Эдуард Белтов - Второй фронт Иосифа Сталина

Как явствует из этого документа, Берия в тот роковой день был у Сталина трижды - больше, чем другие. Он вообще, судя по всему, одним из первых в руководстве страны вышел из состояния шока и прибыл на прием к Сталину не с пустыми руками. Из опубликованных ныне архивных документов следует, что "в связи с известными транспортными затруднениями значительная масса заключенных эвакуировалась пешим порядком нередко на расстояния до 1000 километров... Эвакуации подверглись 27 исправительно-трудовых лагерей и 210 колоний, с общим числом заключенных до 750.000 (! - Э. Б.) человек".

Уже 22 июня специальной директивой наркома внутренних дел и Прокурора Союза ССР Берия было приостановлено (цитирую) "освобождение заключенных, осужденных за измену Родине, шпионаж, террор, диверсию, троцкистов, правых и за

бандитизм". Впоследствии эта директива была дополнена, и до окончания войны задержаны: "иноподданные воюющих с СССР стран и все подданные этих стран, независимо от состава преступления; члены антисоветских политпартий и участники буржуазно-националистических контрреволюционных организаций; граждане СССР национальностей из Бессарабии (до установления там советской власти), осужденные за контрреволюционные преступления". Всего заключенных, отбывших сроки наказания и подпадающих под действие указанных директив, в лагерях и колониях до конца войны задержано было несколько десятков тысяч человек.

"Московская зачистка"

Не позже семи часов утра 22 июня начальником Управления НКГБ по Москве и Московской области комиссаром госбезопасности 3-го ранга Кубаткиным и начальником Управления НКВД по Москве и Московской области старшим майором госбезопасности Журавлевым был уже составлен и введен в действие "План агентурно-оперативных мероприятий УНКГБ и УНКВД г. Москвы и Московской области по обеспечению госбезопасности г. Москвы и области в связи с нападением гитлеровской Германии на СССР". Вот как он выглядел.

"Для обеспечения государственной безопасности г. Москвы и Московской области в связи с начавшимися военными действиями между СССР и Германией провести по УНКГБ и УНКВД г. Москвы и Московской области следующие мероприятия:

1. С 7 час. 00 мин. 22.06.1941 г. весь оперативный состав управлений перевести на казарменное положение.

2. 22.06.1941 г. по отделам, межрайотделам, горотделам и райотделениям просмотреть все имеющиеся агентурные и следственные материалы на лиц, изобличенных в антисоветской и уголовно-преступной деятельности.

Немедленному аресту подлежат:

по признаку "Т" - 71

по признаку "Ц" - 16

по признаку "В" - 8

шпионаж германский - 161

шпионаж итальянский - 6

шпионаж японский - 34

шпионаж другой - 56

по признаку бактериологической диверсии - 8

троцкистов - 78

быв. участников а/с (антисоветских - Э. Б.) политпартий - 82

сектантов-антивоенников - 91

разного а/с (антисоветского. - Э. Б.) элемента - 466

Всего - 1077 (человек)

Кроме того, немедленному изъятию подлежит уголовно-преступный элемент в количестве 230 человек.

3. С 22.06. учащенный прием и инструктаж всей агентурно-осведомительной сети, направив ее на:

а) вскрытие к/р подполья и деятельности иностранных разведок;

б) выявление анстисоветской и уголовнопреступной деятельности к/р элементов, авторов к/р листовок и лиц, проявляющих пораженческие и повстанческие настроения;

в) выявление и изъятие незаконно хранящегося у населения оружия, боеприпасов, взрывчатых и отравляющих веществ;

г) освещение политических настроений среди населения.

<...> В тех случаях, где агентурно-осведомительная сеть по количеству и качеству не отвечает требованиям, произвести дополнительные вербовки квалифицированной агентуры".

В общем, все как в тридцать седьмом:

шпионов и диверсантов - полно, про них знают, но почему-то арестовывают только сейчас.

И пошло, и поехало.

Всех немцев - немедленно на учет. А

что делать с целой республикой - автономной республикой немцев Поволжья, приютившейся возле Саратова? Кого надо (а кого - надо?) - немедленно расстрелять, а вообще республику сей же час упразднить, а немецкое население оной - сослать. За Урал. В трудармию. Так и сделали.

А еще извлекли из лагерей тех немцев-коммунистов и антифашистов, кого в тридцать седьмом не дострелили - и дострелили. Так, из Унженского лагеря НКВД срочно этапировали в Москву полумертвого члена ЦК КПГ и члена Исполкома Коминтерна Гуго Эберлейна, отбывавшего там пятнадцатилетний срок, тут же оформили дело на доследование,приговорили к расстрелу и, ясное дело, расстреляли.

То же и с уцелевшими в лагерях финнами.

А уж про латышей и говорить нечего - этих, как и в тридцать седьмом, летом сорок первого расстреливали пачками.

Но "зачистка" Москвы в самые первые дни войны - это были только цветочки.

Суд скорый и неправый

Третьего июля совершенно неожиданно для всех по радио выступил Сталин.

Оклемавшись после первого испуга (могли ведь и сместить его, приехав к нему на дачу, члены Политбюро и военные, да разве достало бы у них, трусов, всего лишь за три года до этого бросивших под нож своих товарищей по партии, Гражданской войне да и просто, как теперь принято говорить, по жизни, смелости сделать это?), вождь назвал слушающих его "братьями и сестрами" и указал, что теперь надо делать, чтобы победить врага.

"Братья и сестры", большинство из которых так и не могло осмыслить, почему из сводок Совинформбюро нельзя было понять, что происходит на фронте, опять, в который уж раз, вождю поверили.

Во все поверили - и в то, что на оставляемой врагу территории нужно уничтожить и истребить все, что можно уничтожить и истребить: заводы и фабрики - взорвать, хлеб - сжечь, скот - порезать. Ну а то, что миллионы "братьев и сестер" при этом будут брошены на произвол судьбы и обречены на вымирание, это Большого брата не интересовало. И долгие еще десятилетия после этого всяк советский человек, заполняя анкету по учету кадров, должен был непременно ответить на вопрос, а не жил ли он или, может быть, его родственники на оккупированной территории. А коли жил - те, кто постарше, знают, что из этого следовало...

И буквально на следующий день снова заработала приостановившаяся машина сталинских репрессий. Застоявшиеся было без дела (года полтора, почитай, смертных приговоров было - кот наплакал) палачи-юристы оживились. За три июльских дня сорок первого в одной только Москве Военная коллегия Верховного суда СССР, Особое совещание при наркоме внутренних дел СССР, военный трибунал Московского военного округа, трибунал Внутренних войск НКВД и специальное присутствие Мосгорсуда приговорили к смертной казни более тысячи заключенных московских тюрем. Никак не менее десяти тысяч было в срочном порядке приговорено к длительным срокам заключения и этапировано в лагеря Сибири и Дальнего Востока. И это только в Москве. Сколько же их было по всей стране сказать невозможно.