Сергей Ченнык - Последний штурм — Севастополь

Был существенно поколеблен и традиционный британский снобизм. Скрипя зубами англичане решились поучиться у союзников организации снабжения войск.

В январе 1855 г. герцог Ньюкасл сообщил лорду Раглану, что генерал-майор Ноллис и генерал-интендант сэр Чарльз МакЛин отправляются в Париж изучать структуру гражданского и административного департаментов французской армии. Особое внимание планировалось уделить интендантству, ответственному за наземный транспорт. В том же письме Ньюкасл предписывает Раглану выделить двух офицеров (одного от артиллерии или от инженерных войск, а второго — от интендантства) для проведения подобного исследования в Крыму. Между тем, лорд Лукан, командующий кавалерией экспедиционного корпуса, предложил создать под своим командованием полностью военизированный корпус погонщиков мулов в составе полка, разбитого на эскадроны под управлением офицеров и сержантов от кавалерии, либо конной артиллерии. В качестве мотивации для перевода предлагалось временно повышать таких военнослужащих в звании на один ранг, с последующим утверждением этого звания через два года службы.

Доклад генерал-майора Ноллиса и сэра Чарльз Маклина был представлен 5 марта 1855 г. В подробнейшем анализе всей системы управления французской армией особенно много места отводилось Corps d'Intendance Militaire — военному интендантству. Будучи частью французской армии, интендантство по сути являлось отдельным военизированным формированием со своим уставом, субординацией и иерархией. Комплектовалось оно кадровыми военными в звании не ниже капитана, переводимыми в интендантство из регулярной армии. Одно из управлений интендантства — Военно-транспортное управление, отвечало за военные перевозки. Оно состояло из шести эскадронов, по четыре роты в каждом, с дублированным кадровым обеспечением на случай развертывания до восьми рот в случае войны. В мирное время одна из рот каждого эскадрона постоянно находилась во Франции в качестве учебной. В целом, Ноллис и МакЛин сочли эту систему достойной подражания. Возможно именно по итогам их доклада лорд Хардинг, командующий лондонским гарнизоном, писал, что единственно возможным способом улучшить ситуацию в госпитальной и транспортной службах является их реорганизация по французскому образцу. {65} 65 Sweetman, John. Military Transport in the Crimean War, 1854–1856//The English Historical Review, Vol.88, №346 (Jan., 1973). P.81–91

Урок пошел впрок и вскоре союзникам получалось бесперебойно пополнять запасы снарядов для осадной артиллерии. Не получалось только наладить надежное подавление системы артиллерийской обороны русских. Как и при строительстве оборонительных сооружений, здесь также сыграл роль выдающийся инженерный гений генерала Тотлебена. В 1855 г. «… под Севастополем в небывалых до того времени размерах разыгралась артиллерийская борьба крепостной и осадной артиллерии, на основании которой установился для будущего принцип, что залогом быстрой осады является подавление огня крепостной артиллерии и наоборот залогом продолжительной обороны — противодействие, оказываемое осадной артиллерии крепостною; поэтому в крепостной борьбе обе стороны прежде всего направляют свои силы к тому, чтобы к началу артиллерийской борьбы не дать неприятелю перевеса, для чего скапливают возможно большее количество артиллерийских средств (орудий и снарядов), возводят возможно большее количество батарей и ведут систематический огонь. Этот основной принцип крепостной борьбы, правда, был установлен еще Вобаном, но нигде в боевой практике не получил такого яркого освещения, как именно под Севастополем. Причиной этому было то обстоятельство, что Севастополь как крепость отличался слабыми преградами, но в то же время имел огромные артиллерийские запасы, потому от обороны весь центр тяжести борьбы перешел на артиллерию, чего не бывало в предшествовавших осадах крепостей, где крепостные верки обычно имели сильные долговременные преграды, но зато ограниченное по числу и снабжению вооружение. Однако, тот же Севастополь показал, что артиллерийская борьба является в крепостной войне все-таки лишь подготовительным фактором, решающее же значение у каждой из сторон имеет пехота, наносящая главный удар со стороны атаки и отражающая его со стороны обороны». {66} 66 Яковлев В.В. История крепостей, M., 2000 г., С. 153–154

Французский император Наполеон III, артиллерист как и его знаменитый предок, говорил, что «крепости берет артиллерия, а пехота лишь помогает ей».

Добиваться успехов русским становилось труднее. К середине 1855 г. артиллерийские припасы крепости в значительной мере были израсходованы и гарнизону приходилось рационально использовать имеющуюся артиллерию. Поэтому своевременным стало решение провести перестановку орудий с целью достижения наибольшего эффекта от ее применения с минимальными материальными затратами. Для этого Тотлебен тщательно и продуманно расположил батареи, обустроив между ними куртины, перекрыв, таким образом, слабо защищенные участки между бастионами. На них он «…развернул главные артиллерийские позиции обороны; это было первым толчком к идее «выноса крепостной артиллерии из фортов на промежутки», идее, которой воспользовались затем и иностранные государства и которая стала основой в обороне крепости». {67} 67 Яковлев В.В. История крепостей, М., 2000 г., С. 154–155

Стремление повышения эффективности борьбы с противником, путем подавления его батарей и разрушения осадных сооружений привело к выработке русскими артиллеристами наиболее целесообразного способа массирования огня — маневрирования траекториями. {68} 68 Денисов А.П., Перечнев Ю.Т. Русская береговая артиллерия. Исторический очерк, М., 1956 г., С. 116

Говоря о принципе активной обороны, положенном в основу защиты Севастополя русским командованием, и о котором мы уже не раз говорили в предыдущих книгах, нужно учитывать, что он не был новым в военном искусстве середины XIX в. В Крыму его лишь довели почти до совершенства: «…обращаясь к обороне Севастополя с точки зрения военно-инженерной науки… ограничимся следующим замечанием: оборона Севастополя, если и не положила начало активных действиям гарнизона (понимая эти действия в обширном смысле; т.е. включая сюда главным образом и действия активно-оборонительные или контр-апроши), то, по крайней мере, она представляет наилучший пример разнообразнейшего и самого обширного развития этого принципа. Без преувеличения можно сказать, что в смысле обороны Севастополь (1854–1855 г.) имеет такое же значение, как Мастрихт, Флинсбург и Ат (1975–1997 г.), в смысле атаки крепостей; но для инженерной науки это значение умалялось тем, что последовавшее вслед за Крымской кампанией быстрое усовершенствование артиллерийских орудий поглотило внимание всех военных и заставило их, не обращаясь к урокам прошлого, ждать новых событий для указания новых правил на будущее время». {69} 69 Крепости и современная артиллерия//Военный сборник, 1874 г., №9, СПб., С. 92