Эльвира Ватала - Любовные утехи русских цариц

Увлекшись «чужими» головами, мы забыли о «наших», находящихся в подвале Академии наук, которых ученые мужья обвинили в истреблении непомерного количества спирта.

Собственно, в достоверность обвинения не вникаем. Мы не знаем, головы ли «съедали» такое огромное количество спирта или сами ученые мужья, излишне увлекшись ягодными наливками, использовали в корыстных целях государственные спиртовые средства, но только Дашкова приказала сие безобразие прекратить, головы из подвала на свет божий извлечь и обо всем императрице Екатерине Великой доложила.

И оказалось, судя по этикеткам, что головы принадлежали Монсу и Гамильтон, в свое время казненной Петром Великим за страшнейшее злодеяние: она ребеночка царя, а Петр I был ее любовником, собственноручно умертвила. Видно, кого-то другого, не царя, порядком испугалась. Но это, конечно, не оправдание. Так порядочные женщины не поступают. Так поступают только варвары каких-нибудь отсталых племен. Что, эта самая Гамильтон к обществу варваров принадлежала? Это им вменялось в обязанность вожделения свои сколько угодно удовлетворять, а детей рожденных придушивать. Или что, она полинезийскими обычаями пропиталась, где женщины умерщвляли своих детей только потому, что им тяжело было их вместе с поклажей на своей спине таскать? Мы, конечно, можем привести примеры детоубийства у самых низших в умственном развитии племен. В Тасмании, например, детей убивали поголовно после рождения для пропитания родителей. А если какая сентиментальная дикарка слезы по поводу убитого ребеночка своего проливать начнет, то пусть лучше быстрее их вытрет, потому что ни кусочка мясца новорожденного не получит. И иные матери, повопив немного для порядку, тут же уплетали вкусные кусочки детского мяса. А на Таити, так там вообще ужас на ужасе. Мало того, что женщины за понюшку табаку себя иностранцам предлагали, но считали чуть ли не за честь задушить хотя бы одного такого отпрыска не очень черной масти. Или живым его в землю закапывали. А некоторым африканским племенам даже вменялось в обязанность уничтожать всех неполноценных физически детей. То же делали камчадалы, а на Сандвичевых островах и в Китае рождаемость регулировалась физическим уничтожением детей. Там ни одна семья не осмеливалась иметь больше трех детишек. У кого материнское чувство было слишком развито и не позволяло самостоятельно умертвить своего ребенка, те могли пользоваться услугами профессиональных детоубийц, которые ходили по деревням и предлагали свои услуги.

Детоубийство было разрешено в Спарте, и старейшины решали, оставить ли в живых принесенного на «рассмотрение» новорожденного. Плохо сложенного или больного новородка бросали в специально для этой цели вырытую яму, носившую название — Апофет.

Не думаем, что все эти дикие обычаи убивания или съедания собственных детей взяты из древней мифологии, по которой бог земледелия Сатурн пожирал собственных детей. Ни о какой мифологии африканские племена никогда не слышали, а обычай взялся из элементарной потребности утоления голода.

И, конечно, в этом отношении человек остался далеко позади низших млекопитающих, которые очень редко убивают своих детенышей или поедают их. Так что давайте возразим нашей Гамильтон, что все эти ужасы творили варвары, отсталые племена, а ее любовник Петр I всячески боролся с варварством, правда, как сказал классик, несколько варварскими способами. В истории России мало найдем примеров, чтобы незаконнорожденных царских детишек сразу придушивать. И наши царицы никогда такие безобразные примеры подданным не подавали. Они своих незаконнорожденных младенцев всегда слугам или еще там кому, монастырям, например, на воспитание отдавали. И потом еще судьбы им благополучные устраивали. Поместьями и должностями одаривали и кругленькой суммой в банке. Хоть незаконнорожденными рождались, но отнюдь не бедными.

Но если вы думаете, дорогой читатель, что подсчитать количество незаконнорожденных от фаворитов детишек наших цариц легко, то вы глубоко ошибаетесь. Это адский труд, точно по Маяковскому, «из тонны словесной руды» какой-то граммчик правды и накопаешь. Во-первых, наши историки, воздающие должную хвалу государственным деяниям наших цариц, почти не касаются их интимной жизни. А это, мол, потомкам знать необязательно. Как будто не личная жизнь создает портрет монарха. Зачем, мол, их, потомков, расстраивать распутной жизнью цариц и злыми примерами заражать? Но ведь мы, дорогие читатели, из детского возраста вышли, правда? Коснулась или не коснулась нас сексуальная революция? Исчезли из нашего обихода фильмы, в которых ниже груди не обнажались? Исчезли вопросы, в свое время публикуемые в «Зеленом портфеле» Галки Галкиной из «Юности», типа: «Напишите, до какой части тела можно целовать комсомолку?» Сейчас каждый пацан знает про «тело» буквально все и таких наивных вопросов даже родителям не задает. И ведет себя с «телом» так, чтобы ни СПИД, ни раннее отцовство его не коснулись. А судя по телевизионной программе «Про это», целоваться можно всегда, везде, как угодно и сколько угодно. И вообще, что за вопрос: в сексе все можно. Никаких барьеров нет, особенно если божескую заповедь малость переиначить: «Любите и не размножайтесь».

А вот царицы наши в деле предостережений от беременности большие профаны были. Плодом увлечений их очередным фаворитом почему-то почти всегда детишки были. Уж на Западе и во французском, и в английском королевстве предохраняться научились. Презервативы появились, и фаворитки королей к этому новшеству строптивых монархов приучали, а Русь — темнота темнотой: «Люби и размножайся» — только и знают! И рожали наши царицы незаконнорожденных детишек ох как много! Мы в арифметической точности наших подсчетов не совсем уверены. Тут никто точно не скажет. Приблизительно так! Приблизительно мы можем подсчитать! Рожали и заботились наши царицы о своих детях! Анна Иоанновна, например, их жене своего фаворита Бирона подсовывала, и та их как своих собственных воспитывала, специально различия не делала: отец-то ведь один у всех! Но нарожала она их немного: всего одного или от силы двух детишек. А вот незамужняя Елизавета Петровна, до любовных утех скорая, нарожала их порядочно: семь или восемь штук. И отдала в разные места на воспитание: то истопнику и постельному Чулкову, то итальянской своей фрейлине, из этой затеи потом мировой скандал с одной такой дочерью выйдет, княжна Тараканова она называлась, мы вам потом о ней расскажем, то госпоже Шуваловой, своей наперснице, умнейшей и внешне препротивнейшей женщине, то своему фавориту Шувалову, то в монастырь. Словом, места много — рожай не хочу!