Сергей Захаревич - Босфорский поход Сталина, или провал операции «Гроза»

Сталин же пошел на подписание подобного договора с совершенно обратной целью — влезть при случае в Чехословакию. Французы с чехами общих границ не имели и «обеспечить уход» первым будет затруднительно. Впоследствии этот шаблонный прием Сталин будет применять повсеместно, добровольно-принудительно навязывая «помощь» Красной Армии, даже тогда, когда она совершенно не требовалась.

На участке от Полесья до Черного моря Сталин планировал наступать в двух расходящихся направлениях. Во-первых, через Галицию в Южную Польшу и Чехословакию — это направление хотя и требовало от войск Украинского военного округа наибольшего напряжения и больших сил, все же являлось вспомогательным. Главный же удар на юго-западном направлении наносился через Западную Украину, Бессарабию, Румынию, Добруджу и Болгарию в общем направлении на Стамбул. Черноморский флот высаживал вспомогательные десанты на Румелийском побережье — в Румынии, Болгарии или Турции непосредственно, а также блокировал выход из Босфора в Черное море от проникновения союзного флота Антанты.

Таким образом, общие черты стратегического плана Сталина в конце 1920-х — первой половине 1930-х годов, были таковы:

— прикрывая от британского флота побережье в Заполярье и обороняясь на финской границе, РККА своей северо-западной группировкой наносит удар по территории Эстонии, Латвии и Литвы с выходом к границам Восточной Пруссии;

— центральная группировка, наступая частью сил в Литве, главный удар наносит по территории Польши с выходом к государственной границе предполагаемого союзника в дальнейшей войне с Антантой — Германии;

— центральной группировке содействует юго-западная группировка РККА, развивая частью сил наступление в южной Польше и Румынии с выходом на территорию Чехословакии и Венгрии, направление главного удара левофланговых частей группировки — на Стамбул;

— Балтийский флот после высадки вспомогательных десантов переходит к обороне прибалтийского побережья и Финского залива опираясь на минно-артиллерийские позиции и действия легких сил;

— Черноморский флот, высадив вспомогательные десанты в районах Констанцы, Варны, Трапезунда, блокирует Босфор и осуществляет его минирование.

Помимо подготовки наступления, Сталин и военные готовятся и к обороне. К обороне от ответного удара Антанты. В этом отношении укрепляются самые уязвимые участки (район Ленинграда, Карельский перешеек, Заполярье, Крымский полуостров, Каспийские нефтехранилища, Тихоокеанское побережье и Владивосток).

В общих чертах карта предполагаемых ТВД будущей мировой войны сильно напоминает Крымскую кампанию 1853–1856 годов. Сталин полностью учитывал уроки тех событий. Отсюда и возведение мощных береговых батарей в районе Севастополя, и укрепленный узел горы Шампаны в районе Инкермана, и проблема Финского залива, а также защиты Заполярья.

«Но форт — выдумка геббельсовских пропагандистов, пытавшихся как-то оправдать провал плана «молниеносного штурма». Не было в Севастополе суперфорта «Максим Горький», а была четырехпушечная башенная батарея под скромным номером 30. Построенная в 1933 году в устье реки Бельбек, батарея была упрятана в мощные подземные казематы из железобетона. На поверхности земли оставались лишь две громадные башни, в каждой по два 305-мм орудия весом в 50 т и длиной в 52 калибра каждая. Защищены башни были восемью слоями корабельной брони толщиной по 88—100 мм. Данные, конечно, впечатляющие, но отнюдь не уникальные, особенно если учесть, что пушки были сняты с линкора «Императрица Мария» и подняты из-под воды Экспедицией подводных работ особого назначения (ЭПРОН) в 1931 году» [35, с. 263–264].

Даже слеза просится от жалости и умиления, если только не знать, что реальное количество полевых и долговременных батарей Севастополя к началу его обороны составляло около 80, не считая артиллерии Черноморского флота. К тому же Каторин и компания по всей видимости запамятовали, что главный калибр «Императрицы Марии» равнялся 356-мм, а вовсе не 305. Что же до форта «Максим Горький», то так немцы называли действительно неприступный комплекс укреплений горы Шампаны в районе Инкермана.

Вспоминать эту гору в России не любят, так как 30 июня 1942 года, получив соответствующий приказ командования Приморской армии на эвакуацию, она была в спешке взорвана отступающим гарнизоном вместе с прятавшимися там от авиа- и артиллерийских ударов противника мирными жителями Севастополя. По результатам расследования, проведенного немцами, в результате адского взрыва погибло не менее 3000 горожан

Был в Севастополе и еще целый ряд практически неуязвимых для полевой артиллерии суперукреплений, как например береговая батарея № 35 — штаб обороны города в районе мыса Херсонес. О ней также вспоминать не принято. Не потому, что она также была взорвана при отступлении, а потому, что именно из района батареи № 35 «эвакуировался» в полном составе весь старший командный состав гарнизона Севастополя во главе с адмиралом Октябрьским (сталинским выдвиженцем), бросив здесь на произвол судьбы по разным оценкам от 40 до 80 тысяч последних защитников города, где они были уничтожены либо взяты в плен немцами.

Все дореволюционные оборонительные сооружения и батареи в СССР были перестроены и модернизированы. В книге М.В. Зефирова «Штурмовая авиация Люфтваффе» изображена одна из таких «батарей» (снимок сделан с атакующей «штуки»). Почему слово батарея в кавычках? Да потому что укрепление, которое запечатлено на фотографии, это не батарея, а именно форт.

Перед нами по всей видимости модернизированное оборонительное сооружение, поскольку конфигурация горжи характерна Для фортов открытого (полевого) типа периода XVIII — начала XX века, но 4 орудийные башни (к сожалению, по фотографии сложно определить — одно- или двухорудийные) — это уже признак фортов закрытого типа, строившихся в период от начала Первой мировой войны до 1930-х годов XX века. Вообще больше всего умиляют попытки российских историков представить Севастополь, это многолетнее гнездо русской экспансии на южном направлении (поэтому в Крымскую кампанию союзники и нанесли главный удар именно по нему), совершенно незащищенным и неукрепленным.

К 1935 году в деле создания современных вооруженных сил в СССР (в отличие от сельского хозяйства) было сделано невероятно многое. В общем, это неудивительно, учитывая, что вся страна работала «по-стахановски» для достижения этой цели. Еще шла вторая пятилетка, но у Сталина и высшего военного командования сложилось впечатление, что Красная Армия, в отличие от себя самой десятилетней давности, готова и тактически, и технически к решению предполагаемых задач. Этот оптимизм внушал не столько личный состав, сколько количество произведенного вооружения. К 1936 году все теоретические изыскания штабов и академий в области ведения боя были сведены в полевой устав, знаменитый ПУ-36.