Коллектив авторов - История Украины

После первых успехов НЭПа эта экономическая модель столкнулась с первым серьезным кризисом – кризисом сбыта продукции. Если измерять цену промышленных товаров в пудах зерна, то цены эти выросли по сравнению с 1913 г. в 3–4 раза. Государственные тресты сбывали свою продукцию по монопольным ценам и к тому же через частных перекупщиков. Началась неизбежная в таких условиях спекуляция – цены на промышленную продукцию быстро поползли вверх. Это привело к затовариванию – промышленные продукты были так дороги, что масса населения просто не могла их купить. Кризис сбыта 1923–1924 гг. показал, что НЭП не означал реального перехода промышленности на рыночные рельсы, самостоятельность хозяйственных организаций была чисто условной.

Остроту кризиса удалось сбить в 1924 г., по мере введения твердого рубля (старый рубль, обесцененный инфляцией, просто отменили). Одновременно ценам «приказали снижаться», государственным предприятиям дали соответствующие указания. От этого пострадали зарплаты рабочих. Летом 1923 г. по СССР прокатились забастовки в Москве, Петрограде, Донбассе и др. местах. Забастовки продолжались и позднее. В стачке на Константиновском бутылочном заводе в 1926 г. принимали участие полторы тысячи работников.

Несмотря на трудности 1921–1923 гг., НЭП постепенно стал давать результаты. Если в 1921–1922 хозяйственном году уровень производства предприятий Украинского совнахоза составил 14 % от уровня 1913 г., то в 1923–1924 – уже 32 %, в 1925–1926 г. – до 91 %. В этом хозяйственном году 11 % вложений в промышленность были направлены на новостройки. В 1926–1929 гг. на Украине было построено 408 и реконструировано 421 промышленное предприятие, правда, размеры этих строек были значительно скромнее, чем в следующие годы.

Одной из важнейших черт развития Украины в 20-е гг. стала украинизация – политика развития украинской культуры и расширения роли украинских кадров в руководстве страной. «Украинизация» была проявлением провозглашенной XIII съездом РКП (б) общесоюзной политики «коренизации» советской власти, упрочения связей новой власти с национальными культурами и местной национальной «почвой». Соответственно, эта политика имела две стороны – культурно-просветительскую и кадрово-политическую. Украинская культура должна была стать основой культурного стандарта УССР, а власть в УССР должна была стать более украинской. Предполагалось, таким образом, что украинский язык и украинский этнос станут факторами, которые упрочат позиции нового режима на Украине.

Весной 1919 г. на Украине только десятая часть школ была украинской. Стране не хватало кадров у чителей, способных преподавать на украинском языке. Еще сложнее было украинизировать высшую школу, где было всего несколько десятков украиноговорящих профессоров. Украинские школы преобладали в Волынской, Подольской и Полтавской губерниях.

Низким в начале 20-х гг. был и культурный уровень руководящих кадров. Среднее и высшее образование в 1927 г. имели 9 % коммунистов Украины. Только начальное образование имели 70 % руководителей промышленности Украины – начиная с директоров крупных предприятий и их заместителей.

В КП (б) У украинский язык знало около десятой части членов (при том, что этнические украинские корни имела треть членов). Этнические украинцы составляли около 35 % государственных служащих УССР.

Еще в декабре 1919 г. VIII конференция РКП (б) приняла постановление «О советской власти на Украине», в котором говорилось: «Члены РКП на территории Украины должны на деле проводить право трудящихся масс учиться и объясняться во всех советских учреждениях на родном языке, всячески противодействуя попыткам искусственными средствами оттеснить украинский язык на второй план, стремясь, наоборот, превратить украинский язык в орудие коммунистического просвещения трудовых масс». С сентября 1920 г. преподавание украинского языка в школах УССР стало обязательным. Приступая к украинизации, коммунистическое руководство осознавало, что эта политика может быть использована в интересах национализма. Д. Мануильский говорил в 1923 г., что также как ЦК должен решительно бороться с великорусским шовинизмом, так и коммунисты окраин – со своим национализмом. По мнению украинских историков П. П. Брицкого и Ю. И. Шаповала, «для нерусских народов тогдашнего СССР коренизация на практике означала дерусификацию, высвобождение разноплановых возможностей для представителей того или иного народа».

27 июля 1923 г. вышел декрет СНК УССР «О мерах по украинизации учебно-воспитательных и культурно-просветительных учреждений». Были разработаны мероприятия по переходу на украинский язык большинства учреждений системы просвещения. Запрещалось брать на руководящую работу людей, не овладевших украинским языком. Правда, на деле эти меры осуществлялись не жестко и не полностью.

После того, как в апреле 1925 г. Э. Квиринга сменил Л. Каганович, пленум ЦК КП (б) У создал комиссию по украинизации, призванную ускорить эту работу. Была создана также государственная комиссия по украинизации советского аппарата по главе с председателем Совнаркома УССР В. Чубарем.

Каганович и Чубарь стали настойчиво выполнять указание Сталина «преодолеть иронию и скептицизм по отношению к украинской культуре». Позиция Сталина была связана с углублявшимися противоречиями с группой Зиновьева, считавшего, что украинизация – уступка петлюровщине. Эти противоречия отражали более широкие дискуссии о перспективах строительства социализма в одной стране и о мировой революции.

Украинизация была тесно связана с другими общесоюзными направлениями культурной политики и прежде всего – ликвидацией неграмотности. В начале 20-х гг. грамотными на Украине были 57 % мужчин и более 30 % женщин. В 1923 г. председатель Всеукраинского ЦИК Г. Петровский возглавил общество «Долой неграмотность» (существовало до 1936 г.), которое направило в деревни и кварталы Украины сотни отрядов «культармейцев». За 20-е гг. благодаря кампании ликбеза научились читать и писать около 2 миллионов человек. К 1939 г. по официальным данным в УССР только 15 % населения в возрасте 15–50 лет были неграмотными.

Другим направлением украинизации стало вовлечение украинцев в партийно-государственный аппарат УССР. В 1923 г. в КП (б) У было всего 23 % украинцев. С 1924 г., в связи с «ленинским призывом» начался массовый набор в партию украинцев, и к началу 30-х гг. их число превысило половину. В советском аппарате этот результат был достигнут уже в 1926 г. В 1940 г. в КП (б) У уже 63 % членов были украинцами.

Форсированная административная украинизация привела к освоению украинской бюрократией и служащими полуграмотной смеси украинского и русского языков, так называемого «суржика».