Леон Урис - Эксодус (Книга 3, 4 и 5)

Внезапно Китти все поняла... поняла с предельной ясностью. Вот он - ответ на мучающий ее вопрос! Израиль - это мост, ведущий от тьмы к свету.

Глава 5

У евреев одна ночь в году важнее всех других ночей. Речь идет о пасхальной ночи. Евреи празднуют Пасху в ознаменование освобождения из египетского рабства. Египтяне, первоначальные угнетатели евреев, стали символом всех угнетателей евреев, которых столько было на протяжение веков.

Своей высшей точки канун Пасхи достигает во время Седера - пира в честь освобождения, - когда произносятся слова благодарения за обретенную свободу и выражается надежда, что ее обретут также те, кто ее лишены. В странах рассеяния, до того как государство Израиль было создано вновь, Седер всегда заканчивался словами:

"...на будущий год в Иерусалиме".

Аггада, небольшая книжечка, содержащая пасхальные молитвы, рассказы и песнопения, часть которых написаны три тысячи лет тому назад, читается во время Седера всеми. Глава семейства читает вслух рассказ об Исходе из Египта.

Седер - важнейшее событие года. Хозяйки готовятся к нему за целый месяц. Необходимо убрать всякую грязь. Необходимо приготовить специальную пищу, а также соответствующее убранство. По всему Израилю шли лихорадочные приготовления к Седеру. В кибуцах и мошавах на Седерах сидели сотни людей. В частных домах Седеры были поменьше и попроще. Чем ближе подходила Пасха, тем больше росло возбуждение, предшествующее этому великому празднику.

В этом году в доме Бен Канаана в Яд-Эле собирались устроить довольно скромный Седер. Несмотря на это, Сара должна была выполнить все предписываемые обряды с нисколько не меньшей тщательностью. Она любила эту работу, и ни за что не перепоручила бы ее другому. Домик был до блеска вычищен как изнутри, так и снаружи. В канун Пасхи все комнаты были украшены огромными галилейскими розами. Менора - ритуальный подсвечник - прямо сияла. Были приготовлены сотни всевозможных пасхальных лакомств. Были приготовлены также все специальные пасхальные блюда, а Сара нарядилась в свое лучшее платье.

Днем Китти и Сатерлэнд поехали на машине от его виллы в Яд-Эль.

- Ваша идея уехать из Израиля - в высшей степени глупая, - пробурчал Сатерлэнд. - Мне прямо даже не верится.

- Я много об этом думала. Брус. Это, пожалуй, самое лучшее. В Америке есть пословица: "расставайся, пока все веселы".

- Вы действительно думаете, что иммиграция пошла на убыль?

- Скажем лучше: первая волна прошла. Остались еще небольшие еврейские общины в Европе, как, скажем, в Польше, которые не имеют возможность выехать. Боюсь, что и у египетских евреев потолок может рухнуть в любой момент. Но главное не это. Главное то, что у нас теперь достаточно персонала и материальных средств, чтобы справиться с любой задачей.

- Вы, верно, имеете в виду мелкие задачи, - сказал Сатерлэнд. - А как быть с гигантскими задачами?

- Я не понимаю, о чем вы говорите.

- В Соединенных Штатах проживает шесть миллионов евреев, а в России четыре. Как быть с ними? Китти задумалась, прежде чем ответить.

- Большинство тех немногих евреев, которые приехали из США, принадлежит к одной из двух категорий: либо это идеалисты старой закалки, либо невротики, которые сами не знают, чего они хотят.

Я не думаю, что наступит день, когда американские евреи подадутся в Израиль из страха перед преследованиями. Если такой день когда-либо наступит, мне лучше не дожить до него. Что же касается советских евреев, то тут произошла одна в высшей степени странная и столь же трогательная штука, о которой знают пока еще только немногие.

- А мне можно знать? - спросил Сатерлэнд.

- Ну, вам, конечно, известно, что они пытались решить там еврейский вопрос, утопив его во всевозможных эволюционных теориях. Они пытались обезличить евреев тем, что старое поколение умрет естественной смертью, а молодое - будет подвергнуто соответствующей обработке чуть ли не с самого рождения. Вам, конечно, известно и то, что в России все еще свирепствует антисемитизм.

- Я слышал об этом.

- Эта неслыханная история произошла прошлой осенью в еврейский новый год. Она является лучшим доказательством того, что ничего у советских властей не получилось.

Израильский посол отправился в Московскую синагогу, единственную во всем городе. И что же вы думаете? После тридцати лет безмолвия, на улицы вышло тридцать тысяч евреев, чтобы только посмотреть и дотронуться до израильского посла!

Да, когда-нибудь будет большая алия из России.

Этот рассказ произвел на Сатерлэнда глубокое впечатление. Некоторое время он сидел молча. Это была все та же старая история, которая часто его занимала: ...еврей никогда не перестает быть евреем. Наступает день, когда правда выплывает наружу, и еврей должен заявить о своем еврействе. Он подумал о матери, которую он так любил...

Они повернули с шоссе на боковую дорогу, которая вела в мошав Яд-Эль. Сара выбежала из дома и бросилась им навстречу. Пошли объятия и поздравления с праздником.

- Мы что же, никак первые?

- Дов уже здесь. Давайте же входите поскорей... входите.

Дов встретил их у дверей. Он пожал руку Сатерлэнду и нежно обнял Китти. Она отступила на шаг: - Ну-ка, дай я на тебя посмотрю хорошенько, майор Дов Ландау! Ты с каждым разом все хорошеешь.

Дов покраснел.

Сатерлэнд рассматривал розы Сары в гостиной не без зависти.

- А где же все остальные? - спросила Китти.

- Иордана поехала вчера вечером в Хайфу. Сказала, что вернется вовремя, ответила Сара.

- Было письмо и от Карен. Она должна была выехать из Нахал Мидбар еще вчера, - сказал Дов. - Времени у нее, значит, достаточно. Может быть, она остановилась на ночь в Хайфе. А то, может быть, она стоит и голосует где-нибудь около Сафеда.

- Да ладно уж, - сказал Сатерлэнд. - Приедет, куда денется.

Китти была разочарована, что Карен еще не успела приехать, но не подавала виду. Положение с транспортом было ужасное, в особенности по праздникам.

- Давайте я вам помогу, - сказала она Саре.

- Вы сидите и чувствуйте себя как дома. Кстати, вам уже раз десять звонили в контору мошава. Ваши дети со всей Хулской долины уже знают, что вы приедете. Они просили передать, что они заскочат перед Седером. - Сара ушла к себе на кухню.

Китти повернулась к Дову.

- Я слышала о твоих успехах, Дов. Дов пожал плечами.

- Не скромничай. Я слышала, вы там проектируете какое-то водное сооружение у Иордана.

- Да, если бы сирийцы не мешали, но они мешают. Странно получается: Сирия и Иордания выиграли бы от этого во много раз больше, чем выиграем мы. Но если только речь идет о том, что Израиль получит лишнюю каплю воды, все - они против.

- Из-за чего спор? - спросил Сатерлэнд.

- Мы должны изменить русло Иордана на протяжении нескольких километров. Арабы говорят, что мы это хотим делать из военных соображений, хотя мы предложили им послать к нам своих наблюдателей. Ну, ничего, как-нибудь сделаем.