Валерий Шамбаров - Казачество: путь воинов Христовых

Хотя фактически мира уже не было. Татары не прекращали набегов, и чтобы наказать их, осенью 1735 г. корпус генерала Леонтьева с запорожцами двинулся на Крым. Но в октябре вдруг ударили морозы, выпал снег. И пришлось отступить, потеряв 9 тыс. солдат от холодов и болезней. В 1736 г. была официально объявлена война Турции. В апреле армия Ласси осадила Азов. 3 тыс. донских казаков под командованием Краснощекова с ходу захватили передовые укрепления, что позволило удобно расположить батареи. И 20 июня после бомбардировки город сдался. А армия Миниха из 54 тыс. воинов (из них 6 тыс. запорожских, 5 тыс. донских, 10 тыс. украинских казаков) вышла к Перекопу. Хан вывел 80 тыс. своей конницы, но ее прогнали и пошли на штурм. Полуобвалившиеся укрепления даже не успели изготовиться к обороне, казаки первыми преодолели ров и вал. Корпус Леонтьева был отряжен против крепости Кинбурн и взял ее. А основные силы Миниха прошлись по Крыму. Разорили Бахчисарай, Султансарай, Ак-Мечеть, Евпаторию. Но татары, не принимая крупных сражений, повели партизанскую войну. Жгли степи, портили колодцы, клевали наскоками. От жары, нехватки воды и фуража падали лошади, начались болезни. Из строя выбыло 15 тыс. человек. Большинство из них удалось сохранить (погибло 924), но армии пришлось отойти на Украину [77].

Тогда хан нанес ответный удар. Зимой 40 тыс. татар прорвали Украинскую линию, опустошая села и местечки. Войска были спешно подняты с зимних квартир и выгнали степняков. По тревоге подняли и казаков. Запорожцы под предводительством кошевого Ивана Малашевичаи донцы Краснощекова напали на отходивших крымцев, отбили множество пленных и добычи. Но стало известно, что движется еще и кубанская орда с черкесами. На Егорлыке она столкнулась с дружественными России калмыками, завязался бой. Краснощеков и Ефремов с 4 тыс. донцов стремительным рейдом полетели туда. С марша смяли врага, пленив кубанского хана. А потом вместе с калмыками разорили правобережье Кубани, взяв город Копыл, захватив 10 тыс. пленных, множество коней и скота [63].

В кампании 1737 г. армия Миниха взяла штурмом Очаков. А армия Ласси опять ударила на Крым. Татары ждали ее у Перекопа, однако царские полки и казаки обошли их по Арабатской стрелке, очутились в тылу и разгромили в битве у Карасубазара. Но все повторилось. Жара, сожженная степь, болезни, и армия вынуждена была отойти на Украину. А осенью и зимой снова разыгралась страшная степная война. Крымские, ногайские, черкесские загоны силились прорваться в густонаселенные места, а казаки и кавалерийские части перехватывали их. Сталкивались в снегах и метелях, рубились насмерть… Кстати, в боевых действиях и набегах активно участвовали некрасовцы. Но и ответные рейды донцов не прошли бесследно. Некрасовцы поняли, что на Кубани они могут быть досягаемыми для России. И с 1740-х гг. начали постепенно переселяться на Дунай.

В 1738 г. Миних выступил на Днестр. Но и турки двинули армию навстречу. 2400 запорожцев во главе с кошевым Белецким шли в авангарде и вдруг у р. Савраны их атаковали 30 тыс. неприятелей. Казаки спешились, окружили себя возами и отбивали натиск врага пять часов, пока не подошли главные силы армии. Но когда русские полки достигли Днестра, оказалось, что переправы прикрывают 60 тыс. турок. А в тылы вышли 30 тыс. крымцев. Вдобавок из Молдавии распространялась эпидемия чумы… Решено было отступить. Отход был тяжелым, враги нападали, жгли степь, из-за падежа лошадей и волов приходилось уничтожать обозы [297]. В это же время на Азовском море потерпел поражение русский флот, которым неумело командовал воронежский вицегубернатор Лукин. Турки уничтожили все корабли, хорошо действовали и уцелели в боях только 100 лодок донских казаков походного атамана Петрова.

И неприятели, окрыленные успехами, перешли в контрнаступление. В августе черкесы Касай-мурзы вторглись на Дон, уничтожили Быстранякий и Нижне-Каргальский городки. Все защитники погибли, стариков вырезали, молодых женщин и детей угнали. Главный удар готовился на Украине. Но и русское командование предпринимало меры по усилению обороны. Одной из таких мер было предложение к запорожцам – тем, кто пожелает, переходить в Миргородский полк, где им выделяли землю для поселения. Кош, правда, протестовал, но запорожские законы не нарушались – дело было сугубо добровольное, а из Сечи мог уйти каждый. И 550 человек согласились, таким образом, пограничный Миргородский полк Капнистаукрепился великолепными кадрами разведчиков и бойцов. В конце 1738 г. эти разведчики и запорожский отряд Часникавыявили подготовку к массированному вторжению. К нему успели приготовиться, и лавина татар была отбита от крепостей Украинской линии, а 20 тыс. турок отражены от Кременчуга.

Следующий год стал куда более удачным. Миргородский полк по приказу Миниха совершил глубокий рейд по вражеским тылам, посеял панику и ввел противника в заблуждение. Турки сочли, что русские идут на Бендеры, перебросили туда свои силы. А наша армия форсировала Днестр у Хотина. 90-тысячное турецкое войско было разгромлено под Ставучанами. Хотин сдался… Но наложились иные факторы. С Минихом враждовал фаворит императрицы Бирон. Заволновался, как бы победы не возвысили соперника. А в это время поражения от турок терпели союзники-австрийцы, склонялись прекратить боевые действия. И Бирон этим воспользовался. Когда русская армия побеждала на Днестре, в Белграде вдруг был заключен мир. Правда, выгодный. По его условиям Турция обязалась возвратить всех русских невольников, когда бы они ни были захвачены, наказывать татар за набеги, к России отходили Кабарда, Азов (без права укреплять его и иметь флот на Черном море) и Запорожье.

Между тем, оставался третий член антироссийской коалиции, Швеция. Она слишком долго прособиралась и не успела вмешаться в русско-турецкую схватку. Однако в 1740 г. умерла Анна Иоанновна, оставив наследником внучатого племянника младенца Иоанна VI при регентстве Бирона. Миних произвел переворот, сверг Бирона и передал правление матери Иоанна, Анне Леопольдовне. Шведы рассудили, что такая кутерьма дает им все шансы на успех, и в 1741 г. объявили России войну. Причем действовали весьма коварно. Объявили, что воюют ради «освобождения достохвальной русской нации… от тяжкого чужеземного притеснения и бесчеловечной тирании»! Призывали русских «соединиться со шведами», «отдаваться сами и с имуществом под высокое покровительство его величества» – шведского короля [201]. Готовился и удар в спину, через французского посла Шетарди в Петербурге был организован заговор в пользу Елизаветы Петровны – а от нее за оказанные услуги требовалось возвратить Швеции провинции, завоеванные Петром.