Руслан Скрынников - Начало опричнины

Курбский. Сочинения, стр. 282.

См. С. Б. Веселовский. Исследования, стр. 474; А. А. Титов. Вкладные книги Ростовского Борисоглебского монастыря. Ярославль,. 1881, стр. 26.

См. ДАИ, т. I, №№ 117-118, стр. 169—172.

Соляные промыслы Строгановых в Соль-Вычегодском уезде вошли в опричнину в феврале 1565 г.

Казна использовала Строгановых в качестве финансовых агентов правительства. В сентябре 1566 г. опричный Четвертной приказ поручил Строгановым реализовать на местном рынке оброчный хлеб (около 2 1/ 2тыс. четвертей), собранный в опричном Соль-Вычегодске. (См. А. Введенский. Торговый дом XVI—XVII вв. Л., 1924, стр. 91; его же. Дом Строгановых в XVI—XVII веках. М., 1962, стр. 29).

Помимо денежных богатств Строгановы располагали внушительной военной силой. В их отрядах служило более тысячи казаков с пищалями. (См. «Исторический архив», № 4, 1959, стр. 175). Известны случаи, когда эти отряды использовались правительством в различных целях. Так, 6 августа 1572 г. Строгановы получили приказ выслать ратных людей против восставшей черемисы. (См. Н. Устрялов. Именитые люди Строгановы. СПб., 1842, стр. 121).

В 1568 г. царь пожаловал опричной купеческой семье еще не освоенные территории по р. Чусовой. (См. Н. Устрялов. Именитые люди, стр. 121).

О времени перехода Костромы в опричнину см. П. А. С а д и к о в. Очерки, стр. 162. Таубе и Крузе подтверждают факт зачисления Костромы, с Плесом и Буем в опричнину, но пишут, будто это произошло «следующей зимой» после учреждения опричнины. (См. Послание Таубе и Крузе стр. 36). На самом деле Кострома была зачислена в удел через два года после введения опричнины.

По дворовому списку 50-х гг. в Костроме служило около сотни лиц по списку «литвы дворовой»—около сорока лиц. Из них только единицы вошли в опричнину. (См. ТКТД, стр. 148, 151). Из дворовых костромичей в опричнине оказались Г. О. Полев с племянником, двое князей Козловских, принадлежавших к захудалой ветви смоленских князей; из низшего разряда дворовых, «литвы дворовой» — князь В. И. Вяземский, князь Д. А. Друцкий, возможно, Блудовы.

См. С. Б. Веселовский. Из истории древнерусского землевладения.—«Исторические записки», кн. 18, стр. 67. Родовитые дворяне Вельяминовы писали позже в своих челобитных, что их родовые вотчины «взял на себя государь с городом вместе, а не в опале, как государь взял Кострому в опричнину». (Там же). Из Костромы были выселены, а позже казнены дворовые костромичи И. В. Огалин, кн. Ф. Д. Несвицкий, В. П. Федчищев Зубатого, двое Пелепелициных, В. И. Выродков и т. д. Дворяне Федчищевы, лишившиеся родовых земель в связи с выселением из Костромы, получили в виде компенсации вотчины в земских уездах, на Белоозере и в Кашине. (См. П. А. Садиков. Очерки, стр. 22).

См. Витебская старина, т. IV, стр. 36; «Исторический архив», 1959, № 4, стр. 174.

В Костроме власти произвели новые наборы в опричные стрелецкие отряды. В 1572 г. Разрядный приказ послал против татар «галичан и коряковцев и костромич и балахонцев 1000 человек с их головами». (См. «Исторический архив», 1959, № 4, стр. 174).

