Сергей Голицын - Сказания о земле Московской

А Орде княжеские раздоры были на руку. Ханы хорошо понимали: раз князья между собой враждуют, — значит, Русь будет слабеть. Лишь бы дань-выход покорно и вовремя доставлялась.

А народ? Народ жил под двойным гнетом. Люди страдали и от ордынцев, и от своих князей.

Князья, бояре, купцы склоняли головы перед властью Золотой Орды, служители церкви призывали народ к покорности и своим князьям, и ордынцам.

Если приходили годы неурожайные, голодный, обнищалый народ от великой нужды поднимал топоры и на ордынцев, и на своих бояр… И такие восстания по разным княжествам происходили, несомненно, чаще, нежели о том рассказывают летописцы…

В столицу Орды Сарай понаехало жить много русских. Купцы своей охотой прибывали, ремесленников заставляли переселяться. Вроде бы налаживалась торговля. Но то не были мирные отношения между двумя соседними государствами. Одно из них неизменно смотрело на другое, как победитель на побежденного…

Год, а то и два порой проходили спокойно, тихо. Но внезапно отдельный, иногда небольшой отряд ордынцев вторгался то в одно порубежное русское княжество, то в другое. И тогда опять в который раз пылали города и села, люди строились, опять горели, опять строились. А иные переселялись на новые места, начинали жизнь заново.

За последнюю четверть XIII века золотоордынцы предпринимали пятнадцать больших походов на Северо-Восточную Русь, семь раз пустошили Рязань, семь раз — Муром, три раза — Суздаль…

В каждом таком набеге участвовало несколько сотен, а иногда и несколько тысяч всадников под водительством охочего поживиться царевича, одного из потомков Чингисхана или знатного мурзы.

У каждого всадника было три коня, на одном он сам скакал, два других скакали в поводу по сторонам. Когда же всадник видел, что конь под ним устал, он на полном ходу перескакивал на правого коня, левый конь вез поклажу — вяленое мясо, другую еду, перекинутые через спину две торбы с овсом, а также веревки, чтобы пленных вязать.

Самым ужасным в этих набегах был «полон», когда татарские всадники наскакивали внезапно на окраинные русские земли — рязанские, тульские, новгород-северские, брянские; иногда им удавалось «перелазить» через Оку, и налетали они на московские волости. Окруженные деревянными стенами с башнями города они обходили стороной. А селения оставались беззащитными. Иным жителям удавалось скрыться, тех, кто сопротивлялся, убивали, кого ловили — подростков, женщин, девушек, мужчин, — связывали веревками в цепочку, одних с другими, и, нахлестывая бичами, вели в неволю. Тех, кто не мог идти — стариков, детей малых, — убивали на месте.

Случалось, летучие отряды русских воинов настигали врагов и освобождали измученных пленников. И те возвращались на свои обгорелые пепелища, начинали новую жизнь, но до следующего набега.

Когда же врагам удавалось угнать пленников в степи, они приводили их на невольничьи рынки Астрахани, Азова, Крыма и продавали там работорговцам из Средней и Малой Азии, из царств Закавказья. Везде русские рабы ценились особо.

И расходились невольники в разные стороны разлученные — родители с детьми, мужья с женами, братья с сестрами.

В тяжких трудах влачили они свои дни, пока смерть не избавляла их от мук рабства.

те годы самой длительной, самой кровавой, самой тяжкой для народа усобицей была борьба за великое княжение Владимирское между сыновьями Александра Невского — старшим Дмитрием переяславским и его братом Андреем, княжившим в Городце на Волге.

После смерти дяди Дмитрий отправился в Орду и там, разумеется, за щедрые дары получил от хана ярлык на великое княжение.

Он был старшим в роде, и на первых порах никто из князей Северо-Восточной Руси не собирался оспаривать его право на ярлык.

У обоих братьев — и у Дмитрия, и у Андрея — были свои бояре и дружинники. Принимая участие в дележе добытого от народа добра, они грудью стояли за своего князя.

Прошло несколько лет. В 1280 году боярин Андрея городецкого — Семен Тонилиевич подучил своего князя тоже поехать в Орду за ярлыком. Летописец сказал про того боярина: «…от него же исшед корень зла».

Андрей сумел в Орде «умздить» хана и также получил ярлык. И — страшное дело — он привел с собой отряд ордынцев, чтобы с их помощью изгнать старшего брата. Летописец отметил незаконность действий Андрея: «Испроси себе княжение великое под братом своим старейшим». Но князья — ростовский, углицкий, ярославский, белозерский — поддержали Андрея.

Дмитрий бежал в Новгород, а новгородцы его не приняли, он переправился во Псков, начал готовиться к борьбе с братом, собрал достаточно сил, двинулся в поход. Андрей бежал в Орду за новым войском, «приведе с собою рать татарьскую». Были опустошены города Муром, Владимир, Юрьев-Польской, Суздаль, Переславль-Залесский, Ростов, Тверь, Торжок. Москву беда в тот раз миновала.

Дмитрий, также поддерживаемый татарами, но другими, враждебными золотоордынцам, каких привел на Русь его брат, сумел разбить полки Андрея. Андрей бежал в Орду и в третий раз повел войско разорять и грабить «по городом и селом».

«Дюденева рать» — так надолго осталось в памяти народной то великое разорение, когда в 1293 году татарский военачальник мурза Дюдень, призванный Андреем городецким, провел свой тумен через три княжества, сжег и разрушил много селений и городов.

Дмитрий бежал в Крым, враждовавший с Золотой Ордой. По примеру брата он также было повел на Русь иноземное войско. И только внезапная, в 1294 году, его смерть помешала новым кровопролитиям. Андрей городецкий утвердился на великокняжеском столе.

В те годы смуты, верно, вспоминали в народе славное имя Александра Невского, его деяния, его заботу о людях, его победы. И содрогались многие, видя, как грызутся друг с другом его сыновья. Иные, может быть, дивились:

— Ведь братья родные — вместе росли, за одним столом сидели, рядом спали, а теперь точно волк со псом…

ем временем в княжестве Московском, в самом городе и по соседним селам, сперва вроде бы было потише, никто не сгонял мальчика Даниила с его малого удела. Вырос он, а борьба между его братьями все кипела. В их усобицу он старался не вмешиваться. Куда ему — младшему в роде. А если кто из братьев звал его на подмогу, он посылал небольшое войско тому, кто в то время верх брал.