Петр Балаев - Анти-Стариков-2. Правда о русской революции. От Февраля до Октября. Гадит ли англичанка в России?

«Сейчас сижу и разбираю свои рукописи, заметки – пора готовиться на юг, – и как раз нахожу кое-какие доказательства своего «деспотизма». Вот заметка 22 февраля 15 года:

– Наша горничная Таня, видимо, очень любит читать. Вынося из-под моего письменного стола корзину с изорванными черновиками, кое-что отбирает, складывает и в свободную минуту читает, – медленно, с тихой улыбкой на лице. А попросить у меня книжку боится, стесняется… Как жестоко, отвратительно мы живем!»

Конечно, уважаемый Иван Ильич жил, скотина такая, отвратительно. Он горничной даже платил столько, что той на книжки не хватало, девушка читала его черновики из мусорной корзины. Он, барская морда, с прислугой себя вел так, что она боялась попросить у него книжку из библиотеки взять почитать. При этом еще и философию развел, что вот, мол, какая у него совесть агромадная, ему стыдно за такую жизнь. Вот ему стало стыдно, а горничной Тане от его стыда какой прок? Жалованье увеличилось?

Если я утверждаю, что 80 % населения страны жило в состоянии крайней нищеты, нищеты такого уровня, что даже не могло себе позволить нести расходов на образование тех же 80 % (не высшего образования, не среднеспециального, не среднего, даже не начального, а элементарного – читать и писать), то что же должно было происходить с демографией в Российской империи? Да то же самое, что сейчас в Нигерии. Вот у нас есть министр культуры Мединский, он настолько культурный, что даже такое написать в состоянии:

«Вообще-то исторически здоровье народа можно определить вполне объективно – по росту численности населения. Поскольку никакой контрацепции ни в одной стране не было и в помине, а рождаемость традиционно была высокой практически везде, следовательно, показатель увеличения численности населения и коэффициент превышения рождаемости над смертностью наглядно демонстрирует состояние качества жизни народов и то, как обстояло дело с эпидемиями и болезнями.

Легко заметить, что с этой точки зрения Россия до 1913 года не уступала европейским странам в качестве жизни. А скорее, заметно их превосходила. Если сегодня быстрый рост населения отличает самые неблагополучные страны, то тогда все обстояло с точностью наоборот».

Сразу понятно, что под контрацепцией министр подразумевает только резиновые изделия, наверно, вырос в том сказочном СССР, в котором секса не было, потому что даже в реальном СССР, в котором резиновыми изделиями почти не пользовались, женщины планировали рождаемость далеко не всегда с помощью абортов, и не только с помощью спиралей и таблеток… Еще он забыл привести данные по детской смертности в России и Европе.

Думаю, при таком руководителе, с культурой будет все в порядке, еще много предстоит нам посмотреть фильмов вроде «Сталинграда» и в музеях будет много всяких исторических экспозиций про дом Романовых…

А я воспользуюсь данными из его книги: «…за XIX век, с 1800 по 1897 год, численность населения Франции выросла в 1,8 раза, Британии – в 1,6 раза, а России – еще в 2,6 раза, с 45 до 126 миллионов человек. Быстрее, чем в России, росло население только в США, куда въезжало огромное число эмигрантов.

С 1897 по 1913 год динамика населения России показывала прирост со скоростью 2–3 миллиона (!) человек в год. К 1913 году в Российской империи жило уже 135 миллионов человек. По некоторым источникам – более 150 миллионов человек. Это означает, что с момента, когда Россия закончила экстенсивное расширение своей территории, более того, лишилась Аляски и ряда «островков» в Калифорнии, за 25–30 лет царствования Александра III и Николая II (до 1913 г.) население империи исключительно за счет превышения рождаемости над смертностью выросло на треть (!)».

И сделаем единственно возможный разумный вывод из этого: именно в ХГХ веке население России стало расти с невероятной скоростью, всё быстрее и быстрее, достигнув максимума роста к 1913 году, значит, оно в XIX веке начало стремительно нищать, и уровень жизни достиг своего минимума именно к 1913 году. Бантустан. И народ плодился как в Бантустане. Потому что даже во времена седой древности бабы в русских селениях знали, в какие дни можно с мужем амуры крутить, в какие лучше не рисковать, отвары из чего пить надо, если нечаянный грех случился и к какой знахарке бежать со сметаной-яйцами, если залетела вдруг…

Только это в XIX веке было уже неактуально, увы, ребята, но наших предков довели до состояния полуживотных. «Россия, которую мы потеряли», твою мать!

