Александр Саверский - Хрустальный Христос и древняя цивилизация. Книга I

** Мидраш Танхума, V в. н. э.

Как видно из мифологии, многие священные камни, по преданиям, находятся на вершине горы или являются частью горы.

Собственно, если вернуться к мифам о создании мира, то выяснится примерно следующее: посреди вод бог поставил камень, который стал основой тверди (земли) и дал основу жизни. Камень этот рос-рос и вырос до размеров горы или до неба. Первоначальный камень при этом оказался на вершине первогоры. Поскольку в мифе есть некоторое противоречие между образующимися понятиями «камень-гора» и «камень на горе», мы нашли единственное объяснение: это процесс, похожий на очищение вещества от примесей, в результате которого на одном из концов объекта, образуется чистое вещество, а все примеси – на другом. Очень похожим выглядит процесс роста кристаллов в природе, когда на вершине кристалла, например, горного хрусталя, образуется совершенно чистая, прозрачная, шестигранная вершина. Такая вершина в самом деле может считаться символом чистоты и священным камнем.

Этот миф есть у египтян о камне Бен-Бен. [91]Он отражен и при описании богов: в одном из «Текстов пирамид» «Совершенный» бог Атум, появившийся из первичного океана, практически отождествляется со священным камнем: «Ты поднялся, в твоем имени холм…» Мы находим его у славян, иудеев и у других народов. В полинезийских мифах бог Тангалоа обитал на одинокой скале Папа, когда еще не было ни земли, ни воды, ни неба. Первое, что он произвел на свет, были камни – Утес, Лежащий камень, Кремень и др. Опуская вопрос о подлинности этого мифа, можно сделать вывод о том, что для древних людей священная гора, хотя и являлась священной в целом, была как бы «подставкой» для священного камня.

Это и является ответом на второй вопрос, поставленный ранее: «Почему пирамиды и зиккураты всегда усеченные, т. е. на вершине всегда оставлена площадка?»

Потому что основное предназначение пирамид – подставка для камня, находящегося на вершине.

Мы уже говорили о том, что, по ряду преданий, гора Меру имела форму усеченной пирамиды.

Получается, что именно камень был священным, именно он олицетворял Мировую гору – был вначале ее основанием, а затем вершиной. Именно священный камень соединяет в себе все рассмотренные выше свойства предметов, находящихся на священной горе – и сверкание, и огонь, и дом Бога, и, соответственно, глаз Бога.

И камень этот был переносным, т. е. его можно было перевезти с одной территории на другую. Это является частью ответа еще на один вопрос: «Почему использовались обычные горы?» Ведь Мировая гора, по преданиям, сама по себе обладала чудесными свойствами.

Получается, что камень был важнее горы. Именно этим объясняется такая широкая распространенность мифов как о священной горе, так и о священном камне. Священный камень мог перевозиться. Территории, на которых это происходило, сохранили память об этом, и по мифам и географическим названиям вполне можно проследить путь камня. Могли добываться и обрабатываться такие же или сходные минералы, но для этого необходим ряд условий, которые мы рассмотрим далее.

Обобщая данные таблиц, можно сказать, что согласно мифологии:

– Мировая гора располагалась в центре мира;

– пирамиды и горы-аналоги не располагались в центре мира, и, тем не менее, их так обозначали;

– на вершине Мировой горы и ее аналогов располагался священный камень;

– на вершине горы восседала священная птица обновления-воскрешения – символ, раскрывающий, по всей видимости, одно из важнейших свойств камня;

– речь идет, вероятнее всего, об одном и том же минерале, из которого был сделан священный камень;

– священный камень, если проанализировать данные о вершине Мировой горы, был жилищем богов, т. е. живой, одушевленный камень, наделенный всевидящим оком;

– именно священный камень сверкал, подобно солнцу;

– камень относился к драгоценным камням;

– камень способен исполнять желания, в частности давать бессмертие при непосредственном влиянии солнца (миф о Фениксе);

– камень меняет свой цвет в зависимости от «греховности» людей.

Судя по всему, цивилизация, предшествующая нашей, владела секретами управления (или взаимодействия) с камнями. Тибетцы и по сей день считают камни «живыми», современные основы терапии камнями происходят именно оттуда.

Наша цивилизация, получившая довольно обрывочные знания о камнях, трансформировала их в мифы в зависимости от культурных традиций, уровня развития того или иного народа и качества полученной информации.

Камень, венчающий гору, – это место обитания богов, а по более поздним традициям, этот образ трансформировался в место общения с богами, т. е. в храм.

Эта связь неплохо прослеживается в русском языке. Хотя слово «храм» многими филологами считается привнесенным, однако, не отрицается связь с древнерусским словом «хоромы». Основным корнем является «хор», который, в свою очередь, связан с понятием высоты и словом «гора».

Получается, что в отсутствие священного камня:

– сначала просто использовались каменные алтари на возвышенностях;

– затем на возвышенностях строились храмы;

– впоследствии и эта традиция изменилась – храмы стали строить не только на возвышенностях.

При этом символ первоначального камня остался и в современных храмах: в христианских храмах в алтарной части находится престол из камня в виде квадрата. По библейской традиции, священный камень – непременный атрибут храма: краеугольный камень, по преданию, находился в основании Иерусалимского храма; в диалоге Иакова с Богом камень и храм совмещены: «Этот камень, который я поставил памятником, будет (у меня) домом Божиим». [92]

У ряда народов произошло совмещение понятий места бога и жертвенника. Любопытно, что в русском языке камень-алатырь – символ бога. В то же время есть понятие алтаря. Этимология слова «алатырь» не установлена, но связь со словом «алтарь» отрицается, несмотря на не только сходное произношение, но и на значение. Оба эти слова, кроме основного значения, применяются и для обозначения жертвенного камня и места.

Можно было бы сказать, что все это не имеет отношения к современности, что камни камнями – пусть даже и в церквях, но людей – носителей описанной культуры, можно сказать, что и нет. Не будем же мы всерьез считать таковыми священников, которые стали бы рассуждать о том, что камень – это дом Бога.