Александр Носович - История упадка. Почему у Прибалтики не получилось

Но далеко не все гости из России встречаются Эстонией так же гостеприимно, как их идейные союзники — радикальные критики современной России.

КаПо и другие силовые структуры борются с внешними инакомыслящими столь же грубыми и прямыми методами, что и с внутренними, — запрещают им въезд и депортируют из страны.

Осенью 2014 года в аэропорту Таллина был арестован, а затем выдворен из Эстонии академик Российской академии наук, директор Института этнологии и антропологии РАН Валерий Тишков. Причины выдворения академика Тишкова представители Эстонии объяснять отказались и лишь спустя некоторое время пояснили, что отомстили ученому с мировым именем за то, что в монографиях, публиковавшихся под эгидой его Института, этническая политика в Эстонии и других странах Балтии называлась националистической, а сам академик публично высказывался в поддержку федерализации Украины и заявлял, что присоединения Крыма к России не произошло бы, если бы украинские власти предоставили полуострову автономию высокого уровня, как Австрия — Южному Тиролю. Эти слова выдающегося этнолога были сочтены эстонскими властями «российской пропагандой» и «оправданием агрессии Путина». Поскольку сложных научных формулировок академика Тишкова они, видимо, не понимают, поэтому отношение к ученому выразили так, как смогли. «Если теперь ещё одну скотину не пускают в Эстонию, то и бог с ним», — поделился своим мнением о выдворении российского коллеги профессор этнолингвистики Тартуского университета Урмас Сутроп. Крупнейшие эстонские СМИ радостно приводили эту цитату.

Спустя всего месяц после Валерия Тишкова при попытке въезда в Эстонию был задержан и выдворен из страны выдающийся итальянский интеллектуал — писатель, публицист, экс-депутат Европарламента от Италии Джульетто Кьеза. Кьеза — один из главных критиков стран Балтии в Европе, много лет поднимающий вопрос о недопустимости и дикости существования в XXI веке такого явления, как позорный институт «неграждан».

Гордящаяся членством в ЕС Эстония не пустила в свою страну гражданина Италии, нарушив все подписанные ею при вступлении в Евросоюз документы о свободе передвижения граждан европейских стран. Случился международный скандал с участием Италии, в которой многие до этого вообще были не в курсе, что такая страна существует. В Риме на ковер был вызван эстонский посол, и представитель официального Таллина имел бледный вид. «Эстония сегодня вышла из Европы!» — так прокомментировал случившееся Кьеза и обратился в суд, обжалуя своё выдворение. Эстонии пришлось угрюмо утереться — спустя пару месяцев Кьеза, взяв для подмоги нескольких итальянских журналистов и депутатов, вновь приехал в Таллин. Теперь его пустили. Но каждый шаг публициста «пасли» агенты местной охранки… «Мы, финны, так же, как и другие народы Евросоюза, будем напоминать балтийским государствам о важности признания того, что все люди, постоянно проживающие на территории этих государств, имеют право на равное обращение государства в соответствии с конституционными нормами» — так несколько лет назад сказал глава МИД Финляндии Эркки Туомиоя. Видимо, напоминать надо почаще — а то забывчивы больно!

Стратегического, полноценного партнерства с Финляндией у Эстонии не случилось. Многие поступки Таллина кажутся Хельсинки дикостью, дремучим «советизмом». Теперь финны с некоторой брезгливостью отталкивают эстонцев от себя: за эти четверть века преодоления последствий «советской оккупации» Эстония так и не стала ни полноценной Европой, ни Скандинавией, ни второй Финляндией. И, видимо, уже никогда не станет. Эстония — не Финляндия. Эстония — это диагноз.

Четверть века назад, в день 50-летия подписания пакта Молотова — Риббентропа, 23 августа 1989 года около двух миллионов человек образовали живую цепь протяженностью почти 600 километров, соединившую три прибалтийские республики и их столицы — Вильнюс, Ригу и Таллин. Это был звездный час в истории Прибалтики — тогда о трех стремящихся к независимости народах заговорил, пожалуй, весь мир. Прыжок из неизвестности в забвение оказался стремительным. Спустя 25 лет Прибалтика выпала из мировой истории, превратившись в глухую депрессивную окраину Европы. Только немногочисленные специалисты-страноведы знают, что такое Baltics, и могут показать этот регион на карте, не перепутав при этом Латвию с Литвой. Четверть века после восстановления независимости Прибалтика восторгалась сама собой, считая себя эталоном прогресса, успеха, развития. И вот итог — больше никакого развития там нет. Это доживающая свой век провинция, из которой медленно, тихо, но безостановочно уходит жизнь. Жители региона, которые хотят жить, а не существовать, разъезжаются по миру, остающиеся доживают свое, уже не ожидая от своих стран никаких изменений к лучшему. В Прибалтике не может происходить ничего важного и значимого — к такому выводу склоняется население всех трех республик. Литовский, латышский и эстонский народы находятся на грани вымирания, их языки — на грани исчезновения. Через несколько десятилетий нынешнего агонизирующего «развития» они превратятся в малозначимые этнографические группы, а затем и вовсе исчезнут, как это уже произошло со многими народами, населявшими когда-то Прибалтику. Таков неутешительный итог балтийского пути Литвы, Латвии и Эстонии. Пути, который привел их в тупик.

В конце 2013 года большой резонанс вызвала речь вице-президента Европейского парламента, испанского социалиста Мигеля-Анхеля Мартинеса-Мартинеса. Она содержала не просто резкую критику балтийских стран, эта речь ставила под сомнение основы основ прибалтийского мировоззрения — европейскую идентичность Литвы, Латвии и Эстонии.

«Мы считаем, что быть европейцами — это значит быть рациональными. Нет ничего более иррационального, чем этот вид недоверия к России. Какой угрозой может быть Россия? Угрозой кому или чему? — заявил тогда Мартинес-Мартинес. — И это то, что я говорю латышам, литовцам и эстонцам: как вы оцениваете свою значимость в Евросоюзе? Вы считаете, что вы ценны тем, что страдаете навязчивой идеей быть чем-то вроде крепости, постоянным провокатором по отношению к этому очень большому, очень важному, очень необходимому соседу?.. Я понимаю, что это легче — говорить о врагах, о вашей истории и тому подобном. Гораздо сложнее сказать: давайте посмотрим, как мы можем помочь в налаживании отношений. Иначе никто не будет с вами считаться. Вы являетесь единственными, кто может реально сделать вклад в строительство моста. А мы нуждаемся в таком мосте. И вам решать, хотите вы быть значимыми или нет».