Валерий Шамбаров - Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства

Национальное оскорбление взбудоражило гонор шляхты. К Собесскому стекались воины. Он разбил турецкий корпус под Хотином, осадил Каменец. Впрочем, это были единственные успехи. В Варшаве открылся сейм для выборов короля, и пани Марыся срочно вызвала мужа из армии. Дергала его, что надо ковать железо, пока горячо, реализовать плоды побед. Она угадала. Ликующая шляхта вручила корону Собесскому. Хотя турки не стали ждать окончания выборов. Двинули свежие силы, снова отбили Хотин, прогнали из-под Каменца развалившееся войско Речи Посполитой.

Но возобновление войны поляками оценили в Москве. Царь рассудил, что сейчас и впрямь можно нажать на неприятелей с разных сторон. На зиму турки, как обычно, отвели свою армию в теплые края, за Дунай. А в январе 1674 г. полки Ромодановского и Самойловича начали переправу через Днепр. 2 тыс. казаков Дорошенко пытались помешать передовым отрядам, их порубили. «Турецкий гетман» заперся в Чигирине. Крепость была сильной, на стенах и башнях стояла сотня орудий. Штурмовать не стали, только выжгли городские посады. А Черкассы, Мошна, Канев без боя открыли ворота, принесли присягу царю. К русским пробился и гетман Хоненко. У него осталось всего 2 тыс. казаков, он в полной мере успел убедиться, что от польского короля украинцы не получают ни помощи, ни защиты. Объявил, что переходит в подданство Москвы. В марте 1674 г. в Переяславле собралась рада. В ней приняли участие и правобережные полковники, Самойловича избрали гетманом всей Украины.

Дорошенко очутился в изоляции. Его «армию» теперь составляли лишь 6 тыс. казаков и отряд татар, присланный ханом. Чигиринский гетман слал гонцов к туркам и крымцам, извещал об опасности. Беспокоился он не напрасно. На лето 1674 г. Алексей Михайлович поставил Ромодановскому задачу – брать Чигирин. Но летом и турки возобновили наступление. Их армия вступила на Правобережье Украины. Занялась городами, которые еще не покорились султану. А у короля после выборов и коронации в казне иссякли деньги, платить наемникам было нечем. Патриотический порыв шляхты быстро угас, она снова отсиживалась по имениям и крепостям. Украину бросили на растерзание, пускай сама отбивается как сумеет. Турки взяли 14 городов. Мужчин вырезали, женщин и детей продали в рабство. Потом великий визирь Кепрюлю повернул на восток, поддержать Дорошенко.

В это время русская армия уже осадила Чигирин, засыпала его ядрами и бомбами. Но узнали, что на выручку идут османские полчища, а из Крыма спешит хан со всей ордой. Ромодановский приказал отступить. Отошли за Днепр и развернулись, прикрыв переправы. Впрочем, для Дорошенко это обернулось лишь передышкой. В следующем году турки снова навалились на Польшу, рассчитывали добить ее и вынудить к миру. Под Львовом завязались жаркие бои. Собесскому очень хорошо помогли русские. Корпус стрельцов, донских казаков, калмыков и запорожцы атамана Сирко устроили масштабный набег на Крым. Татарская орда, как обычно, переполошилась, покинула турок и понеслась домой.

А армия Ромодановского и Самойловича снова выступила к Чигирину. Обошлось даже без сражений. Гетманские казаки не забыли полученной взбучки, бомбардировку. Едва на правом берегу появились передовые полки, они стали уходить от Дорошенко. Сирко взял на себя роль посредника, с Дорошенко завязались переговоры, и он сломался. Отдал знаки своей власти, полученные от султана, и отправил делегатов к царю, соглашаясь перейти в его подданство.

Увы, вскоре обстановка снова переменилась. В январе 1676 г. умер Алексей Михайлович, на престол взошел юный и болезненный Федор Алексеевич. А поляки совсем выдохлись, начали с турками переговоры о мире. И если Вишневецкий лишился короны за уступку нескольких областей, то Собесскому приходилось отдавать гораздо больше, почти все Правобережье. Но король и его правительство нашли способ обезопасить себя. Недовольство шляхты они стали перенацеливать против… России. О том, что сами же упрашивали царя выслать армию на правый берег Днепра, предпочли забыть. Теперь походы на Дорошенко объявляли нарушением Андрусовского договора. Раздували возмущение, что русские хотят захватить польскую часть Украины. А при таком раскладе выглядело совсем не обидным отдать ее туркам. Наоборот! Пускай османы дерутся с русскими, а Польша будет наблюдать и выжидать, когда ей вмешаться.

Ну а Дорошенко воспылал новыми надеждами, заартачился, приносить присягу царю «передумал». Это было очень опасно. Польша вот-вот подпишет мир, турецкие армии двинутся к «своему» гетману, утвердятся на Днепре, угрожая Югу России. Мало того, обладание Чигирином давало им политический козырь, город считался признанной казачьей столицей, говорили: «При ком Чигирин и Киев, при том и казаки». Надо было действовать без промедления, опередить турок, и Федор Алексеевич отправил приказ Ромодановскому: «Идти за Днепр к Чигирину!»

Воевода тоже понимал, насколько важно выиграть время. Пока собиралась армия, разбросанная по разным городам, он послал вперед форсированным маршем 15-тысячный корпус генерала Косагова и три казачьих полка генерального бунчужного Полуботка. Они налегке перемахнули через Днепр, вышли к Чигирину. Дорошенко пытался дать им бой, но его воинство сшибли с позиций одной атакой. Его сторонники стали разбегаться, у гетмана осталось лишь 2 тыс. казаков.

Он опять призывал на помощь турок и татар, но их армия была далеко. Конница Косагова и Полуботка окружила Чигирин, заслала туда царские увещевательные грамоты. А через Днепр уже переправлялись главные силы Ромодановского. Жители Чигирина замитинговали, требовали от гетмана покориться. Дорошенко понял, что удержаться до подхода «друзей» все равно не получится. Созвал горожан, и они постановили отдаться на милость царя. 20 сентября 1676 г. в Чигирин вошли русские войска. Дорошенко доставили в Москву, и Федор Алексеевич обошелся с ним великодушно. Он был «допущен к царской руке», его приняли в число русской знати, привезли к нему семью. Но на Украину не отпустили, лучше уж от греха подальше. Дали поместья в России и назначили на воеводство в Великий Устюг.

Зарубежная пропаганда в России во все времена находила благодатную почву. Уж больно привлекательными выглядели западные порядки! Дома – строгая православная мораль, многочисленные обязанности перед Богом, перед государем, перед городом или деревенской общиной, перед семьей. То нельзя, это нельзя. А в Европе оказывалось – то можно и это можно. Католическая церковь, в отличие от православной, практически не ограничивала свою паству в удовольствиях. Она сама заразилась соблазнами «красивой жизни». А уж власть имущим или толстосумам легко отпускались любые грехи. В общем, что можешь себе позволить, то и разрешается. Обязанности для черни. А для тех, кто чего-то добился в жизни, – права. Зарубежные гости рисовали свои страны в самых радужных красках, и русские доверчиво развешивали уши.