Борис Рыбаков - Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности

Разобранный выше «воронежский узел» и без допущения о временном вхождении салтовского округа в состав Руси должен рассматриваться как восточный угол Русского государства, т. к. здесь сходились предельные точки расселения северян и вятичей. Допущение о причислении восточным автором салтовцев к русам основано, как ясно из предыдущего, только на умолчании персидского Анонима об отдельной четко обозначенной археологическими данными этнографо-политической единице севернее области мадьяр, в непосредственном соседстве с русским «воронежским узлом».

Размещение всех географических сведений «Худуд ал-Алем» показано на карте. Оно образует замкнутую систему, где согласованы все элементы и учтено их взаимное положение, так тщательно и добросовестно описанное географом и картографом из Бухары, вероятным учеником великого Ал-Хорезми.

Этот источник оказался очень точным и важным для нас, т. к. он цементирует и организует вокруг себя почти все последующие географические сочинения. Анализ его позволил поставить такую важнейшую для истории образования Киевской Руси тему, как сопоставительное рассмотрение Руси-государства, простиравшегося от степей до «безлюдных пустынь Севера», и одного из рядовых племенных союзов-Вятичей.

Дата «Худуд ал-Алем» в полном согласии с выводами В.В. Бартольда (сделанными на основе анализа азиатских областей), устанавливается по описанной в книге позиции мадьяр — здесь дана средняя, третья, позиция этих племен в междуречье Северского Донца и Дона, охватывавшая и приморские степи и более северную лесостепь с ее лесами и пашнями. Мадьяры владели этим пространством приблизительно в 820–830-е годы, когда хазары окапывались рвами от них и строили Саркел. Эта дата совпадает со всеми другими хронологическими приметами Анонима. Это — наиболее ранний из интересующих нас восточных писателей. Сведения других восточных авторов, повествующих о более поздней ситуации, будут рассмотрены ниже в комплексе с другими источниками.

Открывшаяся после анализа «Худуд-ал Алем» возможность историко-социологического сопоставления земли Вятичей (как примера одного из славянских племенных союзов) с Русью, объединившей около начала IX в. ряд таких земель (Полян-Руси, Северян, Древлян, Дреговичей, Полочан и, возможно, Волынян), потребует от нас более углубленного рассмотрения археологических материалов по этим двум сопоставляемым регионам — по земле Вятичей и по комплексу земель, вошедших в состав первичной Руси.

Существующая литература дает представление об отдельных участках каждой области этой Руси, о многообразии археологических материалов VII–IX вв., но они требуют специального обобщенного взгляда и приведения к общему знаменателю {478} 478 Алексеев Л.В. Полоцкая земля. М., 1966; Седов В.В. Славяне верхнего Поднепровья и Подвинья. М., 1970; Митрофанов А.Г. и Поболь Л.Д. Очерки по археологии Белоруссии. Минск, 1970; Симонович Э.А. Раннесредневековая культура типа Колочин («Slavia Antiqua», XXII, 1975); Седов В.В. Происхождение и ранняя история славян. М., 1979; Приходнюк О.М. Археологiчнi пам'ятки Середнього Приднiпров'я VI–IX ст. Киïв, 1980; Горюнов Е.А. Ранние этапы истории славян Днепровского Левобережья. Л., 1981. .

Материалы по земле Вятичей обобщены в специальной работе {479} 479 Никольская Т.Н. Земля Вятичей. М., 1981. , но, к сожалению, в ней не определены принципы вычленения земли Вятичей на раннем этапе, не рассмотрены курганы и городища по Верхнему Дону и не затронута очень важная проблема первичных племен, образовавших союз, известный летописцам под именем Вятичей, а восточным авторам как земля ВАНТИТ.

Источники по истории русских феодальных княжеств ХII-XIII вв. достаточно обильны и многообразны. Хороший и подробный обзор их сделан в солидном коллективном труде, созданном под редакцией В.В. Мавродина: «Советское источниковедение Киевской Руси» (Л., 1979), где авторы обоснованно понимают под Киевской Русью не только период с IX по начало XII в., но и начальную фазу феодальной раздробленности до начала XIII в., что обосновано ими в другом, тоже весьма полезном издании {480} 480 Советская историография Киевской Руси / Под ред. В.В. Мавродина. Л., 1978. С. 11. Из более ранних работ можно указать: Тихомиров М.Н. Источниковедение истории СССР. М., 1962. Т. I. .

Большой интерес представляют дошедшие до нас грамоты ХП-XIII вв., часть которых отражает отдельные сделки между феодалами, а некоторые из них дают широкую картину целого княжества, как, например, грамота (Устав) князя Святослава Ольговича Новгородской епископии 1137 г., определившая долю церкви в княжеских доходах и перечисляющая села и погосты Новгородской земли вплоть до Северной Двины и даже до Пинеги и верховий Вычегды {481} 481 Щапов Я.Н. Древнерусские княжеские уставы XI–XV вв. М., 1976; Тихомиров М.Н. и Щепкина М.В. Два памятника новгородской письменности. М., 1952; Карту расположения погостов см. в издании «История культуры древней Руси». М.; Л., 1953. Т. II. .

Еще больший исторический интерес представляет грамота (Устав) князя Ростислава Мстиславича Смоленской епископии, дающая более подробное перечисление разных видов феодальных повинностей. Эта грамота относится к 1136 г. (ранее ошибочно датировалась 1151 г.). Она тщательно и разносторонне изучена Л.В. Алексеевым, составившим и карты Смоленской земли {482} 482 Алексеев Л.В. Смоленская земля в IX–XIII вв. М., 1980. С. 20–23; Он же. Домен Ростислава Смоленского / / Средневековая Русь. М., 1976. .

Целый ряд феодальных дел и отношений отражен в берестяных грамотах Новгорода Великого {483} 483 Арциховский А.В. Археологическое изучение Новгорода // МИА, 1956. № 55; Янин В.Л. Я послал тебе бересту. М., 1965; Черепнин Л.В. Новгородские берестяные грамоты как исторический источник. М., 1969; Горский А.Д. Берестяные грамоты как источник по истории земледелия в Новгородской земле XII–XV вв. / / Вестник МГУ. 1969. № 3. . Очень важным источником берестяные грамоты оказываются при сопоставлении с летописями, актовым материалом и позднейшими писцовыми книгами {484} 484 Янин В.Л. Новгородская феодальная вотчина (историко-генеалогическое исследование). М., 1981. .

Для эпохи существования суверенных княжеств ХII-XIII вв., выкристаллизовавшихся из Киевской Руси, по-прежнему важнейшим историческим источником являются летописи. В многочисленных трудах советских историков и литературоведов разносторонне рассмотрены как общерусские летописи, так и летописание разных княжеств {485} 485 Приселков М.Д. История русского летописания. Л., 1940; Лихачев Д.С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947; Бережков Н.Г. Хронология русского летописания. М., 1963; Насонов А.Н. История русского летописания XI — начала XVIII в. М., 1969; Тихомиров М.Н. Русское летописание. М., 1979; Кузьмин А.Г. Русские летописи как источник по истории древней Руси. Рязань, 1969; Рыбаков Б.А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972. .