Б Вадецкий - Сказание о флотоводце

- Но я спрашиваю тебя, отец!- возвысил голос Слэд.

- Не знаю, что вам и ответить, господин генерал, только против русских нашей помощи не ждите.

- По вере они вам ближе?

Слэд был терпелив и явно хотел войти в доверие к старику.

- Да, по вере, - избегая объяснений, согласился Богов.

- Жаль. Но мы все же принудим болгар работать на нас, выведем все взрослое население на площадь и разобьем на взводы, на роты. Наши союзники правы, требуя от нас этого. Мы, турки, много лет живем вместе с вами и отвечаем теперь за вас перед ними!

И спросил, поглаживая себе лицо руками, движением, которым на молениях или на долгих беседах отгоняют суетные, неугодные аллаху мысли:

- Ты ведь можешь помочь нам, отец? Труд твой не останется без вознаграждения.

- Что надо сделать, господин офицер? - схитрил Богов.

- Узнать место, где население скрывает лошадей, и пройти туда. Нанять двадцать подвод. Ты смеешься, старик? Раньше немало было в Варне извозчиков, теперь же с трудом найдешь пару быков...

- Быков я найду, господин офицер,- так же охотно согласился Богов.Это все?

- Нет, отец, дело не в быках, - поторопился Слэд. Он переменил позу, бросил на тахту потухший кальян и ласково тронул Богова по плечу: - Быки... только начало, отец. Ты понял меня? В этой войне мы особенно ценим каждого, кто поможет нам..

- Что еще нужно?

- Что может быть дороже расположения старого человека? Быков у тебя нет, но нам хочется, чтобы арбакешем ты бы сам был, пусть на чужих быках!.. Люди увидят, что быками правит Богов, и скажут: "Он не желает зла нашим постояльцам". Короче говоря, командование может взять тебя на службу, отец, - усмехнулся Слэд. - Ты будешь здесь... конюшим английского королевства, заведовать извозом.

Он перевел сказанное старику офицерам, и те весело засмеялись.

- Можете посулить ему, Слэд, даже солдатскую медаль и... признательность самой королевы. Как бы только старик не возомнил, что мы не можем его силой заставить стать хотя бы стряпчим!

- Когда это нужно сделать, господин офицер? - изобразив почтительность на лице, спросил старик.

- Завтра!

- Две недели мне надо для этого!

- Почему так много? - удивился Слэд.

- Лошади в деревнях, пока туда дойду...

Богов чинно вышел, и англичане заинтересовались:

- Слэд, ты чего-нибудь достиг? Нам казалось, ты уговаривал его так, словно речь шла о судьбе империи.

- Сам не знаю! В этих местах трудно понять человека! - ответил Слэд.-Действительно, он ничего не возразил, но согласился как-то подозрительно быстро, и здесь на Балканах у любого пастуха чувство достоинства в сто раз больше, чем денег, а привычка к борьбе с турками развила этакую... браваду у стариков и юношей, манеру играть с нами, скрывая свои мысли. Я много раз говорил, что в Англии еще не знают славянства. Л здесь "Маленькая Россия", если хотите, и, конечно, сэр Раглан быстро бы побил Нахимова, если бы имел союзниками... не французов, а здешних славян, но этого не ждите. Да и сэр Раглан слишком далек даже от мыслей об этом...

-Слушайте, Слэд, - возразил один из офицеров,- если здесь "Маленькая Россия" - здесь преддверие этого русского мира. Почему вы нас не введете в круг здешних людей, не подготовите к тому, как нужно вести себя там, у русских, завоевать изнутри? Нам ведь, наверное, долго здесь жить.

- Долго жить в "Маленькой России"? - едко переспросил Слэд. - А если они вам оторвут голову?

- Ну, ну, Слэд, - смутился офицер. - Не кажется ли вам, что в этом случае ответит своей головой Омар-паша?

Слэд молчал, несколько раздосадованный. Легко им, только что прибывшим из Англии, рассуждать о славянских племенах, а каково Турции, до сих пор не сумевшей подчинить болгар и сербов своему влиянию? И что за нелепая обязанность выпала ему, Слэду, "представлять" своим товарищам эти племена и отвечать за турок, по долгу человека, долго жившего в Турции и принявшего мусульманство. А перед турками отвечать за англичан. Порой это становится утомительно. Он тут же вспомнил о происшедшей недавно беседе на эту же тему с самим сэром Рагланом.

"Вы можете быть нашим советником по русским делам, мой милый Слэд, ласково говорил ему английский командующий вечером после парада.- От вас больше, чем от других, я вправе ждать воздействия на здешнее население, а главное на... турок. Да, да, чтобы турки ни в чем не обманули наши ожидания, ну и сами понимаете, Слэд, чтобы они не меньше нас жертвовали бы своими людьми. - И, прощаясь, сэр Раглан сказал: - Я приглашу вас к себе, когда мы двинемся отсюда.

Теперь Слэд знал, что он не только командир "Таифа", вынужденный поднять свой престиж в глазах турок, но и ответчик за них перед соотечественниками.

Думать об этом было сейчас неприятно.

Слэд попрощался и ушел на корабль. "Таиф" стоял на рейде с заглушенными котлами на мертвом якоре. Был вечер и тени других кораблей как бы придавливали его к волне, делая низким, похожим на баржу. Слэд вызвал лодочника и направился на корабль. Вахтенный офицер встретил его словами:

- Господин генерал, в час молитвы тень заката коснулась нашего флага!

Он хотел этим сказать о некоем счастливом предзнаменовании. Слэд пренебрежительно кивнул и пошел в каюту. Ему наскучило пышное славословие турок, принятое даже на корабле. Вахтенный офицер был к тому же из стамбульских поэтов. Сидя у себя в каюте, Слэд в этот этот вечер раздумывал: почему корабли соединенных эскадр задерживаются в Варне? Ему не терпелось быть в Крыму и непонятна была осторожность командования. Может быть, потому, что он знал больше, чем сэр Раглан, о неподготовленности русских к обороне. Но говорить об этом не смел. Ему ли, праздному свидетелю гибели турецкой эскадры при Синопе, толковать о слабости русских? Не призрак ли синопского поражения удерживал здесь английские корабли? Во всяком случае, Синоп взывал к осторожности. Слэд чувствовал себя находящимся между молотом и наковальней. Иной раз, когда заходила речь о русских, он ханжески соглашался: "Да, Нахимов еще может выкинуть какой-нибудь маневр!"

Слэд не знал еще, что эскадры задерживаются в Варне в большей степени из-за возникших между сэром Рагланом и Сент-Арно разногласий. Офицерам было объявлено, что командующие выжидают для наступления удобное время... В подробности командир "Таифа" посвящен не был. Однако остановка, долгая стоянка в Варне была в тягость всем, население не принимало союзников, и турецкие чиновники в свое извинение уже не раз обещали сэру Раглану "наказать болгар".

В каюту Слэда никогда не проникало солнце: шторы на иллюминаторах сохраняли полусвет. Па стене висели карты Турции, Палестины, Египта, и в небольшом стеклянном шкафу в беспорядке лежали инкрустированные ятаганы, кинжалы, книги. Над диваном висел и портрет молодого Нельсона и групповое изображение выпускников морского колледжа. Среди них был и Слэд. За тяжелой турецкой занавесью из шелка, плотно прикрывавшей стену, сиротливо мерцала крохотная, похожая на ладанку, иконка.