Сергей Кремлев - Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации]

В начале 50-х годов председатель Специального комитета при Совете Министров СССР, член Политбюро ЦК ВКП(б) Лаврентий Павлович Берия беседовал с молодым, еще не маститым, физиком-теоретиком из «ядерного» КБ-11 Андреем Сахаровым. Позднее Сахаров описал эту встречу в своих воспоминаниях, сам, похоже, не поняв, что написал.

А написал он вещи интересные!

Под конец беседы, уже заканчивая ее, Берия спросил у Сахарова, нет ли у того каких-нибудь вопросов к нему? Сахаров признавался, что не был готов к такому общему вопросу, и «спонтанно, без размышлений» спросил: «Почему наши новые разработки идут так медленно? Почему мы все время отстаем от США и других стран, проигрывая техническое соревнование?»

И Берия ответил: «Потому что у нас нет производственно-опытной базы. Все висит на одной “Электросиле”. А у американцев сотни фирм с мощной базой…»

Конечно, Лаврентию Павловичу стоило прибавить, что база у нас все еще слаба потому, что в царской России ее вообще не было! Однако большевик Берия, как любой настоящий большевик, то есть человек дела, не привык кивать на «дядю».

Зато я кое-что напомню, воспользовавшись сведениями из № 5 «Военно-исторического журнала» за 2009 год. Там, в статье об изобретателе радио Александре Степановиче Попове и о зарождении радиосвязи в русской армии, сказано:

Несмотря на усилия самого А. С. Попова и его последователей и соратников… к началу Русско-японской войны 1904–1905 гг. в России не была сформирована промышленная база для изготовления средств радиосвязи… Уже в ходе упомянутой войны руководство Морского ведомства вынуждено было лихорадочно предпринимать срочные меры… Как ни парадоксально, но дело рук и ума отечественного изобретателя оказалось на то время под контролем иностранных поставщиков, прежде всего германской фирмы «Телефункен». С ней-то и пришлось заключать невыгодный, но необходимый договор о поставках новшества…

И далее:

Обстановка с развитием радиотехники ( в Российской империи. — С.К .) радикально изменилась буквально за 2–3 года. Если до этого А. С. Попов в письмах А. Н. Рыбкину (ближайший помощник Попова. — С.К .), отправленных из Германии и Франции, отмечал, что в этих странах нет ничего нового и что отечественные разработчики от зарубежных не отстают, то уже в 1900–1901 гг. можно было наблюдать иное: отечественная новаторская мысль отставала от иноземной…

В СССР Сталина обстановка с развитием радиотехники радикально изменилась не за два-три года, а лет за пятнадцать. Но она изменилась в исключительно положительную сторону. А в царской Российской империи обстановка с развитием радиотехники радикально изменилась за два-три года в отрицательном смысле: в считанные годы царская Россия катастрофически отстала от развитых стран!

Но почему русская научно-техническая мысль оставала? И сама ли эта мысль была повинна в наметившемся отставании? Нет, причина была не в ученых, а кое в ком другом (я продолжаю цитирование статьи из «ВИЖ»):

Так, из-за отсутствия должной поддержки со стороны государства… в России радиоаппаратура совершенствовалась медленно. В то же время правительство Германии и Англии этой проблеме уделяло максимум внимания. В этих странах выделялись значительные средства, разворачивались работы на лучших электротехнических заводах, создавались специальные лаборатории, к разработкам привлекались лучшие специалисты, проявившие себя в новой области техники…

Андрей Сахаров в годы своей ядерной оружейной молодости знать всего этого, по относительной младости лет, не мог.

И не знал.

Позднее же — по причине впадения в политическое и гражданское детство — Сахаров был не в состоянии мыслить ответственно и исторически и поэтому не понял, насколько научно отсталую Россию приняли из рук царизма Ленин, Сталин и большевистская партия…

Но были же в России и люди, все это не только знавшие, но и испытавшие все «прелести» жизни ученого в царской России на собственной, так сказать, шкуре. Этими людьми были сами ученые в царской России.

Скажем, знаменитый русский кораблестроитель, математик, основоположник отечественной теории корабля академик Крылов свидетельствовал: «Русская наука в прошлом не пользовалась уважением царского правительства. Тогда ученый-одиночка работал в основном «на свою науку». Сейчас ученый работает на народ: он решает задачи гигантского строительства, он создает новую промышленность, новую технику. Впервые в нашей стране ученый стал подлинно государственным деятелем».

Герой Социалистического Труда, кавалер трех орденов Ленина, лауреат Сталинской премии 1941 года, Алексей Николаевич Крылов знал, что говорил. Родившийся в 1863 году и скончавшийся в 1945 году, он имел все возможности сравнить старую и новую Россию. Крылов был адмиралом и в царском, и в советском флоте, был действительным членом и Императорской Академии наук, и Академии Наук СССР, до 1917 года возглавлял Морской технический комитет, преподавал в старой Морской академии, а после Октября одно время ей руководил.

Вот один из дооктябрьских эпизодов из жизни русской науки… В январе 1917 года директор Геологического комитета профессор Карл Богданович на заседании Комиссии по изучению производительных сил России созданной при Императорской академии наук стараниями академика Вернадского, делал доклад «О месторождениях вольфрама в Туркестане и на Алтае».

Шла война… Вольфрам — это быстрорежущая сталь и, значит, возможность удвоенного выпуска шрапнели.

Богданович закончил сообщением:

— Итак, господа, для изучения туркестанских руд необходимы 500 рублей.

— А наш запрос в правительство? — поинтересовался профессор Ферсман.

— Недавно получен очередной ответ: денег в казне нет. Собственно, господа, как вы знаете, правительство отказывает нам вот уже два года.

Богданович не оговорился, и здесь нет описки. У царизма не находилось пятисот рублей на экспедицию. А по росписи государственного бюджета на 1913 год последний царь России Николай II получал 16 миллионов на нужды Министерства Императорского двора да еще 4 миллиона 286 тысяч 895 рублей на «известное его императорскому величеству употребление». Это — не считая доходов царя от личных земель и прочего. И это — только царь, а ведь была еще и свора великих князей и прочих бездельников из «августейшей фамилии».

Богданович уныло поблескивал очками, и тогда встал академик Крылов — математик и кораблестроитель. Тоном твердым и раздраженным одновременно, он сказал:

— Что касается Туркестана, тут все просто — вот пятьсот рублей. Для спасения армии, погибающей от отсутствия снарядов.