Николай Коняев - Шлиссельбургские псалмы. Семь веков русской крепости

В часовне по Арке надпись: Милосердия двери отверзи нам Благословенная Богородице»…

Мы не знаем, удалось ли отцу Иоанну пережить страшные годы революции и Гражданской войны, когда страна все-таки рухнула в пропасть, в которую заглянул отец Иоанн утром, когда казнили террориста Балмашева…

Известно только, что после революции уже не было больше священников в храме Рождества Иоанна Предтечи в Шлиссельбургской крепости.

Впрочем, такое происходило тогда не только в храме Рождества Иоанна Предтечи, а во всей Русской церкви.

27 июня 1923 года закончилось длившееся больше года заточение Патриарха Тихона во внутренней тюрьме ГПУ, и он вернулся в Донской монастырь.

Патриарх вернулся на руины.

За год, который он провел в заключении, завербованным ГПУ священникам-обновленцам удалось захватить большинство приходов Русской православной церкви и вовлечь в свои сети тысячи священников и десятки архиереев.

Особенно трагичная ситуация сложилась в Петрограде, где после расстрела митрополита Вениамина обновленцы захватили 115 из 123 городских приходов.

«В июле Святейший послал туда Архиепископа Гурия (Степанова) настоятеля Спасского монастыря, — писал митрополит Иоанн (Снычев). — Тот прибыл в Петроград и «убоялся зело» обновленцев, на другой день бежал в Псково-Печерский монастырь. Патриарх скорбел и недоумевал, кого же послать туда епископом. Архиереи буквально отказывались ехать в Петроград» [198] Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн. Митрополит Мануил (Лемешевский). СПб., 1993. С. 69. …

Выход нашелся.

Приехавший в Москву протоиерей Александр Дернов попросил назначить епископом в Ленинград иеромонаха Мануила (Лемешевского), о котором Святейшему патриарху говорил в свое время и священномученник митрополит Вениамин.

Решение было принято.

8 (21) сентября 39-летний иеромонах Мануил был возведен в архимандриты, а 10 (23) сентября хиротонисан в епископы.

Когда патриарх Тихон в церкви святого Димитрия Солунского на окраине Москвы нарек архимандрита Мануила (Лемешевского) епископом Лужским, никто и не скрывал, что предстоит новопоставленному архиерею.

— Посылаю тебя на страдания… — сказал патриарх Тихон. — Ибо кресты и скорби ждут тебя на новом поприще твоего служения, но мужайся и верни мне епархию!

И вот оно, подлинное чудо!

Октябрь 1923 года вошел в историю раскола, как месяц петроградского возрождения.

«Непрерывно к Патриарху присоединялись питерские храмы. Самым замечательным во всей этой «мануиловской эпопее» было то, что ни у кого (ни у самого Владыки, ни у его друзей, ни у его врагов) не было ни малейшего сомнения в том, что в два-три месяца епископ со своими помощниками лишатся свободы.

Это и создавало в епископе и среди его ближайшего окружения то особое настроение героического подъема, которое как бы возвышает людей над действительностью и над бытом, обновляет их, смывает все мелкое, пошлое, что есть в каждом человеке.

Такие минуты не могут длиться очень долго; но тот, кто пережил их, всегда будет вспоминать о них, как о лучших мгновениях своей жизни..» [199] Левитин-Краснов А., Шавров В. Очерки по истории русской церковной смуты. М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1996.

Итог работы епископа Мануила поражал: три четверти здешних городских храмов вернулись к патриарху Тихону В области — практически все священство порвало с обновленчеством.

«С чувством глубокой радости считаю долгом сообщить Вашему Святейшеству, что 15/29 октября Александр о-Невская лавра в полном составе братии принята в общение с Православной Церковью и Вами…

В данный момент, с восстановлением в правах наместника Лавры преосвященного Николая (Ярушевича), епископа Петергофского, ныне в изгнании пребывающего в Усть-Куломе Зырянского края, создается крайняя необходимость возглавить Лавру лицом авторитетным, новым, монашеского и монастырского уклада, опытным в духовной жизни, с правами викарного епископа Шлиссельбургского, управляющего лаврой.

Лично мне известный с хорошей стороны и как отвечающий всем этим требованиям ризничий Даниловского монастыря отец архимандрит Григорий (Лебедев) изъявил свое согласие за святое послушание Церкви Христовой и для блага лавры принять сие мое предложение.

Доводя до сведения Вашего Святейшества о всем вышеизложенном, покорнейше прошу не отказать в сем ходатайстве и, открыв новое викарство — Шлиссельбургское, возглавить его архимандритом Григорием, как достойнейшим и желанным для Петроградской епархии.

Смиренный Мануил, епископ Лужский».

Надо отметить тут, что изначально правящие архиереи в Санкт-Петербурге носили в своем титуле приставку «Шлиссельбургский». Епископом Санкт-Петербургским и Шлиссельбургским был Никодим (Сребницкий), архиепископами Санкт-Петербургскими и Шлиссельбургскими Феодосий (Янковский), Сильвестр (Кулябка), Вениамин (Пуцек-Григорович), Гавриил (Кременецкий), но в 1770 году приставка эта исчезает из титула правящего архиерея.

Нам трудно судить, какие соображения привели Мануила к мысли о необходимости возрождения Шлиссельбургского викарства.

Понятно, что многие из существовавших кафедр — тюрьмы и лагеря стали к этому времени обычным местом пребывания православных архиереев! — были заняты, но, видимо, определенную роль в выборе Шлиссельбурга сыграла и его история.

Повторим, что мы не рискнем восстанавливать молитвенный ход размышлений епископа Мануила, но вполне можно предположить, что и символика «города-ключа», а также Шлиссельбургский чудотворный образ Казанской Божией Матери и мощи Александра Невского, которые были перевезены в Александро-Невскую лавру из Шлиссельбургской крепости, возникала в них.

Как бы то ни было, но просьба епископа Мануила оказалась услышанной.

11 ноября 1923 года Мануил подал свой «рапорт», а 14 ноября святейший патриарх начертал на нем резолюцию: «Согласно настоящего представления преосвященного епископа Мануила, открыть в г. Шлиссельбурге кафедру викарного епископа Петроградской епархии, назначить на эту кафедру архимандрита Григория (Лебедева) и поручить ему временно исполнять обязанности наместника Александро-Невской лавры, хиротонию и наречение его произвести в г. Москве» [200] РГИА. Ф. 831. Оп. 1. Д. 203. Л. 16. Цитируется по книге «Санкт-Петербургская епархия в двадцатом веке в свете архивных материалов. 1917–1941. Сборник документов. Сост. Н. Ю. Черепенин и М. В. Шкаровский. СПб.: «Лики России», 2000. С. 121–122. .

16 ноября (29 ноября) 1923 года будущий святой Григорий (Лебедев) был рукоположен в епископа Шлиссельбургского…

«Обычай установил, что призываемый на епископское служение при своем наречении произносит слово, — сказал тогда новопоставленный епископ. — Вы, Ваше Святейшество, изъявили желание, чтобы этот обычай был соблюден и при моем наречении, хотя обстановка его интимна, а у меня нет слов. И в моей мысли, и в моем настроении, и на моем языке одно слово — слово молчания, и одни звуки — звуки церковной песни глубочайшего молчания.