Роберт Бартлетт - Становление Европы: Экспансия, колонизация, изменения в сфере культуры. 950 — 1350 гг.

Другим аристократическим родом, участвовавшим в далеко идущих захватнических мероприятиях, был род Робера Гранмениля (ум. 1050), землевладельца и воина из нормандского Кальвадоса. Хронику этого рода оставил Ордерик Виталий, монах монастыря Сен-Эвруль, основанного семьей Гранмениль и их родичами {33} 33 Orderic Vitalis, Historia ecclesiastica, ed. and tr. Marjorie Chibnall (6 vols., Oxford, 1968–80), indices, s.v. 'Grandmesml'; генеалог, древо — ibid. 2, p. 370; Marjorie Chibnall, The World of Orderic Vitalis (Oxford, 1984), p. 227; Leon-Robert Menager, 'Inventaire des families normandes et franques emigrees en Italie meridional e et en Sicile (Xle-XIIe siècles)', in Roberto il Guiscard e il suo tempo (Fonti e studi del Corpus membranarum italicarum. Centre» di studi normanno-suevi. Universita degli studi di Bari, Rome, 1975), pp. 259–387, at pp. 316–18. . Несколько потомков Робера добровольно предприняли (или пытались предпринять) путешествие на юг, в Южную Италию, где нормандцы нарезали себе земельные владения начиная с 30-х годов XI века. Они завоевали авторитет и укрепили свое положение благодаря брачным узам с феодальным домом братьев Отвиль, стоявших во главе нормандских предприятий в Италии. Один сын Робера Гранмениля, тоже Робер, являвшийся аббатом монастыря св. Эвруля до того момента, пока Вильгельм Завоеватель не лишил его прихода (пригрозив вздернуть на ближайшем дереве, если тот вздумает жаловаться выше {34} 34 Orderic Vitalis, Historia ecclesiastica 3, ed. Chibnall, 2, p. 94. ), стал во главе специально основанного для него монастыря св. Евфимии в Калабрии. Его сменил на этом посту племянник Вильгельм — сын его сестры. Другие сыновья и внуки Робера Гранмениля стали крупными феодалами в Италии. Один из них — еще один Вильгельм — женился на дочери Гвискара и получил в приданое обширные земельные владения. Однако род Гранменилей, судя по всему, не был готов признать над собой власть кого-либо из действующих правителей, ибо в 90-х годах XI века Вильгельм Гранмениль принял участие в мятеже и был вынужден искать убежища в Константинополе, при дворе византийского императора. Сын его, Робер, восстановил благосклонность двора, но в 1130 году поссорился с Рожером II Сицилийским по поводу условий своей военной службы и был отправлен в ссылку. Многие члены этого рода принимали участие в первом крестовом походе, хотя нельзя сказать, чтобы их послужной список был всегда безупречен: двое в 1098 году оказались в числе дезертиров из Антиохии, получивших прозвище funambuli («канатоходцы») {35} 35 'Funambuli': Gesta Francorum 9.23, ed. and tr. Rosalind Hill (London, 1962), p. 56; Baudri de Bourgueil, Historia jerosolimitana, RHC, Occ. 4, pp. 1–111, at pp. 64–5. .

Другой внук Робера Гранмениля направил свои стопы совсем в другую сторону. Роберт «Рудланский», как его со временем стали называть, присоединился к кучке нормандских авантюристов, группировавшихся вокруг английского короля Эдуарда Исповедника. Из рук короля он получил рыцарское звание, а потом вернулся в Нормандию. После завоевания он снова предпринял путешествие через Ламанш, на сей раз — со своим родственником Гуго Авраншским, а когда Гуго стал эрлом Честера, Роберт был назначен главным придворным и шатленом замка Рудлана, форпоста в борьбе против валлийцев на северном участке англо-валлийской границы:

«Сей воинственный муж часто сражался с этой беспокойной нацией и в многочисленных боях потерял немало крови. Он сумел бесстрашными действиями потеснить валлийцев, расширил свои владения и заложил мощный замок на холме Деганви на берегу моря. На протяжении пятнадцати лет он безжалостно подавлял валлийцев, вторгался в земли этого народа, который всегда был свободен и ничем не обязан нормандцам. Через леса, через болота и крутые горы он гнал врага. Одних беспощадно убивал, как диких зверей, других надолго заковывал в цепи либо заставлял непосильно трудиться…

Гордость и алчность, правящие сердцами всех смертных мира сего, — вот что руководило воинственным Робертом в его безудержных грабежах и убийствах» {36} 36 Orderic Vitalis, Historia ecclesiastica 8.3, ed. Chibnall, 4, pp. 138–40. .

