Коллектив авторов - Источниковедение

Далее речь пойдет об источниковой базе квалификационной работы, поскольку, во-первых, в ней предъявляются наиболее строгие и отчасти формализованные научным сообществом требования к описанию и анализу источниковой базы, а во-вторых, именно этот вид исследования должен будет выполнить каждый студент (магистрант) на завершающем этапе обучения.

Описание путей формирования и характеристика источниковой базы исследования, наряду с анализом историографии, обычно помещается во введении к работе. Необходимо помнить, что введение – чрезвычайно важная часть работы, имеющая первостепенное значение при презентации результатов проведенного исследования, и отнестись ответственно к его написанию [789]. В отдельных случаях характеристика источниковой базы и анализ историографии могут быть вынесены в отдельную главу, что не избавляет от необходимости их краткой характеристики во введении, поскольку именно оно создает первое впечатление о степени фундированности работы.

Если мы обратимся к квалификационным работам разного уровня: от курсовых и дипломных работ студентов (выпускных квалификационных работ бакалавров и магистров) до диссертаций (и их авторефератов) на соискание ученых степеней кандидата и доктора исторических наук, – то обнаружим несколько вариантов наименования той части введения, где речь идет об источниках. Весьма часто встречается «Обзор источников». Такое наименование нельзя признать корректным и, соответственно, его следует избегать: оно неверно передает суть осуществляемой исследовательской операции, поскольку ваша задача не обозреть попавшие в поле вашего зрения источники, а целенаправленно сформировать источниковую базу для решения поставленной в исследовании проблемы .

Продумать смысл реализуемой исследовательской процедуры и точно выразить его в названии чрезвычайно важно. В подкрепление этой мысли можно вспомнить афоризм из известного мультфильма: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет».

Наиболее точным образом суть проделываемой работы выразит наименование «Формирование источниковой базы исследования и ее характеристика». Впрочем, при отчетливом понимании смысла исследовательских процедур это наименование может быть редуцировано до «Источниковая база исследования».

Формирование источниковой базы – один из наиболее важных этапов работы, поскольку от него зависит все последующее исследование. В самом деле, если некорректно подобраны источники, т. е. пропущены важные для решения поставленной в работе проблемы и привлечены лишние, не дающие информации для ее решения, а только создающие информационный шум, то и все дальнейшее исследование пойдет в уже заданном подбором источников направлении.

При формировании источниковой базы можно выделить две стратегии: первая – стремление привлечь как можно больше исторических источников (в идеале – все), имеющих (могущих иметь) отношение к проблематике исследования; вторая – строгий отбор источников в зависимости от целей исследования при соблюдении принципа необходимости и достаточности.

Конечно, второй подход выглядит более привлекательным, поскольку очевидным образом позволяет сэкономить исследовательские усилия, но первый по-прежнему остается весьма востребованным. Давайте попытаемся разобраться в причинах.

Для осмысленного отношения к формированию источниковой базы исследования необходимо понимать его парадигмальные основания. Мы не случайно в первом разделе при определении понятия «исторический источник» уделили столь много внимания не только парадигмальным, но и мировоззренческим различиям в подходах к базовому понятию источниковедения: эти различия проявляются на каждом этапе исследования, в том числе и при формировании его источниковой базы. Стремление вовлечь в исследование как можно больше источников обусловлено представлением о самоценности любого «добываемого» из этих источников исторического факта, который при таком подходе расценивается как устойчивый «кирпичик» как актуального, так и потенциального исторического построения.

Еще в середине XVIII в. Г. Ф. Миллер (1705–1783) утверждал необходимость вовлечения в исследование всей информации источников, даже той, которая, на взгляд историка, не заслуживает доверия:

Я сам себе насилие делаю, когда все в Тобольском летописце описуемые чудеса объявляю: однако ж оных совсем оставить не можно. Должность истории писателя требует, чтоб подлиннику своему в приведении всех, хотя за ложно почитаемых приключений верно последовать. Истина того, что в историях главнейшее есть, тем не затмевается и здравое рассуждение у читателя вольности не отнимает [790].

Но наибольшее распространение такой подход получил в связи с так называемым позитивизмом в исторической науке. Характеризуя исследовательскую программу позитивизма, британский историк Р. Дж. Коллингвуд (1889–1943) пишет:

С энтузиазмом включившись в первую часть позитивистской программы, историки поставили задачу установить все факты, где это только можно. Результатом был громадный прирост конкретного исторического знания, основанного на беспрецедентном по своей точности и критичности исследовании источников. Это была эпоха, обогатившая историю громадными коллекциями тщательно просеянного материала <���…>. Лучшие историки этого времени <���…> стали величайшими знатоками исторической детали. Историческая добросовестность отождествлялась с крайней скрупулезностью в исследовании любого фактического материала. Цель построения всеобщей истории была отброшена как пустая мечта, и идеалом в исторической литературе стала монография [791].

Напомним, что другой британский историк А. Тойнби (1889–1975) видел в этой тенденции наследие «духа индустриализма», когда деятельность по добывания исторического сырья рассматривается как ценная сама по себе [792]. В советской исторической науке этот подход достиг своей вершины в 1970‑х годах, когда развернулась дискуссия на тему, означает ли сформулированное В. И. Лениным (1870–1924) в статье «Статистика и социология» (1917) требование «привлечения всей совокупности фактов без единого исключения» необходимость привлечения всей совокупности исторических источников «без единого исключения» [793]. С позиции нынешнего дня эта дискуссия выглядит как историографический казус, впрочем весьма наглядно представляющий некоторые особенности советской исторической науки.

Так как же грамотно сформировать источниковую базу исследования, сэкономив при этом исследовательские усилия?