Игорь Стодеревский - Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ

Кстати на этих учениях, с пограничниками, мы работали в своей спезназовской форме, но она носилась без погон и положенной военной фурнитуры. Никому, даже в Армии, не была известна, и мы её запросто выдали за одежду геологов. Только ботинки поменяли на кроссовки.

В штабе округа мы встретились со второй нашей группой. Их задержали на подходе к границе. Местность была совершенно открытая, не спрячешься и не убежишь. Кстати задержали их местные жители вооружённые охотничьими ружьями.

Нас завели на беседу к командующему округом. Поблагодарив нас за усердие, он всех наградил знаком «Отличный пограничник» — 2 степени. На знаке был изображён пограничник, стоящий у погранстолба, но без собаки. Офицеры в бригаде долго потом нас с Юрой подкалывали, спрашивали, куда мы собаку дели, видимо съели. Кстати начальником штаба погранокруга был выпускник нашего училища.

В конце лета 1977 года в районе озера Балхаш проводились учения с одной из ракетных бригад. И хотя с 1976 года наша бригада уже входила в состав Туркестанского военного округа, а в Среднеазиацком имелась своя бригада, от нас затребовали одну группу.

Комбриг поставил задачу мне, а я выбрал из своей роты лучших ребят. Эти ученья интересны тем, что группа отсутствовала в части всего 26 часов. Но как я устал за эти сутки, как не уставал ни на одних учениях. Мы впервые попали в солончаковую пустыню.

Группа вылетела с аэродрома в Чирчике в 10.00 на самолёте АН-12. Так как нас было всего 8 человек, мы все разместились в гермокабину, и поэтому самолёт смог лететь на большой высоте, кроме нас в самолёте никого не было. Довольно быстро долетели до аэродрома «Николаевка» под Алма-Атой, я работал против этого объекта в 1974 году, когда был ещё командиром группы. Там пересели на ждавший нас вертолёт МИ-8. Я показал лётчику точку на карте, где нас надо выбросить. Буквально часа через полтора мы были на месте.

Как только вертушка ушла, я стал ориентироваться. Это сделать было практически не возможно, ни каких ориентиров, совершенно ровная как стол местность, с не большими холмиками. Можно было взять за точку отсчёта то место, где нас высадили, и идти на объект. Но это если лётчики не ошиблись. И я всё-таки решил точно определить свою точку стояния. Если верить лётчикам, то в 6 км от нас на юг должно быть шоссе. А вдоль шоссе всегда стоят километровые столбики. И хоть нам надо было совсем в другую сторону, я повёл группу на шоссе. И я оказался прав, нас высадили с ошибкой в 21 км. Жаль, что вертолётчики не слышали всего, что я о них говорил. Для них эти километры пять минут лёта, а нам по раскалённой пустыне шлёпать часа четыре. А главное драгоценное время теряем. Нам надо было найти расположение бригады, дать в центр их координаты, а затем устроить им «сабантуй». То есть совершить налёт и устроить как можно больше шума.

Взяв азимут, мы пошли в свой район. Пройдя около 20 км., не доходя до района, мы увидели на одном из холмиков, у разрушенного мазара, солдата. Я решил взять языка. Остановил группу, и, взяв с собой двух ребят, пошёл к мазару. Когда мы подошли, увидели, что у подножья стоит легковая машина УАЗ-469, а солдат оказался водителем. Я представился ему командиром взвода по борьбе с диверсантами противника и потребовал у него документы. Слово за слово, солдат попался очень говорливый. Он нам выложил, что возит командира второго дивизиона нужной нам бригады. А здесь оказался потому, что на этих учениях его отдали в распоряжение корреспондента какой-то военной газеты. Но машина сломалась, и корреспондент уехал на какой-то попутке, а ему сказал ждать, пока он не пришлёт машину техпомощи. Солдат неисправность устранил сам, а теперь не знает куда ехать.

Это была просто удача. Я сказал ему, что данной мне властью, машину и его естественно, мобилизовываю на нужды нашего противодиверсионного взвода. Он даже обрадовался этому, видимо до чёртиков надоело одному торчать в пустыне. Оставив группу на месте, мы часа два колесили по району, где должна была быть бригада. Следы от машин были, но только следы. Видимо они поменяли район. Тут ещё водитель, что-то заподозрив начал ныть. Просил отпустить его, что наверно его давно ищут, и что скоро кончиться бензин. Я отпустил его, и как мне кажется, ничем ни рисковал. Бензина у него на самом деле оставалось мало, километров на 60–70. и вряд ли он сегодня попадёт в свою часть. А если и попадёт, будет держать язык за зубами, потому как столько нам рассказал про свой славный дивизион, что командир ему голову оторвёт. Оставив солдата с машиной на том месте, где мы его нашли, мы пошли в новый район.

Идти было тяжело, хоть жара и спала, но пустыня была исключительно противна. Ни такая, к какой мы привыкли. Сплошной солончак. Ровная корочка, наступаешь на неё, она продавливается, а там сантиметров 10–15 пыли, которая поднимается вверх. Ни какой растительности, и ни какой живности. Стемнело, стало ещё сложней ориентироваться. Тут ещё пропала связь с центром.

Вообще не понятно почему, в «Николаевке» представитель разведуправления округа забрал у нас наши радиостанции, которые могли работать на расстояние до 4000 км., и выдал обыкновенную пехотную Р-105. правда, с БУМ-ом (блок усиления мощности). Говорил, что они будут не далеко от нас, и так будет проще работать.

Маршрут я выдерживал только по компасу. Выберу в нужном направлении звезду, и идём на неё минут десять, а затем снова надо корректировать азимут. Небо то крутиться. Ребята шли не жаловались. 50 минут марша, 10 минут отдыха, и снова вперёд. Чтоб ускорить передвижение я решил оставить всё лишнее: рюкзаки, противогазы. Взять с собой только оружие и радиостанцию.

Мы всё сложили в кучу. Я назначил одного солдата, который останется с имуществом. Оставили ему последние две фляжки воды, и пошли дальше, выполнять задачу. Дело в том, что на карте, по ходу нашего движения, имелось пять колодцев. Один из колодцев мы, к сожалению, проскочили в темноте, а может быть, его и не было. Ещё три оказались засыпаны песком. Жажда была невыносимая. Сунешь палец в рот, покарябаешь нёбо, а с него шелуха сыпется.

Спустя месяца три, после этих учений, в литературно-художественном журнале Узбекистана «Шарк юлдуз» (Звезда востока). Был очерк о наших похождениях. Он так и назывался «Пятый колодец». И там корреспондент, Валерий Штепо, написал, что для того, чтобы во рту была слюна, я приказал всем взять в рот маленькие камушки и сосать. Откуда в пустыне камушки? Я раздал патроны от пистолета, и ребята сосали их. Так было не много легче.

На утро вышли на пятый колодец, пройдя по пустыне около 80 км. И мы не просто шли, а осуществляли поиск противника. Уходя от маршрута и вправо и влево. В желобах, тянущихся от колодца, была вода. Но пить мы не могли, невозможно было сделать глотательные движения. Набрав воды в рот, и запрокинув голову, мы минут пять лежали и отмачивали горло. И кто бы чего не говорил, нет на земле ничего вкуснее воды. Всё было нормально, мы выдержали всё. Одно угнетало, мы не выполнили задачу.