Руслан Скрынников - Начало опричнины

Внутри слободского «града» были построены царский двор, разрядные избы, дворы опричных воевод и приказных. (См. М. Н. Тихомиров. Малоизвестные летописные памятники XVI в., стр. 89).

Под опричный дворец Грозный забрал дворовое место своего шурина князя М. Т. Черкасского, двор которого незадолго до того погорел. (См. М. Н. Тихомиров. Малоизвестные летописные памятники, стр. 89; ПСРЛ, т. XIII, стр. 382, 386).

Сооружение замка началось летом 1566 г., а 12 апреля 1567 г. царь переехал жить на свой новый двор. (ПСРЛ, т. XIII, стр. 401, 406). Все расходы, связанные со строительством, были возложены на земщину. Как передает Г. Штаден, дворец «так дорого обошелся стране, что земские желали, чтобы он сгорел». Узнав о пожелании земских людей, царь обещал задать им такой пожар, который они не скоро смогут потушить. (См. Г. Штаден. Записки, стр. 94).

Кроме царских хоромов в стенах замка размещались здания опричного управления и дворцовые службы. (См. Г. Штаден. Записки, стр. 107—109).

Сб. РИО, т. 71, стр. 464—465.

Сб. РИО, т. 71, стр. 464—465. (Курсив наш.— Р. С .).

«Понеже помните, отцы святии, — писал царь, — егда некогда прилучи ся некоим нашим приходом к вам в пречестную обитель... от темныя ми мрачности малу зарю света божия в помысле моем восприях, и повелех тогда сущему преподобному вашему игументу Кирилу с некоими от вас братии негде в келии сокровене быти... и аз грешный вам известих желание свое о пострижении... ту абие возрадовася скверное мое сердце со окаянною моею душою, яко обретох... пристанище спасения». (См. Послания Ивана Грозного, стр. 163—164).

См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 400, 407. См. также Я. С. Лурье. Комментарии.— В кн. «Послания Ивана Грозного», стр. 633. Сообщая о поездке царя в Вологду в 1567 г., летописец кратко добавляет: «а в Кирилов монастырь ездил молитися». (См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 407). Будучи в Кириллове, Иван пожаловал монастырю важную торговую привилегию,— право беспошлинной торговли по всей территории опричнины. Жалованная грамота датирована 20 апрелем 1567 г. и подписана опричным дьяком Д. Володимеровым. (См. «Исторический архив», кн. III, стр. 210).

Кормовые книги Кирилло-Белозерского монастыря. — «Записки отделения русской и славянской археологии», т. Л, СПб., 1851, стр. 88—89.

См. Описания древностей Кирилло-Белозерского монастыря. — Чтения ОИДР, 1859, кн. 3, отд. I, стр. 89.

ПСРЛ, т. XIII, стр. 405, 406; М. К. Любавский. Литовско-русский сейм, стр. 757; Книга посольская метрики великого княжества Литовского. М., 1843, стр. 258.

См. М. К. Любавский. Указ. соч., стр. 759, 774.

Как заметил Любавский, «в 1567 г. еще более, чем прежде, обнаружилось, что для успешной борьбы с Москвою у великого княжества Литовского не хватает более ни экономических, ни политических, ни моральных ресурсов». (См. М. К. Любавский. Указ. соч., стр. 774).

В литовских грамотах содержались ссылки на пожалование Курбскому г. Ковеля (25—29 февраля 1567 г.). В Москве приступили к написанию ответных грамот не позднее июня 1567 г. Первая из грамот была закончена 2 июля 1567 г.

В совершенно аналогичной ситуации литовское правительство обратилось тремя годами ранее к опальному наместнику Юрьева князю А. Курбскому. Обращение привело к блестящему успеху литовской тайной дипломатии. Как Курбский, так и Федоров были сосланы в пограничные крепости из-за царской опалы, обоим грозили новые репрессии. Путь из Полоцка в Литву был даже более коротким, чем из Юрьева.

Воротынские были выходцами из Литвы. В 1534 г. М. И. Воротынский с отцом и братьями был арестован и брошен в тюрьму. Отец Воротынского обвинялся в намерении бежать в Литву. По некоторым сведениям, его уморили в тюрьме. (См. Послания Ивана Грозного, стр. 435; ПСРЛ, т. XIII, стр. 83). Козлов утверждал в Литве, будто его дед был «первейшим человеком» и «любимейшим слугой» кн. И. М. Воротынского. (См. Послания Ивана Грозного, стр. 436, 441). Бегство Козловых из России, вероятно, связано было с опалой на отца М. И. Воротынского.

Литовские грамоты к Воротынскому и другим боярам не сохранились, но их содержание подробно пересказывалось в ответных посланиях бояр.

Сверх того король обязался отдать Воротынскому в собственность несколько литовских замков и предоставить привилегии, которыми пользовался герцог Пруссии и другие крупные королевские вассалы.

Послания Ивана Грозного, стр. 258, 429.

Послания Ивана Грозного, стр. 267, 435—436. Гетман упомянул также о несчастной судьбе отца М. И. Воротынского.

Гедиминовичи по крови, Бельский и Мстиславский происходили из литовской аристократии и имели в Литве влиятельную родню. Отец князя И. Ф. Мстиславского, крупный литовский магнат, выехал в Россию в 1526 г. Дед князя И. Д. Бельского покинул Литву в 80-х гг. XV в. (См. ПСРЛ, т. VIII, стр. 214, 271).

ПСРЛ, т. XIII, стр. 340.

Послания Ивана Грозного, стр. 241, 256.

В грамотах, отобранных у лазутчика, значилось: «Я, Сигизмунд, король польский и пр., прошу вас, английских купцов, слуг моих доверенных, помогать подателю сего письма и оказывать пособие и помощь тем русским, которые ко мне дружественны, как деньгами, так и всякими другими способами». (См. Ю. Толстой. Указ. соч., стр. 40). Царь сообщил о грамотах английскому послу А. Дженкинсону. Во время беседы с ним в сентябре 7076 (1567) г. он сказал, что лазутчик был захвачен «прошлым летом», т. е. летом 7075 (1567) г. Именно в это время в России был задержан И. Козлов.

В ответе Федорова значилось: «А штож писал еси, што яз государя вашего зычливый» (перевод: «Ты писал, что я расположен к вашему государю»), «а штож писал еси в листу своем, штож государь мой хотел надо мною кровопроливство вчинити...», «а што в твоем листу писано, штож государь мой волокитами меня трудит...» и т. д. (См. Послания Ивана Грозного, стр. 277, 445).

Ю. Толстой. Указ. соч., стр. 40.

Спустя три года царь приказал своим послам объявить в Литве о проступках Курбского, совершенных им после бегства: «а ныне его многая измена: тайно лазучьством со государьскими изменники ссылаетца на государьское лихо и на крестьянское кровопролитие». (Сб. РИО, т. 71, стр. 778).

В 1577 г. Иван напомнил Курбскому фразу из его предыдущих писем: «писал еси, что яз растлен разумом». Как отметил Н. Устрялов, подобного выражения нет в посланиях Курбского. Однако приведенная фраза, как указал Я. С. Лурье, встречается в послании гетмана Ходкевича Воротынскому 1567 г. «...Предполагал ли Грозный, — пишет Я. С. Лурье, — что действительным автором «лотровских» (подлых) посланий боярам в 1567 г. был Курбский?». (См. Послания Ивана Грозного. Комментарии Я. С. Лурье, стр. 652—653).