«Пограничный Роберт» (Rodbertus marchisus) был в конце концов убит в бою с валлийским отрядом, и его голову победоносно выставили на мачте одного из кораблей. Однако прежде, чем принять сей славный конец, он успел возвести целый ряд замков далеко в глубине валлийской территории, держал in feudo обширные земли и основал городок Рудлан, по образу и подобию нормандского Брейтеля, со всеми его правами и обычаями {37} 37 О Роберте Рудланском см.: Domesday Book, ed. Abraham Parley (2 vols., London, 1783), 1, fol. 269; map in H.C. Darby, Domesday England (Cambridge, 1977), p. 332, fig. Ill; Rees Davies, Conquest, Coexistence and Change: Wales 1063–1415 (Oxford, 1987), pp. 30–31, 82–3; John Le Patourel, The Norman Empire (Oxford, 1976), pp. 62–3, 312–14. .

Таким образом, к концу XI века внуков Робера Гранмениля можно было встретить в Уэльсе, на юге Италии, в Константинополе, в Сирии — в качестве крупных феодалов, царских приближенных и воинов. Их горизонты простирались намного дальше, чем у их деда. Такие далеко идущие предприятия вообще стали приметой того времени. Так, например, из феодального рода, ведущего свое происхождение из области Сурдеваль в Западной Нормандии, вышел Ришар де Сурдеваль, который при Вильгельме Завоевателе оказался в Англии и в 1086 году фигурирует в «Книге Страшного Суда» как йоркширский лендлорд. Другой представитель этого рода — Роберт де Сурдеваль, возглавлял осаду Катании на Сицилии в 1081 году и во время первого крестового похода совершил марш до Антиохии. О Стефане Сурдевале известно, что примерно в 1200 году он держал землю в марке Брекона; а Гуго Сурдеваль приобрел поместье в баронии Фипджеральда Наасского и назвал своим именем город Суордлстаун (т.е. город Сурдеваля) в графстве Килдэр {38} 38 О Сурдевалях см.: Domesday Book 1, fols. 298, 305–8, 373; Lewis C. Loyd, The Origins of Some Anglo-Norman Families, ed. C.T. Clay and D. C. Douglas (Harleian Society Publications 103, 1951), p. 99; Menager, 'Inventaire des families normandes', p. 346; Red Book of the Exchequer, ed. Hubert Hall (3 vols., RS, 1896), 2, p. 602; Register of the Abbey of St Thomas Dublin, ed. John T. Gilbert (RS, 1889), nos.106, 349–50, pp. 92, 302–4. .

Французские рыцари и крупные феодалы были особенно широко представлены в крестовых походах и не только участвовали в новых завоеваниях на юге Италии и на Британских островах, но и внесли свой вклад в испанскую Реконкисту. Некоторые из них там и осели. Гастон V Беарнский, сражавшийся в Святой земле, участвовал также в арагонской кампании и в награду получил владение в Ункастильо, должность наместника Сарагосы и право на половину доходов этого города. Бертран де Лаон сражался на стороне Альфонса I Арагонского и стал последовательно графом Карриона, Логроньо и Туделы. Робер Бюрде отправился в Испанию около 1110 года, участвовал в сражении за Туделу, стал там кастелланом замка, а в 1128 году — наместником Таррагоны, где он и его потомки правили полстолетия {39} 39 Derek W. Lomax, The Reconquest of Spain (London, 1978),p. 62. . О его жене Сибилле, дочери Уильяма Капры, главного держателя Сомерсетшира, известно, что она в отсутствие мужа совершила круговой объезд стен Таррагоны, в кольчуге и с командирским жезлом в руке. Появление западноевропейской женщины в седле, совершающей объезд каталонского города, конечно, во всякую эпоху было бы воспринято как нечто неординарное, но в XII веке — в меньшей степени, чем в любые другие времена {40} 40 Orderic Vitalis, Historia ecclesiastica, 13.5, ed. Chibnall, 6, p. 404. .