Сергей Голицын - Сказания о земле Московской

Новгородец Збыслав Якунович «бьяшася единем топором не имея страха в души». Он влетел на коне в самую сечу и пошел крушить неприятельские головы; следом за ним разил мечом княжеский ловчий Яков, родом половчанин. Еще один новгородец — Миша — незаметно пробрался с несколькими удальцами вброд к вражеским кораблям, смельчаки сумели пробить днища у трех кораблей и потопить их. Младший дружинник Александра — Сава [22] Очевидно, Савва. — проник в самый златоверхий шатер Биргера, подсек под ним серединный шест, «подсече столп шатерный», и уронил его. Доблестный княжеский слуга Ратмир сражался пеший, на него напало несколько вражеских воинов, и он погиб в неравном бою. А всего русичи потеряли не более двадцати ратников.

Шведов было убито множество. Уцелевшие успели вскочить на корабли и отплыть, спасли и раненого Биргера. «Останок же их побеже посрамлена», — торжествуя, закончил сочинитель повести.

За победу на Неве потомки дали двадцатилетнему Александру прозвание — Невский.

Казалось бы, битва где-то на дальней окраине не могла ничего особого значить для всей Руси. Нет, значила, много значила! В летописях не говорится, но надо думать — весть о победе над шведами разнеслась по всей Руси. И униженные, поверженные полчищами Бату-хана люди вздохнули с надеждой. Есть войско русское, какое не разучилось побеждать! Есть князь — умелый и отважный военачальник!..

Невская битва принесла Александру славу среди простых, черных людей новгородских. Но бояре новгородские опасались, что он, поддержанный черными людьми, возьмет власть в их городе. Отложили они раздоры меж собой и по возвращении Александра собрались на вече. Александру донесли, что против него затеяна крамола. Он отправился было на вече, но, услышав поносные слова бояр, не стал дожидаться, что они решат, а тут же со своей верной дружиной и семьей выехал из Новгорода.

Записал летописец такие строки: «Того же лета размолвиша новгородци с Александром Ярославовичем, и бысть крамола велия в Новеграде, и отъиде Александр ко отцу своему с матерью своею и со княгинею и со всем двором своим».

лександр отправился в Переславль-Залесский (северный) и стал там жить в родном тереме. Предаваясь любимому своему занятию — охоте, он зорко следил, как идут дела в Новгороде.

Его тайные лазутчики посылали ему вести. Он знал, что росла в Новгороде тревога. Шведы после своего поражения попритихли, но с западной стороны явились новые и как бы не более грозные враги…

Еще в самом начале XIII столетия корабли немецких рыцарей-меченосцев вошли в Западную Двину. Завоеватели высадились на ее берегу и основали город Ригу.

Отец Александра, Ярослав Всеволодович, когда-то ходил на тех немцев и успешно отразил их нападение на Псков и на Новгород.

В 1237 году, после неудач в борьбе с соседними литовскими племенами, Ливонский рыцарский орден меченосцев объединился с находившимся в соседней Пруссии орденом Тевтонским. Усилившись численно, рыцари за несколько лет захватили земли к востоку от Балтийского моря и продвинулись к самым рубежам русским, угрожая Пскову.

О том, как они насаждали католическую веру, немецкий летописец — монах Генрих — так записал в Ливонской хронике:

«Орденские братья распределили свое войско по всем дорогам, областям и деревням, и стали сжигать и опустошать все на своем пути. Всех мужчин убивали, женщин и детей уводили с собой. Угоняли также весь скот и коней».

Утвердившись в Ливонии, немецкие рыцари внезапно вторглись в пределы псковские и захватили крепость Изборск.

«Никто не был оставлен в Изборске в покое. Убивали или забирали в плен всех, кто осмеливался защищаться» — так хвалился победой тот же монах Генрих.

В конце 1240 года рыцари подступили ко Пскову. Псковские купцы издавна торговали с западными странами. Торговый путь их шел вверх по реке Великой, далее волоком, затем по Западной Двине к Балтийскому морю. Были среди псковских бояр такие, кто советовал миром столковаться с немцами.

В былые годы не одну осаду выдерживали могучие каменные стены и башни псковские, а на этот раз посадник Твердило Иванкович оказался предателем. Он повелел отворить ворота и впустить в город врагов. Из Пскова немцы двинулись на новгородские земли, их летучие отряды не добрались до Новгорода всего лишь на сорок верст.

Тревога охватила Новгород в тот беспокойный час. Вспомнили новгородцы доблестного Александра. Собралось вече, и черные люди заставили бояр позвать князем того, кого они хорошо знали, кому доверяли, кто столько славы принес Господину Великому Новгороду и самому себе.

Отправилось посольство в Переславль-Залесский, но Александр возвратиться в Новгород не пожелал. Вместо старшего сына великий князь Ярослав Всеволодович послал второго сына — Андрея. А вече его принять отказалось.

Отправилось к Александру новое посольство во главе с самим архиепископом Спиридонием. Ехал он поспешно, не как подобает владыке, в тот же день, когда прибыл в Переславль, начал переговоры с Александром. Он молил его забыть прежние обиды и вернуться в Новгород.

На этот раз Александр согласие дал, но с условием, чтобы бояре не вмешивались в его распоряжения. Сборы были недолги, и с малой дружиной он прибыл в Новгород.

Простые люди новгородские встретили его с ликованием. Они видели в нем не только надежду на новые победы, но и защитника от боярского беззакония. Говорит летописец: «Прииде князь великий Олександр Ярославович в Новгород… И бысть радость велия в Новегороде… бе бо милостив паче (свыше) меры…»

Собрались полки новгородские под начало Александра. Он повел свою рать в поход и внезапным ударом отобрал у рыцарей крепость Копорье. К концу 1241 года враги были изгнаны со всей земли Новгородской. Далее идти Александр не решился. Войска у него было мало.

Он вернулся в Переславль и стал собирать по всей земле Владимиро-Суздальской ратников. Везде выходили ему навстречу люди, они видели в нем надежду на лучшее будущее.

Александр привел большое войско в Новгород, присоединились к нему новгородские полки, в том числе и полк архиепископа.

В начале 1242 года русская рать двинулась на землю племени чудь, подвластного немецким рыцарям. Но то была военная хитрость. По пути Александр свернул на юг и внезапным ударом овладел Псковом. Семьдесят рыцарей и множество простых вражеских ратников полегло, шестеро рыцарей взято в плен. Шестерых псковских бояр-изменников Александр приказал повесить, но первый предатель-посадник Твердило Иванкович — успел укрыться у врагов.