Жорж Ленотр - Повседневная жизнь Парижа во времена Великой революции

Мишле Ж. Женщины революции.

Руселен де Сент-Алъбен А. Исторические очерки.

Там же. Тот же автор сообщает наблюдение, подтверждаемое значительным количеством довольно поразительных примеров, что большинство лиц, игравших видную роль в революции, перенесло сильную оспу и носили глубокие следы от нее. Мирабо, Дантон, Робеспьер, Камилл Демулен были, выражаясь вульгарно, совершенно рябыми. Это обстоятельство, прибавляет он, служит указанием, что у этих людей был язвительный и энергичный характер, которому нужно было разразиться бурным порывом и который возрастал в тот день, когда их умственное напряжение достигало наибольшего развития.

Напротив «Двух ворот». — Национальный архив. Бумаги комиссаров суда.

Каталог выставки «Французская революция» в 1889 году включает № 897, портрет г-на Сольдини, предка жены Дантона; № 898, портрет г-жи Сольдини, прабабки жены Дантона, пастели Виже из коллекции доктора Робине.

Национальный архив. Документы, изданные г-ном Робине.

Запись, найденная г-ном Кампардоном в «бумагах комиссаров Шатле» (Национальный архив) и процитированная Жюлем Кларети в труде «Камилл Демулен, очерки о дантонистах».

По крайней мере, так это явствует из очерков Жюля Кларети. Мы не отвергаем этой версии, хотя, по нашему мнению, если Камилл и жил в Торговом дворе, то очень недолго. Его квартира была на площади Одеон, над современным «Кафе Вольтер».

Имеется в виду школа историков, крупнейшим представителем которой был Альфонс Олар (1849–1928).

Дом, где родился Дантон, больше не существует, на его месте выстроена школа.

Дом был разрушен в результате бомбардировок во время Второй мировой войны.

Имение Дантона принадлежит теперь г-ну Робину, лесоторговцу из Арси.

Речь идет о членах Конвента, подписавших 16–17 января 1793 года смертный приговор Людовику XVI.

См. об этой личности прекрасный и интересный очерк г-на Эжена Вельверта «Член Конвента Куртуа».

Дантон считал избиения роялистов в тюрьмах справедливыми и призывал не препятствовать им. Он также голосовал за смерть короля, хотя, по некоторым данным, тайно готовил его бегство.

Леба Ф. Энциклопедический словарь: Франция.

Письмо, приведенное г-ном де Бомон-Васси, в его «Секретных мемуарах XIX века».

Дантон также 8 августа вернулся из поездки в Арси-сюр-Об.

Клареты Ж Камилл Демулен.

Он был избран 222 голосами против 62 (Ф. Леба).

Священники, не присягнувшие конституции, были объявлены вне закона (см. выше главу об избиении священников в сентябре 1792 года).

У нас перед глазами купчая, заключенная по этому поводу.

Этим любопытным документом мы обязаны любезности г-на Люилье из Арси, сообщившего нам много неизвестных подробностей относительно пребывания Дантона в его родном городе. Мы просим его принять здесь нашу благодарность.

Теперь площадь Рынка.

Бывший священник д’Эрбисс.

На месте ее был выстроен трибунал.

Оба эти дома еще существуют.

То есть инициатором убийств в парижских тюрьмах в сентябре 1793 года.

Лефев ошибается, когда утверждает («История улиц Парижа»), что Дантон жил в доме, принадлежавшем Дюселье. Этому последнему принадлежала лишь середина Торгового двора, а не дом, выходивший на улицу Кордельеров. Мы могли убедиться в этом, просматривая бумаги Дюселье, любезно предоставленные нам его потомками, господами Фежер-Дефор. Ошибка Лефева произошла, должно быть, оттого, что Дантон некоторое время жил в доме, через который был вход в Торговый двор с улицы Вье-Комеди: этот дом действительно принадлежал Дюсель. Но другой большой дом, тот, что выходил на улицу Медицинской школы, имел на фронтоне ворот, находящемся теперь у Викторьена Сарду в Марли-ле-Руа, инициалы своего владельца А. Ж. (Жирардо?).

Эта комната действительно была больших размеров. В 1876 году, когда ее разделили перегородкой, из нее вышло две спальни.

Это происшествие описывала также госпожа Жели-мать через некоторое время после смерти Дантона.

«Старая мамаша Жели, которая всегда была очень набожной, часто говорила деду с материнской стороны, господину Депуа: «Ах, кузен мой, я по крайней мере совершенно спокойна за судьбу нашего бедного Дантона. Аббат де Керавенан (неприсягавший священник, венчавший его) провожал его, когда он шел на казнь, и он воспользовался минутой, когда Дантон взглянул на него, и дал ему предсмертное отпущение грехов»». — Кларети Ж. Камилл Демулен и дантонисты. С. 365.

Мишле начинает рассказ о свадьбе Дантона так; «Дантон женится вторично на девушке из роялистской семьи, и венчает его католический священник». В нем он говорит об исповеди члена Конвента. Могут заметить, что у Мишле часто не хватало документов для подтверждения его слов. Это верно. Но здесь историк должен был старательно ознакомиться с поступками своего героя. К несчастью, Мишле часто приводит факты, иногда удивительные, не указывая источников. Таково, например, место, в котором он рассказывает, что Дантон, вернувшись из Бельгии после смерти Габриэль Шарпантье, велел вырыть из могилы свою жену, чтобы еще раз увидеть ее. Эта мрачная картина слыла плодом воображения великого историка. И что же? Нет ничего более достоверного. В каталоге Салона 1793 года в отделе скульптуры можно прочесть следующее: «Бюст гражданки Дантон, вырытой из могилы через неделю после погребения; маска эта снята с лица покойной гражданином Дезенам, глухонемым». Правда заключается в том, что Мишле, конечно, знал и расспрашивал Луизу Жели, ставшую госпожой Дантон. От нее он узнал многое, о чем рассказал, не желая говорить, откуда он почерпнул эти сведения. Вот почему он не подкреплял свои утверждения никакими ссылками.

У Габриэль Шарпантье от Дантона было трое детей: Антуан, Жорж и Франсуа. Последний еще младенцем умер в Арси. Утверждали, что Луиза Жели во время казни мужа была беременна, но это басня. Опись имущества, составленная после смерти члена Конвента, не содержит в себе никакого намека на «попечителя для младенца, находящегося в утробе». Никогда господам Антуану и Жоржу Дантонам, сохранившим некоторые сношения с их мачехой, не пришлось делиться с ребенком от второго брака, и они всегда утверждали, что его никогда и не было. Отец Дантона также был два раза женат, и его вторая жена, Мари-Мадлен Камю, осталась беременной после его смерти. Она родила ребенка, прожившего лишь недолгое время. Член Конвента родился от второго брака, и когда он умер, у него оставалась лишь одна сестра, скончавшаяся в 1814 году начальницей госпиталя в Арси. Это о ней говорит Бальзак в своем труде «Депутат Арси».