Николай Соколов - Убийство царской семьи

С момента приблизительно приезда детей был создан постоянный кадр наружной охраны.

Она была набрана из рабочих Сысертского завода, верстах в 35 от Екатеринбурга.

Ее составили:

1. Никифоров Алексей Никитин.

2. Добрынин Константин Степанов.

3. Старков Иван Андреев.

4. Старков Андрей Алексеев.

5. Стрекотин Андрей Андреев.

6. Стрекотин Александр Андреев.

7. Котов Михаил Павлов.

8. Проскуряков Филипп Полиевктов.

9. Столов Александр Алексеев.

10. Орлов Александр Григорьев.

11. Теткин Роман Иванов.

12. Подкорытов Николай Иванов.

13. Турыгин Семен Михайлов.

14. Луговой Виктор Константинов.

15. Семенов Василий Егоров.

16. Попов Николай Иванов.

17. Таланов Иван Семенов.

18. Садчиков Николай Степанов.

19. Кесарев Григорий Александров.

20. Зайцев Николай Степанов.

21. Беломоин Семен Николаев.

22. Летемин Михаил Иванов.

23. Сафонов Вениамин Яковлев.

24. Шевелев Семен Степанов.

25. Чуркин Алексей Иванов.

26. Кронидов Александр Алексеев.

27. Вяткин Степан Григорьев.

28. Котегов Иван Павлов.

29. Котегов Александр Алексеев.

30. Медведев Павел Спиридонов.

31. Дроздов Егор Алексеев.

32. Емельянов Федор Васильев.

33. Русаков Николай Михайлов.

34. Ладасщиков Петр Акимов.

35. Талонов Константин Васильев 66.

Спустя неделю кадр наружной охраны был пополнен рабочими той же злоказовской фабрики. В нее вошли:

36. Якимов Анатолий Александров, 31 г., из Юговского завода той же волости Пермского уезда.

37. Лесников Григорий Тихонов, 29 л., из Кушвинского завода Соликамского уезда Пермской губернии.

38. Вяткин Филипп Ильин, из с. Уктуса Екатеринбургского уезда.

39. Путилов Николай Васильев, Базаровского общества Напорской волости Сарапульского уезда Вятской губернии, слесарь.

40. Смородяков Михаил, 18 л., из Нейво-Рудянского завода той же волости Екатеринбургского уезда.

41. Дерябин Никита Степанов, из д. Тимошиной Меркушинской волости Верхотурского уезда Пермской губернии.

42. Устинов Александр Иванов, 27 л., из Пожевского завода той же волости Соликамского уезда Пермской губернии.

43. Корзухин Александр Степанов, из с. Уктуса Екатеринбургского уезда.

44. Романов Иван Иванов, из Гарской волости Ростовского уезда Ярославской губернии.

45. Дмитриев Семен Герасимов, 21 г., из Ваньчуговской волости Кашинского уезда Тверской губернии.

46. Клещев Иван Николаев, 21 г., из г. Шадринска, слесарь.

47. Пермяков Иван Николаев, 18 л., из с. Уктуса Екатеринбургского уезда, слесарь.

48. Варакушев Александр Семенов, из Тулы или Петрограда, слесарь.

49. Прохоров Александр из Катав-Ивановского завода Уфимской губернии.

50. Брусьянин Леонид Иванов.

51. Пелегов Василий.

52. Осокин Александр.

53. Лякс Скорожинский.

54. Скороходов.

55. Фомин.

56. Зотов 67.

Самые стены ипатьевского дома выдали многих из этих лиц. Они были покрыты всевозможными надписями: результаты склонности охранников к заборной литературе. Удалось прочесть многие имена.

Среди множества брошенных документов оказались денежные расписки злоказовских рабочих, несших внутреннюю охрану, и требовательные ведомости сысертских рабочих, несших охрану наружную.

Наружная охрана поселилась в нижнем этаже ипатьевского дома: злоказовские рабочие в комнате под цифрой VI, сысертские – в комнате под цифрами IV и V. Спустя некоторое время наружная охрана была переведена в соседний дом Попова.

Когда возник кадр постоянной наружной охраны, она стала допускаться и на внутренние посты верхнего этажа дома. Но различие между нею и охраной внутренней не исчезло. По-прежнему злоказовские рабочие внутренней охраны царили в доме и имели доступ во все комнаты, куда не допускались рабочие наружной охраны.

Самым главным лицом среди охранников был Авдеев. Он назывался «комендантом дома особого назначения».

Мошкин был его помощником.

Медведев был «начальником» всей караульной команды, несшей охрану как на внутренних, так и на внешних постах.

Якимов, Старков и Добрынин были разводящими. Они ставили охранников на посты и наблюдали за ними, сами не неся охраны.

