Сергей Голицын - Сказания о земле Московской

«Заиде солнце земли Русской» («Зашло солнце земли Русской»), — повторяли люди во всех городах и селах…

Сочинитель повести об Александре писал: «…и весь народ — малый, велиции… съгнатахуся (столпились), хотяще прикоснуться честнемь одре святого тела его. Бысть же вопль и кричание, и туга, яка же несть была, яко и земли потрястися (и плач, какого никогда не было, даже земля содрогнулась)».

Горе было поистине всенародным.

В то тяжкое и беспокойное время первых лет татаро-монгольского ига народ видел в Александре своего заступника, видел, как много он преуспел для других. Его блистательные победы над шведами, немцами и литовцами вселяли в людей надежду, что настанет день — и самый страшный враг — Золотая Орда — будет побежден. И надежда та теплилась в сердцах простых людей.

Александр не проиграл ни одного сражения. Личной отвагой, умением и воинским искусством побеждал он сильнейших врагов, которые вторгались в пределы Руси.

Были случаи, когда полки Александра выходили на бой с полками другого князя, но каждый раз такие воинские походы кончались миром. Так, его родной брат, князь Ярослав тверской, пришел было со своей дружиной в Новгород и самовольно изгнал княжившего там сына Александра Василия. Александр, сидевший тогда во Владимире, тотчас же повел свое войско на брата. Встали две рати одна против другой, постояли день-другой. Ярослав уступил и вернулся в Тверь.

Для русских людей того времени Александр был славен одновременно и как победоносный полководец, и как мудрый и дальновидный правитель.

«Ладить надо с татарами», — многажды раз повторял он слова своего отца князя Ярослава и указал своим преемникам тот единственный, безмерно тяжкий путь, по которому предстояло идти Руси к далекой победе.

Светлое и славное имя Александра всегда вспоминали потомки в трудные времена нашествий вражеских. С именем его на устах русские воины шли в бой.

Когда царь Петр начал Северную войну, он издал указ, чтобы все воины знали о подвигах Александра — победителя шведов. Новая столица России Санкт-Петербург строилась близ места Невской битвы. Другим указом Петр ввел орден Александра Невского.

Во время Великой Отечественной войны, в 1942 году, для награждения особо отличившихся генералов и офицеров также был учрежден орден Александра Невского.

Теперь имя великого полководца Древней Руси знает каждый школьник.

едавние археологические раскопки в Московском Кремле близ Боровицких ворот доказали, что еще в X столетии на холме, на левом берегу Москвы-реки, при впадении в нее речки Неглинной, существовало небольшое славянское поселение.

Место было подходящее — берег высокий и крутой. А с течением времени тут возник перекресток дорог. С запада на восток, из древнего города Смоленска в древние города Ростов и Суздаль мимо был проложен конный и санный путь. А из Киева и из Чернигова сквозь дремучие Брынские леса путники, и прежде всего купцы, добирались через Москву на север, на северо-восток и на северо-запад — на Новгород, на Волгу. И еще мимо Москвы шел путь водный, по Оке, Москве-реке, через Волок-Ламский и далее по реке Ламе на Волгу. Другой водный путь с Москвы-реки заворачивал в речку Яузу, далее волоком в верховья Клязьмы, на земли суздальские.

Когда в XI и XII столетиях, спасаясь от кочевников, переселялись многие русичи с южных пределов на север, иные не шли дальше Москвы и тут оседали. Пустели земли — Киевская, Черниговская, Переяславская, множилась земля, называемая Залесской.

Первым владетельным князем здешних мест — суздальских, ростовских, владимирских, переславль-залесских, ярославских, а также московских — был один из младших сыновей великого князя киевского Владимира Мономаха — Юрий, получивший от народа прозвище Долгорукий.

«Прииди ко мне во град Москов» — такую грамоту-приглашение послал князь Юрий Владимирович в 1147 году черниговскому князю Святославу Ольговичу.

Таково первое упоминание в летописях о Москве.

И тогда там, верно, было достаточно жителей, раз хватило у них еды и питья, чтобы напоить и накормить дружины съехавшихся на переговоры и на пир обоих князей.

Они были женаты на половецких царевнах, и звал Юрий Святослава, чтобы договориться, как им вместе идти в ратный поход, добывать киевский великокняжеский стол — Юрию, а черниговский стол — Святославу, хотя ни тот, ни другой по законам старшинства, установленным их прадедом Ярославом Мудрым, не могли владеть теми столами. Те законы — «Ярославова лествица» — и до них нарушались неоднократно. Вот почему отважились они пойти на недоброе дело; а на подмогу решились позвать половецкие рати своих родичей, чтобы иноземной силой жечь киевские и черниговские города и селения, проливать ради своего властолюбия кровь русскую.

Так от той встречи началась летописная история Москвы. С тех пор Юрий там бывал разве что наездами.

Было связано с Москвой одно страшное предание, в летописи не вошедшее, а рассказанное в повести XVII века «О зачале царствующего великого града Москвы». Будто в дни переговоров Юрия со Святославом жил где-то поблизости некий боярин Степан Кучка; он, видимо, был полусамостоятельным владельцем окрестных земель, двор держал обширный, принадлежали ему селения, луга и пашни по Москве-реке и ее притокам Неглинной и Яузе. Разгневался на него за что-то князь Юрий и приказал его убить.

В летописной записи 1155 года говорится, что повелением князя Юрия было поставлено в его владениях пятнадцать городов с валами, рвами и дубовыми стенами. Летописец их не назвал, но, вероятно, в их числе была и Москва. На холме близ устья Неглинной насыпали вал, прорыли ров и поставили поверх вала дубовый забор-тын, с воротами, с башнями. Такие крепости назывались городами — от слов «городить», «огораживать».