Александр Голубев - «Если мир обрушится на нашу Республику»: Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг.

Каковы масштабы этих контактов? Например, в августе 1942 г. в Архангельске находилось 40 английских и американских судов, 14 из них торговые, команды которых составляли не менее 8 тыс. человек. Все население Архангельска в 1939 г. составляло около 280 тыс. человек; другими словами, один иностранец приходился на 30–40 местных жителей. Понятно, что в такой ситуации контакты зачастую носили несанкционированный (и, с точки зрения власти, предосудительный) характер — вольные беседы, мелкая торговля и т. п.

Были приняты соответствующие меры: увеличено количество милиции и патрулей, особенно в «местах скопления иностранцев», начались высылки из города (женщин высылали за проституцию, беспризорников за спекуляцию). Количество высланных превышало полторы тысячи человек, и, конечно, желаемый результат был в значительной степени достигнут {742} 742 «Они бродят с утра до ночи в поисках вина и женщин» // Источник. 1993. № 0. С. 118–120. .

Контакты рядовых советских граждан с представителями союзников на протяжении почти всей войны происходили на некоторых участках фронта (моряки и летчики на Севере, челночные полеты американцев, французские летчики знаменитой эскадрильи «Нормандия — Неман»), на территории Ирана, и, наконец, в немецком плену. Пожалуй, лишь в последнем случае они были и достаточно массовыми и подлинно неформальными.

В воспоминаниях офицера-политработника рассказывается, что при освобождении Данцигского лагеря им были найдены многочисленные рукописные сборники песен, принадлежавшие содержавшимся в лагере советским девушкам. Офицер использовал их для политбесед с бойцами. По его словам, помимо известных в сборниках было много песен, сочиненных в лагере. Они по своей тематике делились на несколько групп, и одну из них составляли песни, где выражалось сочувствие военнопленным из славянских и союзных стран, особенно чехам, югославам, французам {743} 743 Русская частушка. Л., 1950. С. 401–402. . Необходимо помнить, что в подобного рода фольклоре находит отражение лишь то, что является, хотя бы неосознанно, для безымянного автора жизненно важным.

В ходе войны был подписан ряд соглашений со странами Восточной Европы, оккупированными гитлеровцами. На территории СССР формировались польские и чехословацкие соединения (армия Андерса в 1941–1942 гг., дивизия им. Т. Костюшко и чехословацкие части в 1943 г.), впоследствии непосредственно принимавшие участие в боевых действиях, причем, за исключением армии Андерса, на советско-германском фронте. Вместе с тем относительная немногочисленность этих соединений и то, что они снабжались (а частично и комплектовались) з основном за счет ресурсов Советской армии, привело к тому, что массовое сознание, особенно в тылу, зачастую не воспринимало их в качестве полноценных союзников. Рассмотрим отношение к ним на примере, может быть, самом ярком.

30 июля 1941 г. в Лондоне было подписано советско-польское соглашение, восстановившее дипломатические отношения между СССР и Польшей. Подписание этого соглашения одобряли далеко не все; так, московский писатель Б. оценил его как «позорное соглашение» и добавил: «В 1939 г., занимая Польшу, мы называли поляков прогнившей неспособной нацией, даже ссылались на Энгельса. А теперь поляки — наши союзники, славянская кровь, героический народ…» {744} 744 Недремлющее око спецслужб… С. 557.

Тем не менее в соответствии с этим соглашением было решено создать на территории СССР армию из числа польских граждан во главе с генералом В. Андерсом.

Однако летом 1942 г. армия Андерса была выведена из СССР и впоследствии принимала участие в боях на Западном фронте. У большинства советских граждан подобное развитие событий вызвало искреннее недоумение.

Понятно, что и самое активное участие польской армии в боях на советско-германском фронте вряд ли существенно повлияло бы на ход и исход боевых действий. Тем не менее на какое-то время вопрос об этом стал одним из самых часто задаваемых на различных собраниях, лекциях и беседах. Надо помнить, что в это время происходила Сталинградская битва, которая не без основания многими даже тогда рассматривалась как решающая и в ходе Великой Отечественной, и в ходе Второй мировой войны.

В течение 1942–1943 гг. в разных концах огромной страны задавался один и тот же вопрос — участвует ли в боях польская армия? Почему польская армия не участвует в боях? Об этом спрашивали на рабочих собраниях, на лекциях и беседах в городах Иваново и Свердловске, в Азербайджанской и Удмуртской ССР, в Архангельской и Омской областях…

В январе 1943 г. в Свердловской области распространился слух, что польские войска появились на фронте. Немедленно работники одного из номерных заводов обратились в завком и партийную организацию завода с вопросами: «Где находятся польские войска, которые оказались на нашей территории, воюют ли они сейчас вместе с нашими войсками?.. Это правда, что польские легионы принимают участие в наступлении в среднем течении Дона? Если да, то кто ими командует?» {745} 745 ЦДООСО. Ф. 161. Оп. 6. Д. 1651. Л. 27–28.

Тем временем отношения между СССР и польским правительством в Лондоне достигли критической точки. Помимо разногласий по поводу армии Андерса, обострился вопрос о советских границах и одновременно — о расстреле польских офицеров в Катыни накануне войны. В результате в апреле 1943 г. последовал разрыв дипломатических отношений.

Надо сказать, что большинство советских граждан тогда поверило официальным разъяснениям правительства, обвинявшего польскую сторону в клевете на Советский Союз. «Катынское дело» представлялось актом бессмысленной жестокости, который в массовом сознании советских людей к тому времени прочно ассоциировалась с немецким «новым порядком». К тому же и материалы, представленные комиссией Бурденко [75] В 1941 г. после захвата немцами Смоленска были обнаружены массовые захоронения в Катынском лесу. Созданная по предложению Германии комиссия Международного Красного Креста установила, что там органами НКВД были проведены массовые расстрелы польских военнопленных. Советское руководство отвергло эти обвинения. После освобождения Смоленска советскими властями была создана специальная комиссия под руководством выдающегося хирурга, академика Н. Н. Бурденко, которая в свою очередь пришла к заключению, что польские офицеры были расстреляны немецкими оккупантами. Бурденко Николай Нилович (1876–1946) — один из основоположников отечественной нейрохирургии, академик АН СССР (1939) и АМН (1944), первый президент АМН (1944–1946), Герой Социалистического Труда (1943), главный хирург Советской армии (1941–1946), генерал-полковник медицинской службы (1944), лауреат Сталинской премии (1941). , казались достаточно убедительными, особенно при отсутствии каких бы то ни было аргументов другой стороны.