Анатолий Грешневиков - Расстрелянный парламент

Перед нами выступили мэр Лужков и министр внутренних дел Ерин. Из их речей я понял самое страшное, что Президент – это их хозяин (именно он их и назначал в нарушение законодательства), он всегда прав и ради него они готовы на все…

С первых слов чувствовалось – неправду говорят Лужков и Ерин.

А когда мне удалось в парламентской комиссии посмотреть видеопленки зарубежных корреспондентов, пленки милиции и разных кинолюбителей, поговорить подробно с очевидцами событий, а главное – с работниками правоохранительных органов, стоящих по другую сторону демонстрантов, то я понял – мои предчувствия меня не подвели. Люди не громили на своем пути ни витрин, ни машин, никто из властей не предупреждал их о запрещении куда-либо двигаться… Да и сотрудники милиции на парламентской комиссии все до одного признались – никаких хулиганских поступков со стороны демонстрантов не было.

Председателем парламентской комиссии по расследованию событий 1 мая был избран Юрий Юдин. В прошлом – работник милиции г. Куйбышева. Закончил Всесоюзный юридический заочный институт. Координатор фракции «Беспартийные депутаты».

Ему, беспартийному, было что возразить коммунистам Лужкову и Ерину, да и кандидату в члены Политбюро КПСС Ельцину, которые заявляли о реванше в первомайский праздник коммунистических сил.

Из интервью Ю. Юдина, председателя парламентской комиссии по расследованию событий 1 мая:

«– Юрий Алексеевич, трагические события продолжают будоражить людей. Официальные оценки и многочисленные свидетельства участников и очевидцев полярны… Что удалось установить вам?

– Лужков и Ерин дружно утверждали, что демонстранты шли, громя все на своем пути, и это явилось основанием к запрету. Так вот, работники милиции, которые были приглашены на комиссию и опрошены нами, не подтвердили этот факт. Ни один! А опрашивались начальники отделений, районных управлений внутренних дел и, между прочим, сам начальник ГУВД Москвы Панкратов. Даже он не подтвердил!

Теперь, обратите внимание, какая четкая заданность была у властей: кровопролитие еще только случилось, а уже вечером 1 мая Лужков выступает по телевидению, обвиняет. 4 мая президент и премьер-министр выступают с совместным заявлением и тоже дают оценки. Затем своим указом президент награждает 111 работников милиции. За какие такие подвиги, хотел бы я знать? И мне интересно бы узнать: отказались ли омоновцы от этой «кровавой» награды? Ведь пострадал народ. Я не отделяю от народа ни демонстрантов, ни омоновцев. И мне нет дела до их политических убеждений, кто они – «красно-коричневые», как любит называть своих оппонентов президент, белые, рыжие, зеленые или еще какие-то. Мне важно другое: кто нарушил закон? И меня настораживает такой факт: президент своим распоряжением создает комиссию для расследования первомайских событий и председателем ее назначает человека, который в выступлении 4 мая уже заранее, априори, определил виновных. Здесь я вправе поставить под сомнение порядочность как президента, так и премьер-министра. Что они нас, граждан Российской Федерации, вообще за дураков считают?

– Юрий Алексеевич, что еще конкретно удалось установить?

– Мы установили, что ни одного нарушения со стороны демонстрантов до момента соприкосновения с милицией не было. То есть Ерин и Лужков, мягко говоря, дезинформировали общественность.

– Сколько всего пострадавших установлено комиссией?

– Пострадавших гораздо больше, чем официально зафиксировано на сегодняшний день. В первые дни, как вы помните, называли 579. Но это только обратившиеся за помощью. А к нам в комиссию приходят пострадавшие и говорят: за помощью не обращались. Почему? Боятся! Лужков, Ельцин и Черномырдин в своих выступлениях сразу же записали их в «экстремисты», «хулиганствующие элементы» и проч.

– Что вам известно о гибели омоновца Владимира Толокнеева?

– По моему мнению, эта смерть носит чисто случайный характер. На просмотренных нами кадрах четко видно, что человек идет к машине, садится за руль. В этот момент милицейский начальник дает команду освободить пространство, а он, водитель, должен был этой машиной перекрыть движение. И в этот момент, когда водитель садится за руль, другой милицейский начальник дает команду омоновцам передислоцироваться. Несогласованность действий. Это моя версия, основанная на теледокументах. А там видно: когда водитель садится за руль, здесь пространство пустое, ни одного человека нет. А когда машина вот-вот начнет движение, в тот же момент начинают движение и омоновцы. И они состыковались! Это самый элементарный несчастный случай, что всегда происходит в моменты больших скоплений людей.

– Располагаете ли вы кинотелефотоматериалами о самом моменте гибели Толокнеева?

– Он есть в наших телевидеозаписях, и свою версию я представил вам как раз на их основании. Я не фантазирую. В замедленной съемке картина происшедшего предстает без всяких загадок.

– Она сильно отличается от того, что нам показывают по телевидению?

– Вам показывают конец, обрубая начало. Вы видите только, как водитель сел в машину и вышел.

– А можете ли вы сказать, исходя из ваших видеозаписей, кто сидел за рулем?

– Определить трудно. Сегодня беседовали с одной женщиной – она видела, что как раз этот человек, водитель то есть, вышел из рядов ОМОНа. Но это тоже пока не доказательство.

– Но мог ли по команде милицейского начальника сесть за руль демонстрант? Ведь, судя по вашим словам, между ними шел какой-то диалог?

– Ну, естественно, человек, севший за руль, исполнял чей-то приказ. Но вот вопрос: чей конкретно?

– Юрий Алексеевич, комиссия уже беседовала с мэром Москвы Лужковым?

– Во-первых, почему с мэром? Его никто не избирал мэром, а по указу президента Лужков после отставки Попова назначен главой администрации города Москвы. Ну, это – к слову, для точности… Лужкова на комиссию приглашали дважды – телеграммами. 6 мая на сессии, помните, он вместе с Ериным постоянно подчеркивал, что они храбрые люди. Но предстать перед комиссией, видимо, храбрости не хватило. Первый раз пришел управделами мэрии Шахновский. Ну, что мог, Василий Савельевич рассказал, сообщив при этом, что Юрий Михайлович болен и находится на излечении на курорте. А мы видим на телеэкране, как Юрий Михайлович на так называемом конституционном, а точнее, антиконституционном, совещании весьма энергично «захлопывает» Хасбулатова.

Посылаем вторую телеграмму – звонок из мэрии. Представился: «Лев Ульянов. Юрий Михайлович продолжает болеть». Охотно верю, что Юрий Михайлович может болеть, но тут же вижу по телевизору – Юрий Михайлович опять участвует в каком-то мероприятии, кажется, в зоопарке…