Гордей Щеглов - Год 1863. Забытые страницы

Даниил Конопасевич [23] В делопроизводственной документации и литературе фамилия чаще всего встречается как Конопасевич, сами же ее носители подписывались обычно Канапосевичами. родился в 1832 году в селе Дороги Бобруйского уезда Минской губернии. Отец его Стефан Гаврилович служил настоятелем местной Рождество-Богородицкой церкви и сам происходил из семьи священника. После окончания в 1821 году «курса философии» в Минской духовной семинарии он несколько лет служил канцелярским служащим в Минской духовной консистории. 22 ноября 1825 года состоялось его посвящение в сан священника с назначением настоятелем в село Дороги [24] НИАБ. Ф. 136. Он. 1. Д. 40734. Л. 57 об. . Место это — древнеродовой приход — Стефан Конопасевич получил из рук священника Иоанна Минкевича, женившись на его дочери Матрене. Дорожский приход был замечателен тем, что на протяжении более 200 лет принадлежал священническому роду Минкевичей, переходя от отца к сыну. При этом все священники здесь носили непременно одно заветно наследственное имя — Иоанн Иоаннович. Интересно, что эта традиция продолжалась в роду Минкевичей вплоть до первых десятилетий XX столетия. Но самое главное то, что род Минкевичей был известен своим древним православием и никогда не переходил в унию на протяжении всего ее существования [25] Священник Петр Сущинский. К воспоминаниям о священнике Богушевичской церкви Д. Конопасевиче // Минские епархиальные ведомости. — 1909. - № 11. — С. 262–263. .

Происходя из древнего православного рода, мать будущего пастыря-мученика Матрена Ивановна была женщиной глубоко религиозной. Святые традиции православного благочестия и христианского патриотизма она сумела привить и детям: Анастасии, Даниилу, Константину, Ольге и Анне [26] Анастасия впоследствии стала женой священника Голынской церкви Ильи Андреевского; Константин служил управляющим канцелярии Минского губернатора, позднее исправником в г. Рогачеве; Ольга умерла в юности; Анна стала женой судебного пристава Подаговского. .

Получив добрые религиозно-нравственные задатки в родительском доме, Даниил продолжил воспитание и образование в Слуцком духовном училище, после окончания которого в 1849 году поступил в Минскую духовную семинарию. По внутреннему складу, силе убеждений и взглядов Даниил уже в юности обращал на себя внимание окружающих удивительной целостностью и возвышенностью натуры, отличаясь всегда редким прямодушием, искренностью и неподкупной честностью. Среди высоких идеалов в душе юноши была заложена и глубокая любовь к Родине, ко всему родному.

Будучи с раннего детства воспитанным в православнорусских традициях, Даниил инстинктивно чуждался всего католического, польского и даже самих поляков, глядя на них всегда с некоторым недоверием. По воспоминаниям школьных товарищей, он будто по какому-то тайному предчувствию души старался избегать не только общества поляков-сверстников, но по возможности и встреч с ними. Еще в годы учебы в Слуцком духовном училище, когда бурсаки так или иначе сходились с гимназистами, большей частью выходцами из польских семей, Даниил сторонился подобной компании.

Есть сведения, что семья Даниила в годы учебы его в семинарии пострадала от соседей помещиков-поляков. Как-то во время проезда по Слуцко-Бобруйскому шоссе императора Николая I и перемене им в селе Дороги лошадей, местные крестьяне подали государю жалобу о непомерном притеснении их помещиком-поляком. Составление жалобы местные паны по одному лишь домыслу всецело приписали дорожскому священнику Стефану Конопасевичу, хотя никакого отношения к этому он вообще не имел. В результате, их совместными усилиями семья Конопасевичей вскоре оказалась разорена, а священник Стефан — смещен с благоустроенного наследственного Дорожского прихода на бедный и расстроенный приход Кринки [27] В 1853 г. на Дорожский приход был назначен священник Антоний Савич (1830–1901), видимо, это и есть время, когда Конопасевичи вынуждены были переместиться на другой приход. .

В июле 1855 года Даниил Конопасевич окончил полный семинарский курс. Желая принять священнический сан, он в сентябре обратился с прошением к преосвященному Михаилу (Голубовичу), архиепископу Минскому и Бобруйскому, с просьбой о выдаче ему «билета» на брак. «Известно мне, — писал Даниил в прошении, — что никто, по правилам нашей Православной Церкви, не должен просить себе Священства иначе, как только по назначении к известной Церкви или приходу, и по вступлении в законный брак. А потому, будучи одушевлен сильным желанием иметь Священный сан, покорнейше прошу, по усмотрению Вашего Высокопреосвященства, предоставить за мною приход и повелеть, кому следует, выдать мне Билет на женитьбу» [28] НИАБ. Ф. 136. Oп. 1. Д. 26597. Л. 1. .

К этому времени Даниил уже имел невесту. Это была семнадцатилетняя девушка, круглая сирота, дочь соборного священника уездного города Дисна Виленской губернии Елена Ивановна Турцевич. После смерти родителей она с младшей сестрой Александрой жила и воспитывалась у деда по матери — священника Михаила, служившего в то время в селе Лошница Борисовского уезда Минской губернии [29] Там же. Л. 7. .

Получив разрешение епархиального начальства, Даниил и Елена 19 февраля 1856 года обвенчались.

Подготавливая документы к рукоположению Даниила Конопасевича в священнический сан, епархиальное начальство запросило отзыв о нем по месту жительства у бобруйского благочинного протоиерея Иоанна Филипповского. В рапорте благочинный сообщал, что «Даниил Стефанович Конопасевич, проживав в Бобруйском благочинии, вел себя очень хорошо и занимался составлением проповедей, которые и произносил в разных церквах» [30] Там же. Л. 4. .

Перед рукоположением Даниил Конопасевич принес так называемую генеральную верноподданническую присягу императору Александру II и его наследнику великому князю Николаю Александровичу. В частности, в ней говорилось: «Аз нижепоименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Его Евангелием в том, что хощу и должен Его Императорского Величеству… верно и нелицемерно служить, и во всем повиноваться, не щадя живота своего, до последней капли крови, и все к Высокому Его Императорского Величества Самодержавству, силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности предостерегать и оборонять и при том, по крайней мере, стараться споспешествовать все, что к Его Императорского Величества верной службе и пользе Государственной во всяких случаях касаться может. О ущербе же Его Величества интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать и недопущать тщатися, и всякую вверенную тайность крепко хранить буду, и поверенный и положенный на мне чин…. и как я пред Богом и судом Его страшным в том всегда ответ дать могу, как суще мне Господь Бог душевно и телесно да поможет» [31] НИАБ.Ф. 136. Oп. 1. Д. 26597. Л. 11–11 об. .