Эдвард Радзинский - Берегитесь, боги жаждут!

Но наш «карающий меч» ЧК официально не имел права расстреливать. Смертную казнь отменили на Втором съезде Советов в день большевистского переворота. В тот день захватившие власть большевики были щедры…

Но якобинство не может существовать без расстрелов. И хотя юридически смертную казнь отменили, фактически якобинцы-большевики применили ее с первых дней.

И 22 февраля 1918 года ЧК получила право на расстрел законодательно.

В эти дни началось германское наступление. Ленин и Троцкий тотчас воскресили Декрет якобинцев – «Отечество в опасности», предоставлявший власти чрезвычайные полномочия.

Большевики объявили: «Социалистическое отечество в опасности!» Троцкий написал декрет, подписанный Лениным.

Пункт 8 Декрета:«Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте». Так законодательно были разрешены расстрелы без суда и следствия – как в якобинском Париже.

И опять начались протесты левых эсеров.

«Зачем тогда нам вообще Комиссариат юстиции? Давайте назовем его честно – Комиссариат социального истребления – и дело с концом!»– возмутился нарком юстиции эсер Штейнберг.

Как вспоминал сам Штейнберг, Ленин ответил мягкотелому эсеру:

«Хорошо сказано… Именно так и надо бы его назвать… но мы не можем сказать это ПРЯМО».

Честно ответил, по-якобински!

Наступление немцев продолжалось – они угрожали Петрограду. В марте Ленин решился на очередной революционный шаг – перенести столицу в Москву.

Планы переезда в Москву в связи с военной угрозой Петрограду были еще у Временного правительства. Но тогда большевики в Совете назвали это «дезертирством и желанием сдать Петербург немцам».

Слухи о том, что большевики бегут из Петрограда, бродили по городу. Населению тотчас объявили, что все это – происки врагов и «беспочвенные слухи», большевистское правительство никогда не покинет Колыбель Революции.

В это время все было подготовлено к переезду. В обстановке секретности переехали в Москву.

Защитники Революционного Петрограда. 1917 г.

Ленин и правительство поселились в Кремле царей!

Переделали часы на Спасской башне – вместо царского «Коль славен…» они заиграли якобинский «Интернационал». Автомобили якобинских владык проезжали в Кремль через Спасскую башню, под иконой с разбитым стеклом и потухшей лампадой.

ВЧК расположилась вольготно – в обширном здании на Лубянской площади. Здание принадлежало прежде самому большому в империи страховому обществу «Россия». В кабинетах на Лубянке осталась старая мебель красного дерева. Из окон открывался вид на площадь с фонтаном, на месте которого встанет впоследствии памятник Дзержинскому.

В. И. Ленин и В. Д. Бонч-Бруевич во время прогулки во дворе Кремля. 1918 г.

© МИА «Россия сегодня»

Ф. Э. Дзержинский среди ответственных работников ВЧК. 1919 г.

© МИА «Россия сегодня»

Переехав, большевики продолжают исполнять программу Французской революции. Они с упоением повторяют (буквально цитируют) все ее действия.

В Париже революция усердно свергала памятники королям. Стоял памятник Людовику Четырнадцатому, Славе Франции – свергли памятник. На Новом мосту стояла конная статуя Генриха Четвертого, весельчака и соблазнителя, героя песен и мифов, любимого короля французского народа – сбросили и ее. Памятник Людовику Тринадцатому стоял напротив его дворца семнадцатого века, на площади Вогезов – свергли.

Когда Людовика Шестнадцатого с семьей везли в Тампль, ему с торжеством показали сброшенную статую «Короля Солнце» – Людовика Четырнадцатого.

– Хорошо, что беды касаются камней, – сказал свергнутый король.

Несмотря на все заботы и обеды начинавшейся Гражданской войны и интервенции, ученик якобинцев Ленин принимает декрет «О снятии памятников в честь царей и их слуг». И лично следит за его исполнением. С удивительным энтузиазмом борется Ленин с каменными изваяниями Романовых.

«А вот это безобразие не убрали. Ленин указал на памятный Крест, воздвигнутый на месте убийства Великого Князя Сергея Александровича», – вспоминал комендант Кремля Мальков. И закипела работа! Принесли веревки. Ильич сам ловко сделал петлю и накинул на Крест. Вскоре Крест был опутан веревками со всех сторон. Ленин, Свердлов, Ованесов и другие члены ВЦИК и Совнаркома впряглись в веревки, налегли, дернули! Крест рухнул на булыжник.

На нем была надпись, которую сделала вдова Великого Князя: «Отче, отпусти им, не ведают бо, что творят».

Крест воздвигнутый на месте убийства Великого князя Сергея Александровича

Внимательно следил Ильич за исполнением декрета.

По всей стране свергали статуи русских царей. Разрушены памятники Александру Второму, Александру Третьему, Императрицам – Екатерине и Елизавете…

Но пьедесталы оказались слишком крепкими, их было трудно разбить. Оказалось не надо. После смерти Ленина на уцелевших пьедесталах встал. сам Ильич.

Впрочем, и он на них не задерживался. В девяностых годах прошлого века начали восстанавливать разрушенные памятники царям. На сохранившихся пьедесталах пришлось Ильичу уступить место прежним владельцам.

В девятнадцатом веке тем же занимались и французы. Сейчас мы снова можем видеть памятник Людовику Тринадцатому, а на Новом мосту – Генриху Четвертому… Шутки народов.

От камней (памятников Романовым) Ленин должен был перейти к самим Романовым. И он поступил, как завещали любимые якобинцы…

Бонч-Бруевич вспоминал, как восторгался Ленин удачным ответом «титана революции и пламенного революционера» Нечаева… На вопрос «Кого надо уничтожить из царствующего дома?» Нечаев ответил: «Всю Большую Ектению» (молитва за царствующий дом – с перечислением всех его членов. – Э.Р. ). «Да, весь дом Романовых, ведь это же просто до гениальности!» – восклицал Ленин.