Только братья Мишкевичи и Скорожинский были, вероятно, польской национальности. Все остальные охранники были русские.

Что они представляли собой?

Фабрика братьев Злоказовых работала во время войны на оборону: изготовляла снаряды. Работа на фабрике избавляла от фронта. Сюда шел самый опасный элемент, преступный по типу: дезертир. Он сразу выплыл на поверхность в дни смуты, а после большевистского переворота создал его живую силу.

Авдеев – самый яркий представитель этих отбросов рабочей среды: типичный митинговый крикун, крайне бестолковый, глубоко невежественный, пьяница и вор.

Лучше всего слушать о нем рассказ рабочего той же фабрики Анатолия Якимова: «Прибыл в Екатеринбург я в первых числах ноября месяца 1917 года. Тогда же я и поступил на злоказовскую фабрику. Фабрикой в это время еще владели пока хозяева Злоказовы, но уже существовал «фабричный комитет» из рабочих. Был и комиссар фабрики. Этим комиссаром был Александр Дмитриев Авдеев. Откуда он родом, я не знаю. Полагаю я, что по ремеслу он слесарь. Говорили про него, что он был где-то машинистом на каком-то заводе при локомобиле… В декабре месяце Авдеев отвез хозяина фабрики Николая Федоровича Злоказова в острог. Вместо хозяев образовался «деловой совет». Этот совет и стал править фабрикой. Главой на заводе и стал Авдеев. Около него самыми приближенными к нему лицами были рабочие: братья Иван, Василий и Владимир Логиновы, Василий Григорьев Гоншкевич, Николай и Станислав Мишкевичи, Александр Федоров Соловьев, Николай Корякин, Иван Крашенинников, Алексей Сидоров, Константин Иванов Украинцев, Алексей Комендантов, Леонид Васильев Лабушев, Сергей Иванов Люханов и его сын Валентин… В апреле месяце стало известно в городе, что к нам в Екатеринбург привезли Царя. Объясняли об этом среди нас, рабочих, так, что Царя-де хотели выкрасть из Тобольска; потому-де его и перевезли в надежное место: в Екатеринбург. Такие разговоры тогда в нашей рабочей среде ходили. В первых числах мая месяца, в скором времени после перевезения к нам Царя, стало известно, что наш Авдеев назначен главным начальником над домом, где содержался Царь. Дом этот почему-то все называли «дом особого назначения», а про Авдеева говорили, что он над этим домом комендантом назначен. Действительно, скоро сам Авдеев об этом нам объяснил на митинге. Как произошло его назначение, я хорошо Вам объяснить не берусь. Авдеев был большевик самый настоящий. Он считал, что настоящую хорошую жизнь дали они, большевики. Он много раз открыто говорил, что большевики уничтожили богачей-буржуев, отняли власть у Николая «кровавого» и т. п. Постоянно он терся в городе с здешними заправилами из областного совета. Я думаю, что таким образом он, как ярый большевик, и был назначен областным советом «комендантом» дома особого назначения. На митинге же, который он тогда собирал, он нам рассказывал, что вместе с Яковлевым он ездил за Царем в Тобольск 68. Что это был за Яковлев, я сам не знаю. Авдеев его поносил и говорил нам, что Яковлев хотел увезти Царя из России и повез его для этого в Омск. Но они, то есть екатеринбургские большевики, все это узнали и не допустили увоза Царя, сообщив о намерении Яковлева в Омск. Смысл его речи был именно тот, что Яковлев держал руку Царя, а он, Авдеев, вместе с большевиками охраняет революцию от Царя. Про Царя он тогда говорил со злобой. Он ругал его, как только мог, и называл не иначе, как «кровавый», «кровопийца». Главное, за что он ругал Царя, была ссылка на войну: что Царь захотел этой войны и три года проливал кровь рабочих, что рабочих массами в эту войну расстреливали за забастовки. Вообще он говорил то, что везде говорили большевики. Из его слов можно было понять, что за эту его заслугу перед революцией, то есть за то, что он не допустил Яковлева увезти Царя, его и назначили комендантом дома особого назначения. И, как видать было, этим самым назначением Авдеев был очень доволен. Он был такой радостный, когда говорил на митинге и обещал рабочим: «Я вас всех свожу в дом и покажу вам Царя…» Постоянно туда ходили с нашей фабрики рабочие, только не все, а те, которых выбирал Авдеев… Главная цель у них, как я думаю, была в деньгах. За пребывание в доме особого назначения они получали особое содержание из расчета 400 рублей в месяц за вычетом кормовых. Кроме того, они и на фабрике получали жалованье как состоящие в фабричном комитете или деловом совете».