А. А. Зимин полагает, что Старица перешла в опричнину после мая 1569 г. Свое предположение он аргументирует следующим образом. В мае 1569 г. старицкий Успенский монастырь получил жалованную грамоту за подписью земского дьяка Сидорова, следовательно, до того времени Старица еще не была опричной. (См. А. А. Зимин. Земельная политика, стр. 77). Однако названная жалованная грамота касалась всех вотчин монастырька и в опричной Старице и в земских городах Твери, Кашине, Белой и Клине. Нет точных данных, чтобы Успенский монастырь со всеми его вотчинами был когда-нибудь принят в опричнину. В то же время, известно, что земских вотчинников выселяли из Старицкого уезда уже в конце 1567 и в 1568 г. Мелкий вотчинник М. Я. Кишкин в 1565 г. был выселен из опричного Можайского уезда и взамен утраченных земель получил владения в земском Старицком уезде, но вскоре же был выселен оттуда на Белоозеро. .2 октября 1567 г. он продал белозерскую вотчину, полученную взамен старицкой. (См. «Исторический архив», т. III, стр. 215). Какие-то земли были конфискованы в Старице у Чудова монастыря. Взамен монастырь уже в мае 1568 г. получил вотчину в Московском уезде. (Там же, стр. 227). Старицкие дворяне Житовы после «вывода» из Старицы получили несколько деревень в Волоколамском уезде и уже в 1568—1569 (7077) гг. отказали свои новые владения в монастырь. (Там же, стр. 229).

Интересно, что в 1566—1567 (7075) гг. опричник В. Ф. Ошанин описывал какие-то вотчинные земли в городе Верее, втором после Старицы крупном городе бывшего Старицкого удела. (См. С. Шумаков. Обзор грамот коллегии экономии. Вып. III, М., 1912, № 537, стр. 135).

Некоторые косвенные данные о времени зачисления Старицы в опричнину сообщает Штаден. Старицкий помещик Штаден впервые услышал о зачислении Старицы в опричнину от боярина А. Басманова. Басманов просил у Штадена денег взаймы, чтобы срочно заплатить долг купцу М. Челебею. Последний прибыл в Россию в январе 1567 г., но не успел распродать товаров. В начале 1568 г. турки послали крупные силы в Крым для похода на Астрахань. В этих условиях русское правительство срочно выслало Челебея из Москвы. Таким образом, отъезд Челебея и обращение Басманова к Штадену имели место скорее всего в 1567— 1568 гг. (См. Г. Штаден. Записки, стр. 147—148; Сб. РИО, т. 71, стр. 434, 437; Путешествия русских послов XVI—XVII вв. Изд. АН СССР, М.—Л., 1955, стр. 94).

В войне с татарами в 1572 г. участвовал опричный отряд из Старицы, в составе которого было 40 детей боярских. (См. «Исторический архив», 1959, № 4, стр. 174—176)

«Всякий раз, — писал Штаден, — когда великий князь брал в опричнину какой-либо город или уезд, он отписывал себе в опричнину одну или две улицы из пригородных (московских) слобод. Так убывали в числе земские бояре и простой люд. А. великий князь — сильный своими опричниками.— усиливался еще более». (См. Г. Штаден. Записки, стр. 93).

См. Н. В. Фалин. Вологодская крепость в XVII веке. — «Север», № 1 (5), Вологда, 1924, стр. 8. По вологодской летописи, царь «при себе» (! — Р. С .) «повеле заложить град каменный», «заложен град месяца апреля в 28 день» 7074 г. (См. А. А. Засецкий. Указ. соч., стр. 59). По известию московской летописи, царь ездил в Вологду для закладки крепости не в 7074 (1566) г., а в 7075 (1567) г.

ПСРЛ, т. XIII, стр. 407. В сентябре 1567 г. царь просил английскую королеву подыскать для него «в Италии и Англии архитектора, который может делать крепости, башни и дворцы». (Письмо 16 сентября 1567 г. — См. Ю. Толстой. Указ. соч., стр. 36). В 1568 г. в Россию прибыл английский инженер Хэмфри Локк, которому поручено было руководить опричным строительством в Вологде. (См. И. Гамель. Указ. соч., стр. 77).