очевидец об этом знает. Но вот мисс Блик из Эдинбурга, приехавшая в 1840 году к брату в Шотландию помочь в уходе за его больными детьми, и не подозревала о такой возможности. Ее брат нанял через посредника дом на юге Шотландии и ничего не знал о его прежних обитателях. Но предоставлю слово самой мисс Блик.

— В день моего приезда мы засиделись довольно поздно. Было уже около полуночи, когда мы разошлись. Хотя я, очень утомленная, и поспешила лечь в постель, но, беспокоясь о детях, долго не могла уснуть. Так прошло приблизительно около часа, я лежала с открытыми глазами, когда обратила внимание на мерцание света, подымавшегося как будто снизу по лестнице. Предполагая, что это может быть няня, идущая сказать мне что-нибудь о детях, я села на постели и стала прислушиваться. Свет остановился у моей двери, ручка которой тихо повернулась, и на пороге показалась очень странная фигура: маленький старичок, у которого одно плечо было выше другого, с огромной головой, покрытой торчащими волосами с проседью, вошел в комнату, крадучись и хромая. В одной руке у него был подсвечник из зеленой меди, очень оригинальной формы. Не взглянув ни разу в сторону моей кровати, он прямо направился в угол комнаты, примыкавший к моему изголовью, и, сдвинув панель с места, начал считать золотые монеты, лежавшие кучками в открывшемся углублении, бормоча что-то про себя и покачивая головою. Я не особенно испугалась, была только очень поражена неожиданностью этого появления и все время наблюдала за ним, пока часы не пробили два. Тогда он задвинул панель, запахнул свой старый халат и медленно захромал, направляясь к двери. Я соскочила с постели и последовала за ним, но не могла заговорить, так как язык мой точно прилип к гортани. Все что-то бормоча, старик пошел вниз, я за ним, и вдруг на половине лестницы он мгновенно исчез из моих глаз, а мне попалась навстречу помощница няни, бледная, видимо взволнованная и спешившая наверх. «Видели ли вы кого-нибудь на лестнице, Джейн?» — спросила я. Она ответила отрицательно. Ее послали ко мне сказать, что с одним из детей сделались конвульсии. На другой день ребенок умер, а я переменила спальню и ни разу не спала более в той комнате. Вечером после похорон я рассказала брату о странном явлении, и мы оба решили, что это был очень замечательный своею живостью сон. Я прожила у брата несколько недель. Однажды деревенский доктор, обедая у нас, рассказал, что дом, нами занимаемый, слывет в окрестности неблагополучным, что в нем будто бы ходит по ночам хозяин и стережет свое сокровище. Его все знали за большого скупца, прибавил доктор, и на наши вопросы о его наружности описал его кривобоким и очень сходным с виданною мною таинственною личностью.