Петр Балаев - Анти-Стариков-2. Правда о русской революции. От Февраля до Октября. Гадит ли англичанка в России?

И эти два чудика уговорили власти метрополии оставить их еще на немного в Москве. Их и оставили. Уже начинала разворачиваться интервенции, глаза и уши в логове большевизма командованию оккупационных войск нужны были позарез. Правительство Великобритании согласилось даже не высылать из Лондона советских дипломатов, опасаясь, что в ответ из Москвы напинают Локкарта.

В начале июля 1918 года вспыхнул мятеж левых эсеров, Стариков в своей книге притянул буквально за уши английских шпионов к организации этого мятежа. Но стоит только поинтересоваться личностями лидеров левых эсеров, особенно Марии Спиридоновой, так сразу же станет ясно – там нечего было делать вербовщикам. Спиридонова была просто идейной на всю голову, таких не вербуют, подходить к идейным с «нескромными» предложениями – стопроцентный провал.

Локкарт и Рейли могли приписывать себе какую-то роль в тех событиях, могли даже отчитаться о потраченных на шелковые чулки для революционной фанатички Марии деньгах, но это пусть на их совести будет…

А вот сведения о том, что во время суматохи, связанной с мятежом, Рейли подкатывал к латышским стрелкам с предложением вознаградить их достойно, если они на историческую родину уедут, вполне правдоподобны. Именно потому правдоподобны, что на это мог решиться только английский шпион: предлагать самым преданным революции людям предательство революции. Я представляю, как смеялись чекисты, когда латышские стрелки рассказали им о предложении Рейли.

Николай Викторович пишет: «Прибыв в Москву 7-го мая 1918 года, Рейли почти сразу встретился с двумя высокопоставленными большевиками: управделами Совета народных комиссаров Бонч-Бруевичем и заместителем народного комиссара иностранных дел Караханом. Письмо и обаяние сделали своё дело: уже через три недели Рейли имел документы на имя чекиста Георгия Релинского! Вместо уничтожения заговоров и заговорщиков, ЧК предоставляла им прекрасную «крышу» для свободного осуществления задуманного».

Вот что получается, если ботан-экономист начинает рассуждать об оперативно-розыскной деятельности. Кому мог понторез Сидней демонстрировать свой чекистский мандат? Швейцару перед дверями ресторана? Извозчику, чтобы вёз на явку, усерднее нахлестывая коня? Любой оперативник вам скажет, что удостоверение, если вы не являетесь сотрудником спецслужбы, может пригодиться только для развода лохов и больше не для чего. Демонстрировать шпиону этот мандат в любом серьезном государственном учреждении – палево страшное. Даже сегодня, когда удостоверения имеют средства защиты от подделок, палево. Стариков настолько далек от реальной жизни, что не знает элементарного – удостоверение это только информация о том, кем является его предъявитель. Пусть сделает себе корочку полковника ФСБ и попробует заявиться к участковому инспектору полиции с просьбой показать какие-нибудь служебные документы или оказать содействие в каких-то действиях, если мне не верит. Правда, потом придётся в наручниках ему посидеть в «обезьяннике»… Конечно, в ЗАГС можно заявиться с фальшивой корочкой и попросить посмотреть книгу регистрации брачующихся, там женщины может и не догадаются позвонить в отдел кадров конторы, название которой на удостоверении написано, но ЗАГС шпиону зачем, что он там полезного найдёт для себя?

А вот в любую серьезную контору с подделкой не сунешься. Там одному мандату не поверят, справки наведут. И если Рейли действительно взял удостоверение чекиста, то он бараном был вообще запредельным. Понятно, что у него мандат мог быть не липовым, по одной из существующих версий, но в ЧК аккуратно поступали запросы из всех мест, которые этот авантюрист посещал: а служит ли в вашем ведомстве Георгий Релинский? И по этим запросам чекисты даже не отрывая от стульев задниц контролировали шпиона эффективнее, чем с помощью наружки.

Но если Рейли с мандатом от ВЧК выглядит таким же разведчиком, как и Стариков экспертом по шпионам, то в истории с телефоном для Дзержинского он просто вообще запредельный лох. Вернее, лох конкретный, как из анекдота:

– Мама, а чего меня во дворе пацаны лохом называют?

– Да какой же ты лох, сынок?!

– Да говорят – конкретный!

Есть слухи, что литературный и киноперсонаж Джеймс Бонд, якобы срисованный с Рейли, получил погоняло «агент 007» по телефонному номеру 007. Будто бы летом 1918 года Рейли подсунул Дзержинскому автоматический коммутатор фирмы «Белл» на 100 номеров с аппаратами с дисковым набором номеров (вертушкой). Феликс Эдмундович не смог устоять перед импортной блестящей штукой, но один телефон Сидней установил у себя. На этот коммутатор была заведена вся правительственная связь, у Ленина был номер 001, у Дзержинского – 007. А сам коварный английский шпион установил у себя на квартире параллельный с телефоном Феликса Эдмундовича аппарат. И когда кто-то из советского правительства набирал 007, звонил главному чекисту, то звякал телефон и на квартире у Рейли, тому оставалось только снять трубку и слушать все секретные переговоры Дзержинского.

Если история с телефоном правда, то у меня вообще нет слов. А она вполне может быть правдой, если моё мнение об уровне интеллекта английских разведчиков не ошибочно. Мало того, что они обеспечили телефонной связью Совнарком, так еще и получили тонны лапшы на уши в виде дезинформации из аппарата Дзержинского…

Не проверить, откуда импортный аппарат правительственной связи появился у него в кабинете, Феликс Эдмундович не мог по определению. Он не только был «железным», но еще и не дураком. Он прошел такую школу подпольщика, т. е. школу противостояния именно спецслужбам, что курсы контрразведчика ему проходить не требовалось, молокососами в этом деле были по сравнению с ним Джеймсы Бонды.

Дзержинский… Железный Феликс.

Знаменательно, что снос памятника этому патриоту России (я не оговорился – именно патриоту России), одному из самых пламенных коммунистов, явился почти сакральным действом, послужившим началом слома СССР. А из окон здания на Лубянке трусливо наблюдала за тем, как на шею бронзовой статуи глумливо накидывали петлю и потом тащили ее краном, андроповская шушера, присвоившая себе гордое имя «чекист». И пока карабкались на статую с тросом, как черти по трубе, ничего не соображающие сопляки в модных джинсах, вываренных до клоунской расцветки в кооперативных кастрюлях, эта андроповская шушера жгла агентурные дела на организаторов той ночной вакханалии…

Впрочем, «контору», которая «забыла» и выкинула из своей истории имя еще одного человека, который стоял у истоков её создания – Климента Ефремовича Ворошилова, ничего другого ждать и не могло, кроме этого позорища…