Николай Каманин - Скрытый космос. Книга 4. (1969-1978)

8 января.

За последние четыре дня состояние Беляева резко ухудшилось. Вишневский делает все возможное для его спасения, но положение, по-видимому, безнадежное.

Вчера весь день провел в ЦПК на совещании по подготовке к длительному космическому полету «Союза-9». Утвердили основной и два дублирующих экипажа. В основной экипаж включили Николаева и Севастьянова, предусмотрев возможность замены последнего Кубасовым (работоспособность травмированной ноги у Севастьянова восстановлена еще не полностью). Экипажи Филипченко-Гречко и Лазарев-Яздовский будут дублирующими.

Сегодня маршал Кутахов улетел в Германию, генерал Ефимов завтра улетает в Египет, начальник ЦПК генерал Кузнецов болен, космонавт Беляев медленно умирает… В работе по подготовке одного из самых ответственных (длительностью до 17–20 суток) космических полетов у меня нет ближайших помощников ни сверху, ни снизу. Да и сам я нахожусь в подвешенном состоянии и в любое время могу получить приказ об освобождении от занимаемой должности. Положение дикое, но буду держаться до конца.

11 января.

Сегодня воскресенье, но я уже на работе с 8:30. В Главном штабе тихо, работают только Главком, начальник штаба и дежурные…

Вчера с 17 до 19 часов Кутахов, Леонов, Шаталов, Пашков, Крышкевич и я были у Л. В. Смирнова — обсуждали процедуру подготовки и проведения похорон космонавта Павла Ивановича Беляева. Сегодня наши решения уже опубликованы в центральных газетах, а вчера у нас было много споров. Еще днем мне звонили Леонов, Шаталов, Терешкова и другие космонавты и настойчиво просили добиваться решения о похоронах Беляева на Красной площади и о проведении государственных поминок в ЦДСА. На мои возражения все они отвечали одинаково: «Надо все организовать так же, как при похоронах Комарова и Гагарина». По телефону мне не удалось убедить космонавтов в том, что им не стоит поднимать этот вопрос и что решение о месте захоронения — на Красной площади или на Новодевичьем кладбище — принимают Брежнев и Косыгин лично. Вечером на заседании похоронной комиссии (Смирнов, Павлов, Кутахов, Смертюков, Шаталов) Леонов и Шаталов вновь пытались настоять на своем. Смирнов, почти не скрывая своего раздражения, доказывал им, что они неправы. Особенно покоробило всех заявление Шаталова о том, что Беляеву при жизни народ поставил памятник, а мы собираемся похоронить его «где-то на Новодевичьем кладбище». Никто из присутствовавших не поддержал космонавтов, а мне было страшно неудобно за них.

Космонавты слишком переоценивают значение своих подвигов и принимают за чистую монету все, что пишется, говорится и показывается по поводу каждого пилотируемого космического полета в наших средствах массовой информации (газеты, книги, радио, кино, телевидение). Все это делается с целью ознакомления нашего народа и народов зарубежных стран с достижениями в космосе советской науки и техники, но делается, по установившейся традиции, в основном так, что все эти достижения представляются заслугой одних лишь космонавтов. Такая традиция очень вредна, но, к сожалению, круг людей, связанных с космонавтикой (а их тысячи), крайне ограничен для показа широкой общественности.

Помимо подготовки космонавтов к полетам я и мои помощники много занимались и их воспитанием, но надо признать, что наши успехи в этом деле весьма скромные. Бремя большой славы и далеко не всегда педагогически выверенное отношение к героям космоса со стороны министров, секретарей ЦК и обкомов и других высокопоставленных лиц калечат характеры космонавтов гораздо быстрее, чем мы можем их воспитать. На Новодевичьем кладбище похоронены сотни героев войны, многие генералы, адмиралы и маршалы. Там покоится прах многих дважды Героев Советского Союза, трижды Героев Социалистического Труда. Выдающиеся писатели, художники, ученые и крупные государственные деятели удостоены чести покоиться на этом кладбище. А для наших космонавтов это не высокая честь, а всего лишь «где-то на Новодевичьем…».

14 января.

На старом Новодевичьем кладбище похоронили вчера летчика-космонавта СССР П. И. Беляева. Накануне гроб с телом покойного был установлен в Краснознаменном зале ЦДСА, в почетном карауле стояли все члены Политбюро (кроме Брежнева, Подгорного и Косыгина), все маршалы и все космонавты. Проститься с Беляевым приходили свыше 50 тысяч москвичей, к гробу было возложено около сотни траурных венков от различных организаций. Место для могилы Беляева было выбрано мною вместе с Леоновым, Терешковой, Шаталовым, Волыновым и Горбатко. На кладбище я показал космонавтам и могилу моего сына Аркадия.

На поминках Беляева в Звездном присутствовало более 200 человек. Траурный вечер вел Кутахов, выступали Леонов, Мишин, Глушко, Керимов, Пастухов (ЦК ВЛКСМ), Фролов (город Щелково) и другие товарищи.

Говорил сегодня с Кутаховым и Морозом о пенсионном обеспечении семьи Беляева и об увековечении памяти о нем. Удалось договориться с ними по всем вопросам, кроме одного — переименования города Щелково в город Беляев (Кутахов и Мороз категорически возражали против переименования).

15 января.

Меня очень беспокоит состояние здоровья Павла Поповича. Три дня назад его срочно отвезли в госпиталь с высокой температурой и подозрением на грипп. А сегодня генерал Бабийчук доложил, что у Поповича резко скачет температура (от 37 до 40). Я приказал Бабийчуку собрать всех лучших военных и гражданских медиков с целью установления истинного диагноза заболевания Поповича (возникло подозрение на опухоль головного мозга) и методов его лечения. Тревожит меня и затянувшаяся болезнь Валерия Быковского.

Сегодня пришлось крепко поругать генерала Пашкова: он разрешил Леонову и Титову поехать в Москву в рабочее время и без особой надобности, несмотря на мои неоднократные запрещения таких поездок космонавтов. Леонов поехал к генерал-полковнику Дутову, а Титов — к Нине Ивановне Королевой. Генерал Кузнецов своим заигрыванием с космонавтами сильно распустил их (сейчас он болеет, а Пашков явно пасует перед ними). Сегодня я послал в Центр полковника Андриянова для проверки соблюдения распорядка дня космонавтами и их занятий зимними видами спорта. У меня накопилось немало данных о том, что космонавты нарушают распорядок дня, а их непосредственные начальники «не замечают» этих нарушений. Придется завтра самому поехать в Центр, чтобы укрепить там власть руководства.

Только что позвонил Дутов. Он тоже спасовал перед Леоновым и вопреки мнению Главкома Кутахова настаивает на увеличении пенсий и пособий для семьи Беляева. Уступчивость требованиям космонавтов и излишнее внимание к ним наносят вред самим космонавтам.