Виталий Бессонов - Тарутинское сражение

Беннигсен пишет, что «в девятом часу, в тот момент, когда я собирался выступить, я получил от князя Кутузова записочку, в которой он просил меня повременить выполнением этого плана; это было весьма прискорбно, тем более, что с этого момента наши намерения не могли оставаться тайною» [259] Беннигсен. № 9. С.519. . Как видно, главнокомандующий достаточно быстро разобрался в Тарутино со сложившейся ситуацией и принял решение (в 8-м часу выехал, в 8 часов еще общался с корпусными командирами, а в 9-м часу уже отменил атаку). Это косвенным образом указывает на то, что Кутузов заранее предполагал ход развития событий и был готов при первой возможности отменить атаку противника, которую не считал целесообразной. Следовательно, на замечание, сделанное в воспоминаниях находившегося в составе 4-го пехотного корпуса майора 1-го егерского полка Петрова, что «не отыскано того, кто остановил ввечеру 4 (16) октября подъем полков с позиции и переход по приготовленным понтонным мостам реку Нару с правого на левый берег ниже села Тарутино» [260] Петров. С. 196. , можно ответить, что этим человеком был сам главнокомандующий.

Поведению Кутузова в Тарутино Голицын находит следующее объяснение: «Он (Кутузов — В.Б. ) боялся возбудить деятельность Наполеона и придерживался своей мысли выиграть время, чтобы не тревожить его из Москвы. Решившись дать сражение сие, он как бы проявил согласие свое вопреки внутреннего убеждения своего: что время поражать Наполеона не настало еще» [261] Голицын. С. 74–75. . Таким образом, поездка в Тарутино больше походит на предпринятую главнокомандующим публичную демонстрацию своей заинтересованности в атаке неприятеля, которую он должен был отменить вследствие неготовности войск к выступлению. При этом, необычный гнев Кутузова мог быть вызван раздраженностью тем, что его заставляют играть по «чужим правилам» и поступать вопреки своему убеждению. Следуя обстоятельствам, он был вынужден совершить бессмысленный вояж в Тарутино, и, увидев то, что ожидал — неготовые войска, выплеснул накопившиеся в нем эмоции на свое окружение.

По поводу отмены наступления Вильсон 17 октября записал в своем дневнике следующее: «Сегодня утром наши должны были атаковать неприятеля, поэтому еще с вечера я отправился на казачьи пикеты правого фланга к генералу Беннигсену. Но около полуночи он дал мне знать, что маршал (Кутузов — В.Б. ) отложил атаку до завтрашнего утра, хотя войска были уже в полной готовности. Чтобы узнать, хорошо ли сидит костюм, портной примеряет его, однако генералу не пристало быть столь неумелым швецом, чтобы нуждаться в испытаниях. Надеюсь, на сей раз не придется платить слишком дорого. Если секрет не откроется, мы должны воздвигнуть еще один благодарственный алтарь Богу-хранителю России» [262] Вильсон. С.75. .

А.С. Фигнер (1787–1813).

О том, что в Главной квартире еще до отъезда Кутузова в Тарутино не предполагали уже проводить 17 октября атаку, говорит и тот факт, что приказ, зарегистрированный 16 октября в Журнале исходящих бумаг под № 155, о подготовке войск к наступлению не был отправлен вовремя войскам. В этом приказе говорилось: «По случаю движения, которое неприятель может сего дня противу нас предпринять, людям в лагере варить каши ранее и команд для фуражирования не посылать» [263] ВУА Т. 19. С. 125. . Упоминание о предстоящем наступлении в приказе было сделано для сохранения в тайне готовящейся атаки, так как в это время в Главной квартире уже располагали полученными от Фигнера сведениями о положении неприятеля. Важно также отметить, что в штабе Кутузова отдавали себе отчет в том, что если планируется выступление войск, то следует заранее сообщить частям об отмене фуражировок. Но этого накануне выступления сделано не было, и, следовательно, заранее было понятно, что возникнут серьезные препятствия при подготовке войск к движению. Распоряжение под № 155 было препровождено для рассылки корпусным начальникам Ермолову при приказе за № 156, уже после отмены наступления [264] Издатели сборника документов «М.И. Кутузов» посчитали, что при приказе А.П. Ермолову за № 156 был направлен подписанный П.П. Коновницыным приказ, определявший распределение войск и начальников в назначенной на 18 октября атаке. Однако в Журнале исходящих бумаг штаба Кутузова однозначно указывалось, что к приказу № 156 был приложен приказ № 155, ничего общего не имеющий с опубликованным в сборнике документов. Анализ содержания подписанного Коновницыным приказа позволяет констатировать, что он кардинальным образом расходится с принятой диспозицией. В нем говорилось, что боевую линию (кор-де-баталь) составляют 2-й и 6-й корпуса, находящиеся под командованием Дохтурова, резервом им служат 4-й, 5-й, 3-й, 7-й и 8-й корпуса. Егерские полки распределялись по флангам. Указывались командиры кавалерийских соединений и артиллерии. При этом, в тексте упоминаются 1-я и 2-я кавалерийские дивизии, хотя в Тарутинском лагере существовала корпусная система разделение кавалерии, а командиром 1-й кавалерийской дивизии назван И.С. Дорохов. Правый фланг армии должен был находиться в ведении Беннигсена, а резервы и левый фланг — Милорадовича. В целом, положение в боевой линии перечисленных в приказе пехотных корпусов повторяет их расположение в Тарутинском лагере. Следовательно, можно предположить, что подписанный Коновницыным приказ касался организации обороны занятой русскими войсками позиции и никакого отношения не имел к готовящемуся наступлению (ВУА. Т. 19. С. 125; Кутузов. 4.2. С.9, 10; План укрепленного лагеря при Тарутине в октябре 1812 г. // Кутузов. 4.2. Альбом схем). . В новом, подписанном Коновницыным, приказе говорилось, что «атака на неприятеля, которая должна была завтра предприняться, отменяется по случаю позднего получения корпусными начальниками приказа, о чем извещая вас, прилагаемый у сего приказ (№ 155 — В.Б. ) покорнейше прошу ваше превосходительство завтра в 5 часов утра разослать к г.г. корпусным начальникам» [265] Кутузов. 4.2. С.9. . Как видно, только вечером 16 октября Дежурство главнокомандующего смогло заранее дать Ермолову распоряжения о подготовке русских войск к наступлению, которое было уже перенесено на 18 октября.

В тот же день, 16 октября, в Журнале исходящих бумаг был зарегистрирован еще один подписанный Коновницыным приказ Ермолову, под № 157, отправленный к нему 17 числа. В нем конкретизировалось содержание приказа за № 155. От начальника штаба 1-й армии требовалось сообщить корпусным командирам, чтобы они находились у своих войск в 5 часов вечера, а «в 4 часа должна быть каша съедена и все люди налицо находиться имеют» [266] Кутузов. 4.2. С. 12; ВУА. Т. 19. С. 125. .