Сергей Ченнык - Последний штурм — Севастополь

Такую же мрачную картину всеобщего разрушения и витавшей над городом смерти увидели французские офицеры: «К полуночи раздаются страшные взрывы: никто не мог предположить, что происходило; мы могли поверить во все, по меньшей мере, в поражение армии. Только на следующий день утром по возвращении наших первых офицеров с моим братом Альфредом, среди нас стала известна правда. Мы узнали, что русские, посчитавшие себя не в силах снова овладеть Малаховым — ключом обороны, — отправились в северную часть города по построенному ими мосту и позаботились о подрыве укреплений южной части, минированной заранее». {779} 779 Алескандров С. Оборонительная башня//Military Крым. № 18. Симферополь, 2010 г. С. 24–28

Перед отходом русским войскам было приказано взорвать укрепления, что частично и было исполнено. Взорвали две оборонительные казармы крепости бастионов №5 и № 6. Казарме бастиона №1 удалось уцелеть только потому, что после штурма в неё снесли большое количество раненых, оставшихся после сражения, как русских, так и французов. Ввиду того, что в первые часы после штурма шла активная подготовка к атаке с целью отбить Малахов курган, войскам 4-го и 5-го отделений оборонительной линии было запрещено оставлять свои позиции, даже для относа раненных на тыловые перевязочные пункты. Именно по этой причине всех раненых собрали в ближайшем целом укрытии на поле боя — казарме бастиона №1. А когда же пришел приказ о спешной эвакуации на Северную сторону, оказалось, что ни средств, ни времени для отправки раненных через бухту нет, и их пришлось оставить на милость победителя. {780} 780 Орехов Д.В. Шарль Боше и его «Крымские письма»//Историческое наследие Крыма № 6–7, Симферополь, 2007 г., С. 93

То, что досталось союзникам, производило самое жалкое зрелище. В Севастополе не оставалось ни одного нетронутого войной здания. Все вокруг носило следы жестокого обстрела: «Какое зрелище сравнится со зрелищем подобного разгрома! Все казармы, все общественные заведения, прекрасные величественные сооружения, потребовавшие таких больших расходов, пробиты, потрескались, разрушены нашими бомбами и ядрами; они стоят лишь чудом. Обширные площади заполнены руинами, почерневшими балками, кусками обуглившейся древесины, осколками оружия, лоскутьями мундиров, остатками лагерного расположения, экипировки и т.д., и т.д. Безлюдье сливается с ужасом места; видно лишь несколько редких офицеров, в основном английских, так как нужно специальное разрешение, чтобы войти в город. Он был в первый же день оккупирован мародерами, которые находятся повсюду и которых ничего не пугает. Здесь опасно долго оставаться: оплакивается уже несколько жертв; взрывы не прекращаются, и русские продолжают нам посылать ядра и снаряды, выпущенные из их пушек северной части города, — скорее из ярости, чем в надежде причинить нам зло. Я вам даю представление о времени, понадобившемся для уборки трупов и раненых, распростертых повсюду в этой огромной цитадели со дня штурма! Я не знаю наших потерь; потери введенных в бой армий двух сторон должны быть огромными. Официальные показания докажут нам это позже, если их вообще когда-нибудь обнародуют». {781} 781 Богданович М.И. Восточная война (1853–1856 гг.). Том 4. СПб., 1877 г. (htlp://adjdant.ru/crimea/bogdan35.htm)

Вынесенные в эпиграф этой главы слова одного из последних защитников Севастополя как нельзя лучше свидетельствуют о драматизме событий и их многотысячных жертвах. Нужно сказать, что в отличие от других сражений кампании в Крыму, потери во время последнего штурма Севастополя подсчитаны довольно точно. По данным генерала Богдановича стороны в этот день потеряли:

По сравнению с основными участниками этого грандиозного сражения, сардинцы «отделались легким испугом»: «Сардинцы потеряли (в траншеях против 4-го бастиона), убитыми и ранеными 40 человек, в числе коих 5 офицеров» {782} 782 Орехов Д.В. Шарль Боше и его «Крымские письма»//Историческое наследие Крыма № 6–7, Симферополь, 2007 г., С. 91 .

Английские потери отличались большим числом убитых и раненых офицеров. В Легкой дивизии больше всего пострадали два полка 90-й и 97-й. В 90-м были убиты 3 офицера, 3 рядовых; ранено 12 офицеров и 126 рядовых. В 97-м полку убито: 4 офицера, 1 рядовой; ранено: 7 офицеров, 88 рядовых. Полковник, раненный в голову, был доставлен в палатку, но пуля засела у него в мозгу, и он умер в ту же ночь, не приходя в сознание. В 7-м Королевском фузилерном полку были убиты 2 офицера и 11 нижних чинов. Ранены 5 офицеров и 67 рядовых. В 23-м полку убито 2 офицера и 1 рядовой, ранено 13 офицеров и 130 рядовых. В 33-м полку убит 1 офицер, ранено — 5 офицеров и 45 рядовых. В 34-м полку, находившемся на параллели позади колонн, было убито 3 рядовых. Ранены 2 офицера и 62 рядовых. В 19-м так или иначе задело почти всех 10 офицеров (из них один скончался). Рядовых ранено 128 человек, убито — 25. В 77-м полку 1 офицер убит, 4 офицера и 42 рядовых ранены. В 88-м полку убит 1 офицер, ранено — 9 офицеров и 105 рядовых.

В Стрелковой бригаде убито 2 офицера, 13 рядовых, ранено — 8 офицеров и 125 рядовых. Не менее тяжелы оказались потери офицерского состава в бригаде Уиндхема и выдвинутой ей в поддержку части бригады Уоррена.

Во 2-й дивизии было ранено 5 офицеров. Во 2-м батальоне 1-го полка Королевской пехоты убит 1 рядовой, ранено 4 офицера и 18 рядовых. В 3-м полку 39 рядовых убито, 76 рядовых и 7 офицеров ранены. В 41-м полку убито 2 офицера, 2 рядовых, ранено б офицеров, 111 рядовых. В 47-м полку убито трое рядовых, ранено 27. В 49-м убиты 1 офицер и 2 нижних чина. 2 офицера и 28 рядовых ранены. В 55-м полку был убит 1 офицер, 5 офицеров и 105 рядовых ранены. В 62-м полку 2 офицера, ранены 5 офицеров и 67 нижних чинов. В 95-м пехотном полку 2 офицера контужены, 3 рядовых получили легкие ранения.