Виктор Баранец - Ельцин и его генералы

Володя сказал, что японцы совершенно обнаглели и шастают в наших водах в поисках добычи. Их гоняют, но они снова лезут. Старлей был политически подкованным офицером и сообщил мне массу цифр, характеризующих в долларах доходы японцев от уворованных в наших территориальных водах крабов и рыбы.

— Душить их надо, — зло говорил он, — но как придушишь, если мой катер за японской шхуной не угонится. Если бы власти разрешали пограничникам брать себе штрафные деньги с наших и японских браконьеров, мы бы купили себе классные катера и отучили бы раз и навсегда всех браконьеров…

Володя мыслил по-государственному в отличие от московских чиновников, которые не разрешали пограничникам перейти на самообеспечение.

…Когда мы летели на вертолете на Кунашир, нам попалась еще одна японская шхуна. Командир и штурман решили показать московским журналистам искусство выдворения японцев из наших территориальных вод. Сначала вертолет на боевом заходе прошелся над шхуной так близко, что едва не сломал колесами шасси локатор. Затем штурман достал ракетницу и ракетами красного огня стал показывать японцам, чтобы они убирались вон. Но те не слушались. И тогда вертолет снова делал боевой заход на шхуну-хищницу. И так — до тех пор, пока она не вышла в нейтральные воды…

— Совсем оборзели, — зло сказала одна из пассажирок вертолета, держащая на руках грудного младенца, — дня нет, чтобы их не гоняли.

Она оказалась женой одного из офицеров погранотряда. Рассказала мне, что все ее подруги летают рожать на Большую землю. Но поскольку с транспортом плохо, то некоторые не дотягивают до отчего дома и рожают прямо в пути. Жена одного лейтенанта родила прямо в здании аэропорта. А если случается покойник, то везут его домой на Большую землю невероятно долго…

Мы побывали на нескольких рыбзаводах. И везде люди жаловались на то, что московские и сахалинские власти, высасывая из главного рыбного цеха страны огромные доходы, не могут обеспечить его работникам и защитникам человеческие условия существования.

— Мы же золото добываем, а живем, как скоты, — говорили рыбообработчицы на Шикотане. Многие из них уже лет по тридцать вкалывают здесь. Они ежедневно стоят по колено в соленой воде, ворочая лососей и крабов. Самая модная обувь — резиновые сапоги. Но они — дефицит. Иногда не хватает резиновых перчаток. И руки женщин до крови разъедает соль. А в домах гниют от влаги полы. Раньше хоть как-то могли съездить в отпуск на Большую землю. Сейчас — нет. Где взять такие деньги? А на огромном заводском плакате — гордая надпись: «Мы выпускаем каждую вторую банку красной икры в России!»

Жирует на островах только рыбная мафия, успевшая развить свою «параллельную индустрию». Она гонит рыбную продукцию преимущественно в Японию. Там отлично платят «зелеными». У мафии есть свои суда и свои самолеты, своя таможня и свои пограничники…

…По вечерам в гостинице я продолжал читать «трактат», который дал мне для изучения генерал Дубынин. Материал был собран огромный. Виктор Петрович основательно готовился к выступлению в Верховном Совете. Просматривая документы, я думал о том, что, наверное, были у начальника Генштаба в ту пору и другие, не менее важные проблемы, чем судьба Курил. Но в этом его особом внимании к островам, которым он «заразил» многих подчиненных, было что-то гораздо большее, чем просто стремление основательно подготовиться к парламентским слушаниям…

В «трактате» были многие места, подчеркнутые Дубыниным. На полях часто встречались огромные восклицательные знаки. Я читал: «…Справка: Южнокурильский рыбопромысловый район является одним из самых крупных и богатых в мире. Здесь добываются лососи, крабы и моллюски. Потенциальные запасы этих рыбопродуктов составляют многие миллионы тонн. Япония и Россия являются крупнейшими в мире рыболовными нациями и около трети их общего улова добывается в районе Курил. До 1945 года японские рыбаки господствовали в этом регионе и могли ловить рыбу в советских водах без большого риска. После 1945 года в связи с изменением владельца Курил более 1600 японских рыболовных судов были задержаны в территориальных водах СССР (РФ) и более 14 тысяч японских рыбаков были арестованы…»

«…Согласно расчетам наших экспертов, в случае передачи островов Японии экономика России понесет ежегодные потери в 2 млрд, долларов, поскольку в районе Южных Курил потенциально можно добывать 1,5 млн. тонн минтая, лососевых, крабов и других видов рыб и морепродуктов. Эту сумму следует удвоить, так как России при потере этого района промысла придется закупать лицензии на лов рыбы в зонах иностранных государств.

Япония предлагает установить объем промысла у Южных Курил в 140 тыс. тонн, российская сторона считает реальной цифру в 20 тыс. тонн…»

Когда мы прибыли на очередной остров, я направился в штаб пограничного отряда к командиру. Командир сидел в аккуратном большом кабинете и держал суровую мину. Проверив мои документы, он неожиданно сказал:

— Слушай, полковник, греб бы ты отсюда со своей шайкой. У меня могут быть большие неприятности. Вот шифрограмма от командующего: «Никаких контактов с журналистами». Сейчас мы вас накормим и отвезем в гостиницу поселка, где вы и остановитесь. Христом Богом прошу, не суйте нос к моим пограничникам!

Выслав нас из своего пограничного отряда, полковник тем не менее уже вскоре расшаркивался перед группой итальянских тележурналистов, снимавших документальный фильм. С итальянцами строгому пограничнику контактировать было выгодно — они умели быть благодарными и нежадными людьми…

К моему удивлению, здесь оказалось немало людей, охотно раздававших интервью и рассказывающих японцам страшные истории о том, как русские «захватили» острова. Особенно почему-то доставалось коммунистам. На одном из домов я видел плакат: «Коммунистам и злым собакам вход воспрещен!».

Полковник-пограничник для нашей бригады сделал все так, как и обещал. В поселочной гостинице я сразу приметил богатенького японца, за которым представители местной власти бегали так, как в свою пору, наверное, ухаживали за генсеком. Вечером я явился к нему в номер с двумя журналистами и попросил дать интервью. Японец не на шутку испугался и наотрез отказался, мотивируя это коммерческой тайной своего визита…

К тому времени я уже знал, что японцы ведут в регионе Курил активную разведывательную деятельность. В последние годы резко активизировалась агентурная работа среди российского населения Курил, имеющая целью сформировать у людей мнение о необходимости возврата островов Японии, потому что они якобы «исконно принадлежали ей».

Разведуправление УНО Японии (Управления национальной обороны) значительно увеличило финансовые расходы на «покупку» агентов влияния среди коренного населения Курил. Наши источники на островах и на «том берегу» сообщали, что эти усилия японских спецслужб «увенчались успехом»: на островах уже действует целая «колонна» российских граждан, за соответствующее вознаграждение (деньги, видеоаппаратура, лодки и шхуны, яхты, машины) ведущих активную пропагандистскую работу в пользу «возвращения» Курил Японии или создания совместной экономической зоны.