Александр Никишин - Тайны русской водки. Эпоха Михаила Горбачева

Углов против! В 1986-м из Центрального Совета Общества борьбы за трезвость со скандалом ушли два самых авторитетных его члена – академик Углов и писатель Белов. Им претил казенный стиль работы организации. Или предчувствовали, куда заведет их Горбачев? Была создана новая неформальная организация – Союз борьбы за народную трезвость, которой тут же объявил войну официальный «трезвенник» на зарплате. Но Союз борьбы за народную трезвость преследовал уже не только просветительские цели, но и политические. Его лидеры создали свою газету «Соратник» (гл. редактор – Батраков). Борцов за трезвость поддержали профессора – Искаков, Рюмин, Жданов, юрист Галушкин, сотни других известных и заслуженных людей. Московские «трезвенники», которых возглавил В. Юмин (инициатор запрета на всяческую рекламу алкоголя), открыли клуб «Трезвость». Его участники собирали на Старом Арбате подписи за «сухой закон», раздавали трезвенническую литературу, вели горячие дискуссии с прохожими. Клуб трезвенников «Благоразумие» открылся в Ленинграде.

Но трезвеннические инициативы «снизу» напугали Горбачева. Популярность Углова, его нежелание действовать в границах «дозволенного» не обещали спокойной жизни. В 1987-м, когда начался откат горбачевского «сухого закона», был разогнан Абаканский клуб трезвости «Луч». Испугавшись инициативности масс, их неуправляемости и бескомпромиссности, Горбачев сделал ставку не на людей, близко к сердцу принявших идеи отрезвления страны, а на аппарат, состоявший из случайных людей, готовых за зарплату и возможность отовариваться в партийных спецрас-пределителях доказать, что белое – это черное, и наоборот. Они и дискредитируют потом хорошие, по сути, начинания, наломают дров с виноградниками, с водочными очередями и т. д. По сути, трезвеннический официоз утопил хорошее дело.

Истинных подвижников трезвости (как академика Углова) вытеснили на обочину истории. Так в начале XX века вытеснили на эту же обочину депутата Государственной Думы царской империи Челышева, объявив его психически нездоровым. Он требовал запретить водку навсегда. «Трезвенническое» движение в СССР окажется обезглавленным. За чиновниками от трезвости истинные борцы «с дурманом» не пошли. Без их поддержки «сухой закон» был обречен на поражение. В глазах настоящих трезвенников Горбачев потеряет свой авторитет и очень быстро станет объектом насмешек, частушек и скабрезных анекдотов.

В перестроечное время телевидение придумало «Будку гласности». Ее ставили на вокзале, и любой мог сказать в камеру что наболело. В моих старых блокнотах – своя «будка гласности», мнения москвичей о «сухом законе», записанные почти 30 лет назад. Приведу их. Надеюсь, из этой полифонии родится истина. «…Когда в СССР начался «сухой закон», позакрывали кафе, где мы раньше пили водку. Их переоборудовали в кафе-мороженое, отдавали детям. А у нас в городе и детей столько не было, им бы одного-двух этих подвалов с головой хватило… Заворачивали контракты на вино из Алжира, Болгарии, Венгрии. При этом, разрывая договора, мы платили щедро неустойку, что очень радовало зарубежных производителей алкоголя… Вместо водки везде теперь, блин, стали предлагать чай. Официантку спрашиваешь по-человечески: «Водка есть?», а она тебе, как дура: «А разве хуже бытующих у нас рюмок со спиртным «на посошок», «стремянной», «курганной» или «закурганной» чашка хорошего чая?». Я просто улетал, особенно, если с бодуна!..». «… Водки не было, вина не было, а что, шампанское было? Мы его на Новый год выбивали из магазинов с боем. Я пять пуговиц оставил в «Елисеевском»!.. Под Новый, 1988 г. очередь в Мурманске, я видел, смела милицейский кордон и прорвалась в магазин. Никто и не заметил, как в давке бабку задавили, она и умерла от удушья, ничего не успела купить, бедная…». «… Да ну, какие мемуары Горбачева! Ему не мемуары надо писать, а в тюрьме сидеть, на Колыме! Баламут, блин!.. Отрезвить он нас решил! Кишка тонка!..». «…B Грузии у нас милиционер решил остановить застолье с водкой. Его не послушали, тогда он незаметно влил керосин в котел с мясом. Его за это поймали и убили…». «…Ну, милиция так у нас грабила, так грабила, особенно, пьяных на улицах. Это и были первые «оборотни в погонах», им много власти дали…». «…17 мая, да, именно 17 мая 1985 года, я точно эту цифру помню, Ц,К КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма и искоренению самогоноварения». На следующий день в партийной «Правде» вышла передовая статья под шапкой «Трезвость – норма жизни». Нам как прочитали это на политинформации, мы сразу и запили, как в последний раз. Я даже бюллетень взял в своей типографии…». «… Ликеро-водочные заводы согласно директивам перепрофилировались на выпуск соков и морсов. Подвергались демонтажу линии по розливу алкоголя. Нашему директору Ямникову звонят из райкома и говорят: «Алло, «Кристалл»! Срочно демонтировать водочные линии! Сдать в металлолом! Он говорит: «Есть!». А потом меня вызывает: «Будем демонтировать и… прятать до лучших времен!..» «…Ну, что вы, водка стала иссякать уже с 1 июня 1985 года. И появились талоны на водку. Я тогда на поминки купить не мог, в те дни очереди-то и начались, и этот анекдот появился, не слышали? «Остановка ’’Винный магазин”. Следующая – ’’Конец очереди в винный магазин”».

«…А я не рассказывал, как провел в Ереване безалкогольную свадьбу? О, это отдельная история!..» – это мой армянский друг Эдик Тадевосян, ныне москвич, со своей историей. Стоит рассказать ее со всеми подробностями.

– В Ереване шутка появилась: от безалкогольной свадьбы Горбачева до непорочного зачатия – один шаг. Посмеялись и забыли. И вдруг, как нарочно, – свадьба. Выдавали замуж дочку моего друга, заместителя министра строительства Армении. Это какой год был? Кажется, 1987-й, самый-самый, когда гайки крутили сильно. Горбачев сейчас говорит, что в 1987 году антиалкогольная кампания практически сошла на нет. Да ничего подобного, никуда она не сходила! Он все забыл, видимо. И вот меня на той свадьба просят быть главным. Что делать? Я даю согласие, а сам ломаю голову – как быть? И говорю себе: «Эдик Тадевосян, поклянись, что не дашь опозорить коллегу дурацкой безалкогольной свадьбой! Или ты не армянин! Пусть, думаю, из партии исключают, но это будет завтра. А сегодня поженим наших детей по-человечески.