Христиан Девет - Воспоминания бурского генерала: Борьба буров с Англиею

После ухода трансваальцев через реку Вааль, я отправился с 1.200 бюргерами в Гейльброн, где уже находилась другая часть моих людей. Остальные силы Оранжевой республики были расположены отчасти у Линдлея, отчасти с генералом Ру — около Сенекала. Некоторая, довольно большая часть отрядов, в первоначальном виде своем, составленная из бюргеров Вреде, Гаррисмита и Вифлеема, продолжала охранять проходы в Драконовых горах.

Прибыв поздно в тот же вечер в Гейльброн, я узнал о сражении, состоявшемся между Гейльброном и Линдлеем на реке Реностер, после которого генерал Я. Вессельс и коммандант Стенекамп принуждены были отступить. Вернувшийся на другое утро сторожевой разъезд сообщил, что ничего не видел. Тогда я снова послал разведчиков; едва они успели уехать, как тотчас вернулись с известием, что неприятел подошел совсем близко. Немыслимо было идти навстречу шеститысячному войску по ровной открытой местности, а в занятые неприятелем позиции нельзя было стрелять, имея позади себя женщин и детей. Поэтому, я вынужден был отступить, не успев отправить куда-либо женщин и детей.

Весь запас нашей амуниции находился на железной дороге у станции Вольвегук. Я приказал г. Сарелю Вессельсу, которому поручена была забота об амуниции, быть готовым, тотчас по получении приказания, отправить вагоны через Трансваал на станцию Грейдингсштадт, по трансваальско-наталийской линии. Теперь я послал ему этот приказ, и он его исполнил.

Но оставить там амуницию оказалось невозможным, так как сэр Родверс Буллер ожидался со дня на день на наталийской границе, и, таким образом, амуниция подвергалась бы опасности быть захваченной англичанами. Приходилось взять ее со станции и запрятать куда-нибудь покрепче. Но у меня не было ни возов, на которых можно было бы ее перевозить, ни рук для исполнения этой задачи. Оставалось только одно, что я и сделал. Отряды округов Смитфильда, Вепенера и Бетулии, несмотря на кронштадтское решение, имели еще при себе во Франкфорте повозки. Я поехал туда сам и распорядился послать достаточное количество повозок в Грейлингсштадт, чтобы увезти оттуда амуницию под сильным конвоем.

Для такого ответственного дела мне был необходим верный человек. Капитана Дани Терона не было со мной, так как он отправился в Трансвааль с генералом Бота; но был другой — Гидеон Схеперс [39] Каждый знал его — этого храброго, честного бюргера, потом мужественного комманданта, мученически застреленного англичанами. Я сделал его капитаном разведочного отряда, и с момента его появления среди нас каждый видел, что имеет дело с замечательным человеком. Горько думать, что такому человеку пришлось умереть такою смертью! Позднее я скажу еще о нем, так как, по нашей поговорке, мне пришлось с ним слишком много съесть соли, чтобы я не сказал о нем больше. (Прим. автора) . Ему я доверил это дело: нужно было разведать, где находились англичане, и закопать украдкой от них амуницию в безопасном месте.

Май месяц приходил к концу. Правительство наше снова было вынуждено переменить местопребывание. На этот раз оно устроилось в открытом поле между Франкфортом и Гейльброном для того, чтобы сохранить возможное сообщение с Трансваалем; так как после взятия Иоганнесбурга 31 мая и Претории 5 июля 1900 года оставалась единственная возможность сноситься с Южно-Африканской республикой через Франкфорт, Миддельбург и последней станцией перед Преторией.

Нам снова немножко повезло после того, что военное счастье было долгое время не на нашей стороне. 31 мая генерал Пит Девет взял Линдлей, где стоял гарнизон иоманри, и 500 человек попало в плен. Между ними, говорят, были многие лорды. Это были последние пленные, которых мы отправили в Южно-Африканскую республику. После взятия Претории приходилось их отправлять дальше на запад; но большая часть находившихся в Претории пленных осталась там; не знаю, чему это приписать: нерасторопности ли трансваальского правительства, или предательству лиц, которым было поручено наблюдение за ними. Они были все освобождены лордом Робертсом, и им было выдано новое вооружение. Во всяком случае, оставление пленных в Претории нельзя не признать крупною небрежностью со стороны Трансвааля. В свое время она возбудила большие толки между бюргерами.

Мы успели отправить пленных иоманри еще до того, как сэр Редверс Буллер прошел 17 июня 1900 года наталийскую границу через Драконовые горы между Ботапасом и Легснеком.

С переходом генерала Буллера через эти горы снова напал на бюргеров панический страх.

— Теперь мы окружены со всех сторон, — говорили они, полагая при этом, что нельзя не только сражаться, но даже и спастись.

Если в течение всей войны было время, когда президент Штейн и я были сильно озабочены и огорчены всем происходившим, то это было именно тогда, когда Иоганнесбург и Претория попали в руки англичан. Только при самом сильном напряжении возможно было продолжать вести начатую борьбу. Правда, было еще много офицеров и бюргеров, стоявших крепко, подобно скалам, но опасность состояла в том, что мы могли быть задавлены превосходными силами неприятеля. В Трансваале случилось теперь то, что произошло в Оранжевой республике, когда лорд Робертс взял Блумфонтейн. Почти все трансваальские бюргеры разошлись по домам, и офицеры остались без солдат. И это могло бы повести ко всеобщей сдаче. Но мы, наученные опытом, чувствовали себя крепче, чем трансваальцы, и не теряли присутствия духа, вспоминая то, что произошло с нашими бюргерами после взятия Блумфонтейна. Президент Штейн и я, мы посылали много телеграмм трансваальскому правительству и предводителям Южно-Африканской республики, подбодряя их стоять твердо и ни в каком случае не сдаваться. Генералы Луи Бота и Деларей не нуждались в поддержке бодрости их духа; они только скрежетали зубами при мысли о возможном будущем, но шли своей дорогой, продолжая упорную борьбу. Как ни свирепела вокруг них буря, они твердою рукою управляли ладьею, носившеюся по клокочущим волнам.

Здесь кстати будет сказать несколько слов о состоянии и численности военных сил Оранжевой республики.

Округа Филипполис и Гопштадт передались неприятелю. В этих округах остались верными только два бюргера: Корнелий дю-През и еще один, имя которого я не помню. Я упоминаю о них здесь для того, чтобы сохранить память о их верности на все времена.

Из большого округа Босгоф у нас были только: фельдкорнет К. К. Баденгорст (позднее коммандант, а еще позднее главный коммандант) и 27 бюргеров. Из Якобсдаля оставался коммандант Преториус (раненый при Табаксберге и попавший в плен) и с ним 40 человек. Из Форесмита остались верными: коммандант Виссер и приблизительно 70 человек. Из Бетулии коммандант дю-Плойи с сотнею бюргеров. Из Блумфонтейна — Пит Фури и 200 бюргеров. Из округов Рувиля, Смитфильда, Вепенера п Ледибранда нельзя было составить даже по одному отряду из каждого, так много бюргеров осталось дома. Точно также многие из округов Винбурга, Кронштадта и Гейльброна сложили оружие. Из округов Фиксбурга, Вифлеема [40] Вифлеемский отряд состоял при заключении мира из наибольшего числа вооруженных бюргеров. (Прим. автора) , Гаррисмита и Вреде не было еще ни одного бюргера, положившего оружие. Это должно было случиться позже.