Андрей Сахаров - «Мы от рода русского...»

Там же, на побережье Малой Азии, по данным летописи, произошли ожесточенные сражения на суше и на море.

Греческне войска сумели окружить руссов и, несмотря на яростное сопротивление, одолели их. «Русь же,— говорится в летописи,— възратишася къ дъружине своей къ вечеру, на ночь влезоша в лодьи и отбегоша». Начался второй, ночной этан сражения. Подошедший флот под командованием Феофана атаковал русские суда, применив «греческий огонь» — сосуды с горящей нефтью. Это «страшно чюдо» поразило русских воинов. Пламя металось по воде, в непроглядной темени горели русские ладьи. Спасаясь от беды, руссы бросались в воду и пытались «убрести». Разгром был полный. «Прочий вьзвратишася въ свояси». На этом, по сведениям «По-вести временных лет», и закончился поход.

Однако русский автор изложил версию войны неточно. Это выявляется при знакомстве с византийскими источниками, которые рассказывают о тех же событиях, но в несколько иной последовательности. В частности, византийский хронист Георгий Амартол, а также кре-монский епископ Лиутпранд, посетивший Константинополь в 949 году, вскоре после происшедших событий, отметили в своих сочинениях, что морское сражение и сухопутная битва произошли не одновременно, а были разделены между собой интервалом в несколько месяцев.

Георгий Амартол, сочинения которого, как уже говорилось, великолепно знали русские летописцы, сообщил, что русский флот был атакован сразу же, как только руссы вошли в Босфор. Греки собрали оставшиеся суда, практически заново сформировали флот (об этом также говорит Лиутпранд), вооружили их новой военной техникой — «греческим огнем» — и близ Константинополя, у местечка Иерон, дали бой руссам. Морская битва, которую с таким драматизмом и литературным мастерством описал русский летописец и которую он отнес к событиям, происходившим, на побережье Малой. Азии.— в Пафлагонии, произошла в действительности здесь, у Иерона. Флот Игоря потерпел поражение в первом же бою, после чего оставшиеся русские корабли отошли в сторону Малой Азии. Лишь в сентябре.греческим полководцам удалось окружить руссов и нанести.им поражение на суше, за которым последовало второе сражение на море, когда русский флот пытался уйти от преследовавших их греков.

Получается, что все дело решилось не в одном, сражении, как об этом повествует русская летопись, а в серии сражений, что бои проходили с июня по сентябрь, и только осенью грекам наконец удалось вытеснить русскую рать из византийских владений. Где жег истина? И кто прав, русский автор или византийский хронист?

Думается, что Георгий Амартол был ближе к истине, тем более что и кремонский епископ также сообщал, что грекам пришлось спешно создавать новый флот из старых судов для прикрытия Константинополя, а. не своих малоазиатских владений: ведь когда русская флотилия появилась у входа в Босфор, ее уже ждали греки, предупрежденные о нашествии херсонесцами и болгарами.

Надо, видимо, иметь в виду и другое: начиная со второй половины IX века объектом русских нападений стал исключительно Константинополь. Здесь, под его стенами, решалась судьба войны, и сколько бы нападений ни предпринимали руссы на византийские владения империи, не победы их в Крыму или в Северном Причерноморье определяли общий успех, а события на Босфоре.

Поэтому вполне правдоподобно выглядит версия византийского хрониста о первой битве руссов с.греками на подступах к Константинополю — у Иерона. Русская рать должна была войти в Босфор и попытаться, как некогда, при Олеге, и еще ранее — в 860 году, атаковать Константинополь, а греки, наученные горьким опытом двух предшествующих русских нашествий, должны были воспрепятствовать им появиться «в Суду», т, е. в бухте Золотой Рог. Здесь их флот и был сожжен греческим огнем:», а русская сухопутная рать и часть флота не решились напасть на город.

Уцелевшее от разгрома русское войско тем не менее не ушло сразу восвояси, а двинулось в обход Константинополя, по старому знакомому маршруту — в Пафла-гонию, забирая добычу. II уже на малоазиатском берегу завершился этот многомесячный поход: русская рать была разбита византийскими сухопутными армиями, вызванными с Востока и с Балкан, а подошедший флот завершил дело. К тому же, как говорится еще в одном византийском источнике — «Житии Василия Нового», весьма почитаемого греческого святого, руссы, находясь на обратном пути, заболели «от страшного расслабления желудка» и многие из них поумирали. Сказались жара тех мест, непривычность новой пищи, воды, видимо н вызвавшие желудочные заболевания. Добравшиеся на родину поведали своим сородичам о тяжких испытаниях, выпавших на их долю.

Но ведь русский летописец прекрасно знал и «Житие Василия Нового», и тем более хронику Георгия Амарто-ла, которую он цитирует многократно в «Повести временных лет». Почему же он скрыл факт поражения у Нерона и даже не отразил в своем повествовании длительность похода и упорство воюющих сторон? Этим вопросом занимались советские ученые Н. Я- Половой и Я. Н. Щапов. Они внимательно изучили данные источников и пришли к близким выводам о том, что после первой битвы у Иерона русская рать раскололась. С частью своих воинов, вероятно, не рассчитывая уже на штурм Константинополя, Игорь вернулся на родину, а остальное войско двинулось вдоль малоазиатского побережья.

Однако такой исход событий никак не укладывался в «победоносную» версию действий киевских князей, которую те настойчиво создавали среди народа, и в летопись вошла официальная оценка событий, в которой бегство Игоря, уход его от основной части войска были тщательно скрыты как от современников, так и от потомков. Мы думаем, что Нестору в начале XII века и не пришлось фальсифицировать события: он воспринял их так, как они дошли до него из предыдущих летописных сводов и отдельных записанных сказаний. И все-таки поразмыслить над ними более объективно у нашего знаменитого автора возможность была, тем более что русская версия расходилась со сведениями, занесенными в хронику Георгия Амартола.

Но как бы там ни было, в летопись попала неверная история войны, а вместе с ней были искажены ее масштаб, длительность, упорство.

Византия для отражения русского нашествия напрягла все силы, мобилизовала объединенные действия флота и сухопутных войск, свернула фронт на Востоке, вызвала армии с Балканского полуострова. Упорная борьба, продолжавшаяся четыре месяца, практически все лето и начало 941 года, завершилась победой греков.

Но война на этом не закончилась. Под 944 годом летопись сообщила о подготовке Игорем нового похода на Византию. Киевский князь «совокупивъ вой многи», привлек в свое войско полян, новгородских словен, кривичей, тиверцев. С ним вновь шел варяжский отряд, берегом двигалась нанятая печенежская конница. Войско шло на Константинополь вновь «въ лодьях и на кони хъ».