Борис Акунин - Любовь к истории (сетевая версия) ч.12

nadjavandelft

В нашей семье есть легенда. Лев Бронштейн во время каких-то переделок прятался в картире у моего прадеда, типографского рабочего А. Троцкого и потом — в память ли, в благодарность ли — взял себе его фамилию в качестве псевдонима.

Пострадали от этого потом многие Троцкие (как правило, выходцы из Троков — Тракая), кто-то сменил фамилию на Троицкий, кто-то — по другому: был, например, такой знаменитый профессор-античник Тронский.

А дед мой — архитектор Н. А. Троцкий — фамилию принципиально менять не стал, хотя ему предлагали, что назовут его именем улицу в Ленинграде, если он это сделает. Он говорил — "пусть этот Бронштейн свой псевдоним меняет, а я — не буду".

1 июля, 12:24

Ровно год назад наша несчастная Дума запустила мракобесный закон об уголовном наказании за «пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений». Чего это они вдруг в ХХI веке озаботились подобной тематикой — черт их знает. Видимо, что-то личное.

В этой связи мне вспомнилась одна поучительная история.

Когда я сочинял повесть «Узница башни», где японец Маса учится у доктора Ватсона искусству написания детективных произведений, меня заинтересовала тема длинных и витиеватых заголовков, после которых саму книгу можно уже не читать. (Маса там в конце концов придумывает детектив с названием «Печальная новелла о благородной госпоже, хитроумно погубленной неверным супругом»).

Меня впечатлил титул книги 1710 года: «Дело Джона Этертона, Епископа Уотерфордского, что в Ирландии, каковой Епископ был осужден за греховную Нечистоту, свершенную с Коровой и иными Тварями, за что и был повешен в Дублине в 1640 году».

Заинтригованный столь многосторонним епископом, я немного погуглил и установил, что насчет Коровы — это позднейшие выдумки, а под «иными Тварями» имелись в виду всего лишь мужчины. Эка невидаль, разочаровался я, но стал читать дальше и был вознагражден.

С чувством глубокого удовлетворения я узнал, что проказник-епископ несколькими годами ранее развернул широкую кампанию против «содомитов», добиваясь для них смертной казни. И добился. «Нетрадиционные сексуальные отношения» стали считаться в Англии особо тяжким преступлением и за них отныне полагалась виселица.

На нее одним из первых и отправился преосвященный Этертон, вместе с «соучастником», мелким служкой. За что боролся, на то и напоролся.

Вид у повешенного довольный: сделал хорошее дело, теперь и помереть не жалко

Пожелаем справедливого воздаяния и нашим депутатам — не только в связи с этим скверным законом, но и в связи со всеми другими скверными законами, которые они напринимали.

9 июля, 12:31

Существует мнение, что Россия сегодняшняя и Россия дореволюционная — две разные страны и что нынешние россияне происходят не от обитателей канувшей в Лету империи, а от «новой исторической общности», советского народа.

Эту точку зрения талантливо и убедительно отстаивает в своей последней картинеЛеонид Парфенов. О том же, среди прочего, говорили на Потсдамском симпозиуме, в котором я недавно участвовал.

Один из персонажей моего романа «Алтын-толобас», эмигрант, излагает эту позицию следующим образом: «Никакой России не существует. Понимаешь, Никол, есть географическое пространство, на котором прежде находилась страна с похожим названием, но всё ее население вымерло. Теперь на развалинах Колизея живут остготы. Жгут там костры и пасут коз. У остготов свои обычаи и нравы, свой язык. Нам, Фандориным, это видеть незачем. Читай старые романы, слушай музыку, листай альбомы. Это и есть наша с тобой Россия».

Скажу сразу, что я с таким взглядом на современную Россию не согласен. Особенно теперь, когда дотошно вчитываюсь в историю нашей страны. Метаморфозы с ней случались и прежде — не менее масштабные, чем катастрофы ХХ века. Несколько раз Россия, как змея, выползала из одной кожи и отращивала новую. Так было в эпоху монгольского завоевания, в Смутное Время, при петровской вестернизации — те события были не менее драматичны, чем беды последнего русского столетия. Однако, меняясь внешне и внутренне, страна не прерывала своей эволюции, которая, как мне кажется, понятна и по-своему логична. Но я не собираюсь здесь, в формате блога, затевать этот длинный и трудный разговор. На то у меня есть моя восьмитомная «История». Кому интересны мои доводы — прочтут.

Зато блог — удобная площадка для того, чтобы провести несколько опросов: как роковые потрясения века отразились в памяти обычных российских семей. И какая из национальных трагедий затронула наибольшее число соотечественников, в том числе бывших, которые теперь живут в разных государствах.

Первый опрос — о Гражданской войне. Меня интересует опыт вашей конкретной семьи: участвовали ли ваши деды, прадеды или, если вы молоды, прапрадеды в междоусобной распре. И на чьей стороне.

Опрос #1974651 Белые или красные

Открыт: Всем, подробные результаты видны: Всем, участников: 2752

Участвовали ли в гражданской войне ваши предки?

Нет, не участвовали. 650(23.8 %)

Да, воевали за красных. 523(19.1 %)

Да, воевали за белых. 174(6.4 %)

Кто-то за красных, кто-то за белых. 462(16.9 %)

Не знаю. 923(33.8 %)

13 июля, 12:48

Следующей после гражданской войны тяжелой национальной травмой были сталинские репрессии. На междоусобной войне погибло четыре с половиной миллиона человек, шесть миллионов умерли от голода и эпидемий, не менее миллиона (в основном, представители образованного сословия, и так немногочисленного) покинули страну.

Сталин и его команда казнили, уморили голодом, посадили, депортировали — по разным данным — от четырех до чуть ли не сорока миллионов человек, то есть от трех до тридцати процентов населения.

Хочу проверить на аудитории нашего блога, какая из цифр ближе к реальности — первая или вторая?

Рисунок Е.Керсновской

Опрос #1975080 Сталинский террор

Открыт: Всем, подробные результаты видны: Всем, участников: 3457

Были ли в вашей семье репрессированные, депортированные, умершие от Голодомора?

Да 2086(60.9 %)

Нет 1025(29.9 %)