Валерий Легасов - Авария на ЧАЭС и атомная энергетика СССР

- строители Министерства энергетики занимались возведением вахтового поселка в Зелёном мысу и некоторыми работами, связанными с созданием станции дезактивации внутри 30-километровой зоны и некоторыми работами на территории самой станции;

- Минатомэнерго вело работы по подготовке к пуску 1-го и 2-го блоков и уже потихоньку начинали влезать в 3-й блок, оценивать его состояние;

- воинские подразделения вместе с организациями Минсредмаша вели очистку крыш здания, в котором были расположены 3-й и 4-й блоки Чернобыльской АЭС;

- воинские же подразделения продолжали дезактивацию тех жилых посёлков, которые входили в 30-километровую зону;

- исследовательская группа, как я уже сказал, разделила свои задачи на изучение всего того, что осталось в 4-м блоке (в т.ч. поиск топлива) и на максимальное насыщение его диагностической аппаратурой.

Диагностическая аппаратура вводилась с нижней части 4-го блока. Диагностирующие элементы вводились из барбатерных помещений через просверленные боковые стенки, ведущие в помещение реакторного зала. Но основная масса диагностирующей аппаратуры была введена сверху, навешана на специальных фалах в помещении реакторного зала.

Другая группа исследователей, в это же время, занималась иной задачей, а именно: определением миграции радионуклидов внутри 30-километровой зоны и вне её. Интересовали вопросы: на какие глубины проникают радионуклиды, выпавшие на поверхности и как они задерживаются; испытывались различные приемы искусственного задержания радионуклидов на поверхностях; решались проблемы защиты реки Припять от попадания в неё радиоактивных элементов; осуществлялись мероприятия по недопущению загрязнения радионуклидами подпочвенных вод.

Ну вот, в последней области мероприятия были довольно простые. Было сооружено около 150 скважин, причем скважины были как диагностические, так и рабочие. Диагностические скважины постоянно работали и мерили (определяли) радиоактивность подпочвенных вод и, в случае необходимости, могли бы включаться рабочие скважины, откачивающие загрязнённую воду. Но, к счастью, за весь период работы, до сегодняшнего дня, все диагностические скважины показали, что подпочвенная вода всегда была чистая, и ни разу не приходилось включать откачные скважины.

Проводился комплекс исследований в пруду-охладителе, рядом с Чернобыльской АЭС, где определялось состояние радиоактивности воды, илов, и очень много внимания было уделено состоянию самой реки Припять и Киевскому водохранилищу.

Ну, в общем, довольно быстро было обнаружено, что сами воды не имеют большой загрязненности, а илы были поражены, и концентрация радиоактивных элементов в илах (например, в пруду-охладителе) достигала 10^-5 степени кюри, в то время как содержание радиоактивности в воде не превышало 10^-8 — 10^-9 кюри на литр. Таковы были максимальные цифры.

Было сооружено большое количество дамб и плотин, которые предназначались для задержки радиоактивного мусора, листвы и всего, что загрязняло поверхность воды, чтобы не допустить распространения радиоактивности вдоль Припяти и дальше по Днепру. Все эти работы проводились Министерством водного хозяйства Советского Союза и Министерством водного хозяйства Украины. И проводились в удивительно сжатые сроки.

Плотины проектировались и тут же строились, при этом процесс все время сопровождался исследовательскими работами. В тело плотин вводились цеолиты (цеолиты — это минералы, обладающие высокой сорбционной способностью, которые специально доставлялись из Армении и Грузии), чтобы можно было задержать все микрочастицы и компоненты радиоактивных элементов, содержащихся в воде, и не допустить их дальнейшего продвижения. По состоянию на сегодняшний день, можно сказать, что цель эта была достигнута.

Примерно в то же самое время, когда Правительственная комиссия уже была сформирована как окончательная, с Борисом Евдокимовичем Щербиной во главе, и каких-либо замен больше не предвиделось, по решению Правительства в Академии наук был создан Координационный Совет по Чернобыльской проблеме во главе с Анатолием Петровичем Александровым, а я был назначен его первым заместителем. В состав Совета входили руководители основных ведомств, которые были связаны с проведением работ вокруг Чернобыля, а также наиболее крупные специалисты, такие, как, скажем, академик Соколов, академик Михалевич и академик Трефилов, которые уже были привлечены к конкретным работам экологического или технического характера, производимым в ходе ликвидации последствий аварии. Когда работа приняла такой организованный характер, и усилия были распределены между различными ведомствами и различными кураторами, порядка и ясности стало гораздо больше, чем в первые дни, когда чрезвычайные задачи, конечно, решались, но не вся работа шла гладко. Например, уровень загрязнения крыш зданий 3-го и 4-го блоков перемеривался множество раз, причем получались довольно разные цифры и разные результаты: от сногсшибательно высоких до сравнительно умеренных цифр.

Одновременно военные очень удачно развернули в городе Овруч исследовательский Центр, который позволял большому контингенту военных специалистов вести работы по дезактивации. Этот Центр также проводил очень большую работу по замерам состояния радиоактивности, выносов радиоактивности, ветрового переноса, динамики состояния различных территорий и внес свой большой вклад в научно-исследовательском и практическом плане во все те работы, которые проводились в Чернобыле. Причем нелегко решались эти задачи… Например, недалеко от атомной станции был сильно загрязнен большой участок леса (до нескольких рентген в час первоначальная мощность излучения была!), который получил название «Рыжий лес». Обсуждалась судьба этого леса. Вносились различные предложения:

первое — не трогать его и оставить в том виде, в котором он есть с его активностью, считая, что как-то природа сама переработает все, то есть хвоя, которая была заражена больше всего, опадет, после этого ее можно будет собрать и захоронить, а стволы деревьев и сучья останутся довольно чистым;

второе предложение было, наоборот — сжечь весь этот лес, и даже эксперименты проводились по сжиганию фрагментов загрязненного леса, но они показали, что все-таки с продуктами горения в атмосферу уходит достаточно большое количество радиоактивности.

В конце-концов, было принято решение спилить часть леса, оттранспортировать его, захоронить, а оставшуюся площадку просто превратить в могильник, закрыть ее, что и было осуществлено. После проведения этих операций радиоактивное воздействие «Рыжего леса» на город и прилегающую территорию резко уменьшилось.