Коллектив авторов - Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 3

Объединительные усилия Сиди Мухаммеда получили продолжение в политике его сына Мулай Слимана(1792–1822 гг.). После кратковременного пребывания на престоле его старшего брата Мулай Язида(1790–1792 гг.) Марокко вновь оказалось в полосе бунтов и мятежей, воскресивших в памяти марокканцев события Тридцатилетней смуты . Слиман же для восстановления порядка в стране обратился к опыту своего отца и провел в начале XIX в. ряд реформ, направленных на ликвидацию автономии суфийских братств и вольницы берберских племен. Однако марокканский султан, подражая аравийским Саудидам, прибегнул не к дипломатии, а к насильственному очищению марокканского ислама от «порицаемых нововведений», к которым он причислил многие стороны мистической практики.

Проваххабитские меры Мулай Слимана вызвали ожесточенное противодействие со стороны влиятельных местных мурабитов и суфийских братств. Лидеры марокканских мистических объединений обладали безраздельным авторитетом у населения, а их учения органично вписывались в систему народных верований и культов. Духовная общность и разветвленная организация братств делали суфийских шейхов грозными противниками на политической арене. Как только монарх-реформатор нарушил хрупкий баланс в отношениях государства и деятелей «народного ислама», суфийские братства вместе с берберскими племенами составили антисултанскую оппозицию. В стране разразилась десятилетняя религиозная война 1812–1822 гг., кульминацией которой стало Фесское восстание 1820 г. В итоге Мулай Слиман вынужден был прекратить все реформы и отречься от трона.

После краха непримиримой к суфизму программы Мулай Слимана новый султан Мулай Абд ар-Рахман(1822–1859 гг.) постарался завоевать доверие шейхов братств и крупных мурабитов. Возврат Мулай Абд ар-Рахмана к патерналистской политике в отношении духовных вождей Марокко закрепил архаичные политические порядки саадидской эпохи еще на несколько десятилетий. В отношении внешнего мира Слиман и Абд ар-Рахман совершенно отступили от курса Сиди Мухаммада. Сосредоточив в первой трети XIX в. свои усилия на внутренней жизни страны, эти монархи пытались проводить изоляционистскую политику. Стремление алауитского двора к автаркии поддерживалось и внешнеполитическим положением Шерифской империи, которое в конце XVIII – начале XIX в. было вполне стабильно. В этот период внимание Европы было поглощено событиями Великой французской революции, а поражение испано-французского флота при Трафальгаре (1805 г.), британская блокада Средиземноморья и наполеоновские войны отсрочили начало прямой экспансии колониальных держав в Магрибе еще на двадцать лет.

Новый этап европейского проникновения в Марокко начался во второй трети XIX в. вместе с оккупацией французскими экспедиционными силами прибрежной полосы Алжира (1830 г.). Переход Франции к прямым территориальным захватам в Магрибе вызвал открытое сопротивление как в самом Алжире, так и в сопредельных странах. Марокканский двор активно поддержал начавшееся в 1832 г. повстанческое движение алжирцев под руководством Абд аль-Кадира. Поток денежных сумм, а также безвозмездные поставки оружия и лошадей из Марокко заметно укрепили позиции антииностранных сил в Алжире. Более того, с 1839 г. Мулай Абд ар-Рахман предоставил алжирцам возможность укрыться в Марокко и организовать базу для военных операций на алжиро-марокканской границе. В свою очередь, французские войска, преследуя отряды Абд аль-Кадира, стали вторгаться на марокканскую территорию.

Летом 1844 г. между французским экспедиционным корпусом и султанской армией произошло крупное сражение на реке Исли. Шерифские войска потерпели в этой битве сокрушительное поражение, что позволило французскому флоту безнаказанно бомбардировать Танжери Могадор. Мир с Францией, вскоре подписанный в Танжере, обязал Мулай Абд ар-Рахмана отказаться от помощи алжирским повстанцам. Но главный итог скоротечной франко-марокканской войны 1844 г. состоял в том, что она обнажила неэффективность военной организации марокканского государства. В течение 250 лет после « битвы трех королей » марокканцы не знали поражений на своей территории, и даже Наполеон после завоевания Испании не решился предпринять экспедицию в соседнее Марокко, предпочитая далекий Египет. Но теперь представления европейцев о непобедимости шерифского оружия рассеялись, и уже в 1848 г. испанцы осмелились захватить у Алауитов острова Чафаринас.

Начиная с 40-х годов XIX в. судьбы алауитского султаната предопределялись не на полях сражений, а в кабинетах европейских политиков. Мулай Абд ар-Рахману и его преемникам отныне оставалось положиться только на использование противоречий между Англией, Францией и Испанией в их магрибинской политике. Например, крушение марокканской армии в битве при Исли было скомпенсировано деятельной дипломатической поддержкой Великобритании. Лондон, не заинтересованный в успехах конкурентов, не допустил прямых захватов Франциеймарокканской территории. Однако в обмен на свою поддержку британцы в 1856 г. навязали алауитскому двору неравноправный договор о свободе торговли и мореплавания, заметно ограничивший суверенитет страны. Согласно этому документу Мулай Абд ар-Рахману пришлось упразднить часть правительственных монополий, разрешить английским коммерсантам приобретать земли и недвижимость в Марокко, предоставить им торговые привилегии, в том числе освобождение от таможенных пошлин.

Таким образом, ослабление шерифского государства привело к встречным претензиям западных держав на особое положение в стране. Уже во второй половине 1850-х годов утверждение британских позиций в Марокко побудило к решительным действиям Испанию. В 1859 г. 50-ти тысячный испанский корпус высадился на севере страны. В ходе испано-марокканской войны 1859–1860 гг. испанцы захватили часть Северного Марокко с городом Тетуани округ Ифнина атлантическом побережье. Великобритания вновь пришла на помощь Алауитам: вмешавшись в мирные переговоры, англичане заставили захватчиков отказаться от большинства приобретений в Марокко, в том числе Тетуана. Однако испанское правительство выговорило взамен крупную контрибуцию, для выплаты которой махзен был вынужден прибегнуть к долгосрочному займу у английских банков. В его обеспечение были отданы 3/ 4доходов от марокканских таможен, что привело шерифов к еще большей зависимости от Европы. Кроме того, Испания в 1861 г. добилась подписания торгового договора с Марокко, воспроизводившего условия англо-марокканского договора 1856 г.