Вот вам второе доказательство того, как русский народ «жировал» до революции: дикий прирост населения.

Теперь поинтересуйтесь еще, как выглядит здоровье населения бедных стран Африки сегодня, сколько там рахита, туберкулеза… Знаете, как оно выглядит? Как и в России конца XIX века.

Не подвергался народ в те времена массовому медицинскому осмотру, не было обязательного амбулаторного обследования, поэтому сегодня некоторые «умники» могут себе позволить, оперируя своими высосанными из пальца мыслями, рассуждать о пагубности революций. Эти «умники» нас с вами считают за негров из Бантустана (прошу у негров извинения), поэтому и позволяют себе такое писать. Они, видите ли, люди ученые, поэтому исторических книжек начитались, оттуда правду узнали, и нам ее рассказали. А мы тоже книги читать можем, поэтому осведомлены, что даже дворянство в Петербурге было поражено туберкулезом в такой степени, что можно считать это эпидемией. Вся литература русская этим пропитана. Грешили на влияние сырого климата, да вот только уже в Ленинграде (город-то тот же, на том же месте, климат не изменился) ничего подобного не было. У дворян организм был более истощенным и слабым, чем у жителей второй столицы СССР? Да нет, конечно, кушали они сытно, и на тяжелой физической работе здоровье не гробили. Так почему тогда так чахоткой болели? Да просто если абсолютно здорового человека, с самым-пресамым иммунитетом, поселить в одном тесном помещении с больными туберкулезом в открытой форме, то он заразу подхватит гарантированно. Значит, рядом с благополучным дворянством был такой мощный резервуар инфекции, что эпидемия захлестывала и привилегированные слои общества. Что творилось в рабочих кварталах Петербурга в те времена, даже лучше не пытаться представлять себе, особенно на ночь глядя.

Но, плюс ко всему, существуют и вполне объективные данные о здоровье населения в конце XIX – начале XX веков. Дело в том, что воинская повинность в те годы стала всеобщей, значит, призывники проходили медицинское обследование, а тут картина аховая!

«В числе многих выдвигается еще очень важный вопрос военной реформы: о возрасте армии. Полезно ли сохранять, как призывной возраст, гражданское совершеннолетие, т. е. 21 год? Опыт показал, что этот возраст выбран совершенно произвольно и не оправдывает тех надежд, какие на него возлагались. Обращаю внимание читателя на весьма замечательную статью полковника князя Багратиона в №и «Вестника русской конницы». "С каждым годом армия русская, – говорит князь, – становится все более хворой и физически неспособной. До трех миллионов рублей ежегодно казна тратит только на то, чтобы очиститься от негодных новобранцев, «опротестовать» их. Из трех парней трудно выбрать одного, вполне годного для службы.И, несмотря на это, срок солдатской службы все сокращается. Хилая молодежь угрожает завалить собою военные лазареты.Плохое питание в деревне, бродячая жизнь на заработках, ранние браки, требующие усиленного труда в почти юношеский возраст, – вот причины физического истощения. В крепостное время народный труд и быт регулировались культурным надзором; преследуя лень, распутство и бродяжничество, помещики ставили народ в условия достаточного питания и здорового режима. После 1861 года народ был брошен без призора. Устои семьи пошатнулись, молодежь потянулась на фабрики. Нынче парень с 14 лет и раньше уже не знает родной семьи; он ведет кочевой образ жизни по ночлежкам и трактирам около заводов. От худо кормленных и плохо работающих, недоедающих и перепивающих мужиков нельзя ждать здорового потомства. Среди пустых и вздорных вопросов, которыми заняты у нас теперь парламент и интеллигенция, – у нас не замечают этого надвигающегося ужаса: вырождения нашей расы, физического ее перерождения в какой-то низший тип. Еще на нашей памяти среди могучих лесов, теперь повырубленных, на благодатном черноземе, теперь истощенном, обитала раса богатырская в сравнении с бледными замухрышками, каких теперь высылает деревня. В 21 год нынешний деревенский парень является надорванным и полубольным.Врачи и ученые-теоретики чаще всего говорят на это: ну что ж, организм еще не развился, – дайте ему год или два окрепнуть. Но через год или два новобранец возвращается в часть таким же полукалекой. Да и от чего бы надорванному организму окрепнуть? Лишних два года недоедания и бродячей жизни, пьянства и полового истощения вряд ли способны укрепить организм"» (М. О. Меньшиков, «Из писем ближним», 1915 г.)