Сергей Парамонов - История руссов. Варяги и русская государственность

Летописцы Руси их упустить из внимания не могли, рассказы, как деды или прадеды воевали под Царьградом, непременно дошли бы до летописцев. На деле же мы имеем полное молчание об этой операции.

Объясняется это просто: 6000-й отряд руссов не вернулся на Русь. Это именно и явствует из сообщения Стефана Таронского, который не говорит о 6000-м отряде и его участии в битве, а о том, что это были те, «которых просил царь Василий у царя русов в то время, когда он выдал сестру свою замуж за последнего». Таким образом, 6000-й отряд был послан, но не вернулся; возможно, что это и были наемники-скандинавы. Из этого также вытекает, что сообщение позднейших арабских летописцев, что сам царь руссов участвовал в сражениях «со всеми своими войсками», не более как пустая выдумка, — у царя руссов «всех» войск, конечно, было по крайней мере в 10 раз больше.

Итак, ранним утром 13 апреля 989 года сражение при Абидосе было выиграно и восставшие окончательно разгромлены. В это же время Владимир со своими войсками, очевидно, уже приближался к Корсуню. Началась осада, длившаяся шесть месяцев. Измена Анастаса Корсунянина, выдавшего местоположение водопровода, снабжавшего город водой, дала победу Владимиру, Помощь Анастаса была оценена Владимиром в надлежащей степени — Анастас занял на Руси впоследствии одно из самых видных мест в иерархии. Это совершенно историческая личность, не раз упоминаемая в источниках.

Взятие Корсуня дало Владимиру крупный козырь в руки — императоры, избегая дальнейшей войны, отослали несчастную Анну в Корсунь «на заклание» ради интересов государства. Именно здесь, вероятно, поздней осенью 989 года или даже ранней весной 990 года, Владимир крестился, а затем повенчался с Анной.

«Корсунский рассказ» дает относительно весьма подробные и точные сведения об этом событии. Имеющиеся некоторые расхождения в русских летописях, надо полагать, объясняются описками, ошибками или недопониманием текста переписчиками.

По Ипатьевской летописи, Владимир крестился в церкви Святой Софии, по Лаврентьевской — в церкви Святого Василия. Есть основания думать, что первое сведение более верно. В Лаврентьевской летописи указано, что это была церковь в середине города на торгу, следовательно, старая и наиболее важная.

Так как по традиции почти в каждом городе лучшую и старую церковь называли в подражание Царьграду Святой Софией (Киев, Полоцк, Новгород и т. д.), то название церкви не вызывает сомнения. Откуда же взялась церковь «Св. Василика» 1-й Новгородской летописи? По-видимому, здесь произошла ошибка: греческое «базиликон» (т. е. церковь) приняли за «Василика», тем более что Владимир принял христианское имя Василия. Естественно, возникала связь: назван в честь того святого, в честь которого названа церковь, где он крестился.

На деле, конечно, было иное. Руссы (и лично Владимир) добивались равенства на международной арене — императора греков звали Василий, и князь руссов тоже назывался Василием. Повторилось то же, что было с его бабкой: Ольга в крещении приняла имя Елены по царице греков Елене. Кстати, отметим, что это обстоятельство очень может помочь в вопросе о времени крещения Ольги. К сожалению, в настоящий момент мы не имеем возможности установить, по какой точно греческой царице была названа Ольга.

Из житийной литературы мы знаем, что Анна не сразу направилась в Киев, что она была в Феодосии и посещала иные места Крыма. Можно думать, что это был своего рода «медовый месяц», устроенный Владимиром своей порфирородной жене. С наступлением теплого времени Владимир и Анна направились в Киев.

Здесь в выполнение обязательств первоначального договора Владимир официально крестил Русь, что и совершилось весной или в начале лета 990 года, а не 988-го, как это большинством официально принимается. Ревностное уничтожение идолов и искоренение язычества показывает, что Владимир принялся за дело всерьез (и мы можем догадываться, чтобы угодить своей царственной жене).

Следует еще отметить, что именно в самом «корсунском рассказе» указывается, что мнение, будто бы Владимир крестился в Киеве, либо в Василькове, либо еще где-то, неверно. Летописец, узнавший совершенно точную историю крещения, ставит точку над «i» и прекращает хождение неверных слухов. Здесь явно чувствуется, что человек знает, о чем он говорит, и в полемику не пускается.

Остается выяснить: где же, собственно, крестилась Русь — в Почайне или Днепре? Это уже казуистический спор, ибо всякому живавшему в Киеве ясно, что верно и то и другое.

Почайна впадает в Днепр недалеко от подножия холмов с церковью Святого Андрея, расположенной почти рядом с Десятинной церковью времен Владимира и его дворца.

Из летописей мы знаем, что значительное число жителей (главным образом «черный люд») жило на Подоле, вдоль которого и течет Почайна. Так как жителей в Киеве было, во всяком случае, несколько десятков тысяч, то есть все основания думать, что обряд совершился недалеко от княжеского дворца, около места, где Почайна вливается в Днепр. Огромное количество народа обусловило то, что люди вошли в воду там, где они стояли, т. е. одни в Почайну, другие в Днепр, и спорить, в общем, нечего: крещение Руси состоялось в Киеве.

Перейдем теперь, однако, от обороны к нападению, докажем, что год крещения Владимира — 987-й — вообще неверен.

1) Из летописей мы знаем, что Владимир долгое время был занят изучением вопроса об избрании новой веры, что подтверждается и посторонними источниками (см.: В. В. Бартольд . Новое мусульманское известие о русах // Записки Восточного Отделения Императорского Русского Археологического Общества IX. 1895, стр. 264–265). Летопись утверждает, что, выслушав наиболее понравившегося ему греческого проповедника, Владимир все же сказал: «Пожду еще немного». В этой фразе отлично чувствуется расчетливый, выжидающий Владимир. Он понимал, что переход его в иную веру будет весьма выгоден кому-то из соседей, но он ожидал удобного момента, чтобы елико возможно ослабить эту выгоду соседа. И он дождался этого в 989 году, когда он получил нечто за переход в новую веру.

2) Как могло подобное происшествие пройти бесследно? Кто-то ведь крестил Владимира, если это было в 987 году, значит, не только отдельный священик, но церковь, к которой принадлежал он, должны были по праву гордиться. Как-никак, а обратить в христианство князя руссов что-то да значило. Однако на эту честь никто, кроме греков, не претендовал (о католиках см. ниже). Наконец, такое событие, несомненно, должно было протекать с известной помпой и т. д., вышло же это почему-то тишком-нишком.

3) Если Владимир крестился в 987 году без всякого шума (допустим), то почему ни в 987, ни в 988, ни в 989 году он не делал того, что ему полагалось, т. е. уничтожал идолов, крестил людей, строил церкви? Наконец, почему даже арабские источники указывают на то, что греки условием выдачи замуж Анны поставили крещение Владимира? На все эти вопросы сторонники крещения в 987 году ответа не дают, да и дать не могут.