Майкл Дэвид-Фокс - Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Союза и его западные гости, 1921-1941 годы

Соловки Горького и его «союзный» цикл в широком масштабе воспроизводили выработанные в 1920-х годах принципы представления советских достижений иностранцам, но теперь адресовали их массовой советской аудитории. Во-первых, это постоянное противопоставление проклятого царского прошлого («Мертвый дом» Достоевского) и советского настоящего. Прием, с помощью которого достигался данный эффект в «союзном» цикле, — это личные воспоминания Горького, ставшего свидетелем грандиозных преобразований. Например, его очерк о посещении бакинских нефтепромыслов начинался с воспоминаний об адском кошмаре, который он видел там в 1892 и 1897 годах, а затем повествование стремительно переходило к описанию чувства нового коллективизма и рабочей гордости, «фантастики», которые он наблюдал теперь {473} 473 Горький М. По Союзу Советов//Наши достижения. 1929. № 1. С. 11–43; № 4. С. 3–10. . Во-вторых, в произведениях, написанных для иностранцев, надо было суметь выдать будущие достижения за уже свершенные, а реально достигнутому придать большую ценность с учетом того, чем оно может стать в будущем. В цикле то и дело встречались такие фразы: «…воля и разум трудового народа изменяют фигуру и лицо земли» — и делался основательный акцент на детях и молодежи как на новых людях будущего {474} 474 Там же. 1929. № 3. С. 5; № 4. С. 7. .

Наконец, существовала задача регистрации и представления в лучшем свете всех основных революционных «достижений». В середине 1920-х годов был проведен ряд заседаний по выработке согласованной стратегии между учреждениями, участвовавшими в создании благоприятного образа Советского Союза за рубежом, включая ВОКС, Коминтерн, Профинтерн, Российское телеграфное агентство (РОСТА) и Межрабпом. В результате было достигнуто весьма перспективное соглашение, в котором указывалось на советские «достижения» в качестве объединяющей всех темы {475} 475 Протокол № 1 Совещания Агитпропа ИККИ 12-го октября 1924 г. // ГАРФ. Ф. 5283. Оп. 1а. Д. 27. Л. 22; Выписка из протокола № 1 Совещания при Информотделе ЦК РКП(б) по информации заграницы о СССР, 17 февраля 1925 г. // РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 30. Д. 139. Л. 1; Циркуляр о прессе в связи с II Интернационалом, 4 мая 1925 г. // Там же. Л. 2–4; О поставке информации за границу о СССР, февраль 1925 г. // ГАРФ. Ф. 5283. Оп. 1а. Д. 55. Л. 3–5; An alle Sektionen der K.I. // РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 30. Д. 139. Л. 14; Докладная записка об организации информации об СССР Заграничных] компартий, 26 мая 1926 г. // Там же. Д. 272. Л. 3–12. . Горький сам постоянно использовал это слово, чередуя его со словом «чудеса», причем последние скорее нуждались в должном внимании соотечественников, нежели иностранцев. Он писал, что если бы какое-либо «культурное» правительство Европы добилось таких педагогических успехов в перевоспитании преступников, каких добились на Соловках и в Болшево, то это было бы распропагандировано «под барабанный бой», а «мы не умеем писать о наших достижениях» {476} 476 Горький М. По Союзу Советов // Наши достижения. 1929. № 6. С. 21–22. .

В 1928 году Горький получил разрешение на издание своего нового журнала «Наши достижения»; приблизительно в это же время он посетил экспозицию, отражавшую достижения советской печати, организованную ВОКСом в рамках международной выставки в Кёльне. Начало публикации журнала в 1929 году совпало с кампанией самокритики, которая напрямую была связана с концом политической и культурной системы нэпа. Однако по мнению Горького, который лелеял идею продвижения всеутверждающего и всеобъединяющего мифа о героизме, при самокритике слишком много внимания уделялось ошибкам. Литература, предназначенная для иностранцев, создавалась уже с тем расчетом, чтобы учить сторонних наблюдателей распознавать советские достижения. Сам Горький писал в заметке «К иностранным рабочим», помещенной в «Правде», что зарубежные гости должны не только учиться видеть дальше пределов «внешнего блеска» своего собственного уютного буржуазного Запада, но и быть выше нарочитого «бескультурья» русской безалаберности и неприглядных условий жизни. Только тогда они смогут понять невероятные успехи, достигнутые с помощью коллективного единства сознания {477} 477 Он же. К иностранным рабочим // Горький М. Публицистические статьи. С. 290–293 (оригинал статьи см. в: Правда. 1931. 14 июля). О более ранней критике Горького в адрес европейских интеллектуалов, якобы не могущих оценить по достоинству беспрецедентные успехи советской власти, см.: Горький М. Анонимам и псевдонимам // Там же. С. 13–15 (оригинал статьи см. в: Известия ЦИК СССР. 1927. 25 декабря). . Перед журналом Горького стояла задача перевоспитывать советские массы в этом направлении: фиксировать, желательно с точностью киносъемки, то, что, наряду с косвенной ссылкой на отсталость, он столь разоблачительно называл «нашими победами над самими собой». У Горького было и собственное «достижение»: он взял на себя груз ответственности за сокрытие различий между взвешенным научным фактом и нацеленной в будущее фантазией, имплицитно присутствовавшей в демонстрации советских достижений иностранцам; такое представление он возвысил до уровня мощной доктрины, направленной, как было заявлено в редакционной статье первого номера его журнала, на перевоспитание десятков миллионов «маленьких» советских людей {478} 478 От редакции. О маленьких людях и о великой их работе // Наши достижения. 1929. № 1. С. 5–10. .

Эта переориентация становится еще более поразительной, если принять во внимание ширившуюся, почти маниакальную озабоченность превосходством СССР и его стремлением догнать Запад, вплетенную и в ткань «союзного» цикла Горького. Как отмечал исследователь Тольчик, диахроническое противопоставление дореволюционной и послереволюционной России в травелоге Горького дополнялось синхронным противопоставлением СССР «загнивающему Западу». Снова и снова обращаясь к «культурным» (непременно в кавычках!) Европе и Соединенным Штатам, что являлось выражением авторской горькой иронии и негодования, Горький с удовлетворением отмечал, что подростковая преступность там резко пошла вверх, в то время как здесь она «должна» (осторожная попытка выдать желаемое за действительное) «падать и падать» {479} 479 Горький М. По Союзу Советов // Наши достижения. 1929. № 4. С. 7, 10; Tolczyk D. See No Evil. P. 127. . Начальник кожевенного производства на Соловках, бывший заключенный, ставший после освобождения живым примером успешного трудового перевоспитания, говорит о том, что «в обработке кожи мы отстаем от Европы, а полуфабрикат у нас лучше» {480} 480 Горький М. По Союзу Советов // Наши достижения. 1929. № 6. С. 5. . Было нетрудно догадаться, что принесет будущее.

Размышляя над «чудесами», которые он видел на Днепрострое, в Москве и Баку, Горький представлял себе времена, когда Россия выйдет из своего традиционно приниженного положения и будет собственным примером учить Европу: «…недалеко время, когда рабочий класс Европы тоже… начнет вот так работать на себя, как начали эту работу в Союзе Советов» {481} 481 Горький М. По Союзу Советов. 1929. № 1. С. 22; № 5. С. 33–34. .