Михаил Колесов - От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции

«Сто пятьдесят лет, прошедших с изгнания испанских колонизаторов до сегодняшнего дня, являются также сто пятьдесят лет североамериканских агрессий любого типа. Легко можно увидеть, что Никарагуа находится среди первых жертв могущества янки, которое по прошествии времени превратилось в большую угрозу человечества и в частности народов Азии, Африки и Латинской Америки».

В то время как эксплуататорские классы полностью сдались завоевателю, народные массы поднимались беспрестанно в защиту национальной чести. «На вершине этих коллективных восстаний сверкают собственным светом основные партизанские отряды простых крестьян, возглавленных наиболее достойным сыном Никарагуа: Аугусто Сезарем Сандино, гения народной битвы и символа традиционного сопротивления континента против империализма янки».

Вместе с тем, он заметил, что в то время отсутствовало проникновение идей научного социализма в страну, отсутствовали организованные революционные силы, поэтому «тысячи сандинистских ветеранов были представлены своей судьбе, в то время как традиционные партии продолжали быть хозяевами «публичного спектакля».

Но Фонсека предвидел новую эпоху в Америке. «Славное движение кубинского народа во главе с Фиделем Кастро и Эрнесто Че Гевара осветило путь всем. И в его свете в Никарагуа появилась вновь сила, которая возобновила попытку 30‑х годов: Сандинистский Фронт Национального Освобождения родился как верное выражение боевой решимости новых никарагуанских поколений».

Лишь народ и его революционное движение, которое объединяет рабочих и крестьян, молодежь и женщин, в решающем наступлении может обеспечить будущее Никарагуа. «Сандинистский Фронт заявляет, что богатства нации, включая подземные и межокеанский потенциал, должны быть возвращены самому народу, а не быть добычей клики национальных и международных эксплуататоров. Также СФНО желает, чтобы никарагуанская территория была бы братским очагом для преследуемых, а не североамериканским трамплином для усиления агрессии против других народов».

Одним из наиболее глубоких аналитических политических рефератов Фонсеки явились его записки под названием «Никарагуа. Час Ноль», написанные, вероятно, в конце 1969 г.

«Народ Никарагуа испытывает порабощение камарильи, поставленной империализмом янки практически с 1932 г., года, когда Анастасио Сомоса Г. был назначен командующим–директором так называемой Национальной Гвардии (GN), пост, который раньше занимали офицеры янки. Эта камарилья привела Никарагуа к условиям неоколонии, которую эксплуатируют монополии янки и капиталистический класс страны», — писал Фонсека.

Он проанализировал ситуацию во всех сферах экономики и общества. Обратил внимание на то, что только 1,1 % населения страны имели образование. «Для понимания современной политической ситуации Никарагуа необходимо принимать в расчет определённые черты, которые проявились через посредство национальной истории. Никарагуа — это страна, которая испытывала на протяжении четырех веков иностранную агрессию и угнетение».

Фонсека сделал экскурс в историю XIX — нач. XX веков и затем до 1968 года.

«Вместе с грабежом национальных богатств, соединенноштатский империализм был намерен использовать по своей прихоти географическое положение Никарагуа и использовать страну как базу агрессии против различных народов Латинской Америки». Здесь он имел в виду, прежде всего, договор Чаморро — Брайана о канале через Никарагуа, который фактически превратил США в хозяина страны.

«Идеологический обскурантизм», унаследованный от колониальной эпохи, продолжал оказывать давление на народ с целью воспрепятствовать его борьбе за социальное изменение. В связи с этим Фонсека считал уместным напомнить слова Карла Маркса, которые он написал об Испании: испанский народ был традиционно мятежным народом, но не был революционным народом .

Национальные и международные условия, преобладавшие в тот момент, по его мнению, позволяли начать вооруженную борьбу в Никарагуа с целью добиваться не просто смены людей во власти, а изменения всей системы, поражения эксплуататорских классов и победы эксплуатируемых классов.

«Сандинистское сопротивление, которое превратилось в героический авангард народа, представляло почти абсолютно крестьянский состав, и именно в этой детали заключается слава и трагедия того революционного движения»..

Значительную роль в прекращении антиимпериалистической борьбы сыграла Вторая мировая война. «Империализм янки, традиционный враг народа Никарагуа, превратился в союзника антифашистского мирового фронта». Сомоса в полной мере использовал это для укрепления своей власти. В течение этих лет влияние марксистов в оппозиции режиму было особенно слабым. Никарагуанская социалистическая партия родилась 3 июля 1944 года на митинге в поддержку Президента Сомосы. Единственной оппозицией была «консервативная» партия.

«В течение многих лет в Никарагуа революционный интеллигент был редким исключением. …Вследствие этого в Никарагуа интеллектуальное движение стало монополией католического элемента, который в течение некоего периода достиг открытой идентификации с фашизмом. Таким образом, дверь мысли оказалась закрытой для революционного движения».

Период от убийства Сандино в 1934 году до победы Кубинской революции в 1959 году был характерен перерывом в вооруженной борьбе как систематической тактики для атаки на господствующий режим. Другой главной характеристикой этого периода было почти тотальное преобладание консервативного сектора в антисомосовской оппозиции.

Вооруженная борьба возобновилась в Никарагуа еще до победы Кубинской революции (партизанский отряд сандинистского ветерана Р. Раудалеса был создан в горах в октябре 1956 г.).

В связи с этим Фонсека отмечал, что в первые годы нового этапа революционное руководство вынуждено было брать в руки оружие, не рассчитывая на командиров, которые во многих случаях были лишены политических убеждений, адекватных для руководства борьбой за национальное освобождение. Другим очень важным фактом явилось отсутствие на первых этапах этого периода революционной организации, которая была бы связана с народными массами и, особенно, с крестьянскими массами. Состав революционных групп был представлен ремесленниками и рабочими с очень низким политическим и идеологическим уровнем. Участие университетского студенчества в то время было исключением.

Первые поражения показали, что было ошибкой прекращать «повстанческую работу». До 1962 г. отдельные вооруженные акции осуществлялись разными группами. «…Это отражало полную анархию, которой был подвержен повстанческий революционный сектор».