Виктор Захаров - Императрица Всероссийская Елизавета Петровна

Однако Елизавета Петровна при формировании своего правительства должна обратиться и к тем, кто входил в число высших управленцев во время предыдущих царствований: Анны Иоанновны и Иоанна Антоновича. Конечно, первые лица – Миних, Остерман и некоторые другие – отправились в ссылку. Но многие, даже весьма значительные персонажи из правительств Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны продолжили свою карьеру и при Елизавете Петровне.

Так, князь Алексей Черкасский, человек богатый, но безобидный, до переворота 25 ноября 1741 г. состоял членом Кабинета министров. Елизавета Петровна упразднила этот Кабинет, а Черкасский около года до своей кончины состоял в должности канцлера.

Наиболее яркой фигурой из этого круга деятелей правления Елизаветы был, без сомнения, Алексей Петрович Бестужев-Рюмин. Императрица не могла не оценить его богатый дипломатический опыт. Ведь он начал карьеру при Петре I, в правление Анны Иоанновны он представлял Россию в городах Ганзейского союза, и снова – в Дании. Его успехи на дипломатическом поприще, заслуги в обеспечении прав Анны Иоанновны на российский трон привлекли внимание Бирона. При его содействии А. П. Бестужев-Рюмин был вызван в Петербург и занял место члена Кабинета министров вместо казненного А. П. Волынского. Вероятно, Бирон видел в нем своего сторонника в противодействии А. Остерману, фактически возглавлявшему Кабинет. Свержение Бирона привело и к аресту А. П. Бестужева-Рюмина. Он был приговорен к ужасной казни четвертованием, но все же замененной на ссылку. Осенью 1741 г. в результате продолжающихся распрей в окружении Анны Леопольдовны он был вызван в Петербург, но должностей каких-либо получить не успел.

Портрет М. И. Воронцова. Художник А. П. Антропов.

Как бы то ни было, при воцарении Елизаветы Петровны он мог рассматриваться в качестве жертвы павшего режима. И новая императрица, несмотря на его прежнее сотрудничество с Бироном, имела все основания привлечь его к делам управления. Бестужеву как наиболее опытному дипломату было поручено составление манифестов о вступлении на престол Елизаветы Петровны, в дальнейшем он стал руководителем внешней политики империи.

Тайная канцелярия, орган политического сыска, перешла к Елизавете в наследство от прошлых правительств. Сохранил свою должность и ее начальник Андрей Ушаков, имевший непосредственное отношение и к гибели Волынского и Долгоруких и других жертв так называемой бироновщины. Но он, несомненно, обладал информацией о перевороте в поддержку Елизаветы, представлял себе, насколько велики ее шансы на успех, и вовремя перешел на сторону победителей. До своей кончины в 1746 г. он оставался на своем посту, после чего его сменил Александр Шувалов.

Князь Яков Петрович Шаховской был лишен поста генерал-прокурора Сената. Хотя он и торопился, как мы видели, во дворец Елизаветы, получив первые известия о происходящих событиях, все же императрица передала столь важную должность князю Никите Трубецкому, активному участнику переворота. А князь Шаховской, ранее верный сторонник Бирона, теперь получил также весьма важную должность обер-прокурора Синода. Он должен был контролировать деятельность этого коллегиального органа по руководству Православной церковью, учрежденному Петром I вместо патриарха.

Мавра Егоровна Шувалова (урожд. Шепелева).

Сохранил свое положение и самый влиятельный архиерей правления Анны Леопольдовны – Новгородский архиепископ Амвросий. Он принес повинную императрице, ему было поручено составление важных документов с обоснованием права Елизаветы на престол, а также готовиться к торжественной процедуре ее священного коронования.

Были среди высшей знати елизаветинского времени и лица иностранного происхождения, несмотря на то, что Елизавета пришла к власти под лозунгом борьбы против «засилья немцев». Сохранил свое положение фельдмаршал Пётр Ласси. Происходивший из Франции, он начал службу в России с 1700 г., отлично зарекомендовал себя в сражениях Северной войны. В правление Анны Иоанновны он действовал во главе русских войск в войне за польское наследство, отличился в войне с Турцией, наконец, в момент ноябрьского переворота 1741 г. Ласси находился во главе русской армии в войне со Швецией. Боевой генерал, он не принимал участия в интригах, трудно сказать, к какой из постоянно соперничавших группировок российской знати он принадлежал. Неудивительно, что с приходом к власти Елизаветы Петровны он сохранил значение одного из главных в то время военных деятелей страны. И он оправдал доверие, в 1743 г. войска под его руководством победоносно закончили войну со Швецией. Так же успешно продолжалась при Елизавете карьера еще одного соратника Миниха – генерала Вилима Фермора, шотландца по происхождению.

В числе лиц немецкого происхождения, снискавших доверие Елизаветы Петровны, можно назвать также уроженца Риги Карла Бреверна. Он сделал карьеру на дипломатическом поприще, будучи помощником Остермана. Несмотря на расправу со своим начальников, Бреверн вошел в число руководителей Коллегии иностранных дел, стал ближайшим помощником А. П. Бестужева-Рюмина.

Видное место в окружении Елизаветы Петровны занял Людвиг Гессен-Гомбургский. Он был принцем одного из небольших немецких княжеств, при Петре I поступил на русскую службу, сделал яркую военную карьеру при Анне Иоанновне, занимая важную должность генерал-фельдцейхмейстера – начальника всей артиллерии. Соперничая за влияние в военных делах с Минихом, при Анне Леопольдовне принц Гомбургский оказался сторонником принцессы Елизаветы и принял активное участие в подготовке и осуществлении переворота. Став императрицей, Елизавета Петровна поручила ему руководство всеми войсками, находившимися в Петербурге, ему же была поручена ответственная должность по управлению главным в то время военным учебным заведением – Шляхетским кадетским корпусом. А в 1742 г. во время поездки Елизаветы Петровны в Киев Людвиг Гессен-Гомбургский, по происхождению немецкий принц, был назначен начальником российской гвардии.

Таким образом, восшествие на трон Елизаветы Петровны способствовало возвышению целого ряда русских по происхождению аристократов. Очевидно, они составляли большинство в ее ближайшем окружении. И недалеки от истины те, кто одной из основных причин переворота 25 ноября 1741 г. считает стремление избавиться от засилья немцев в управлении страной. Однако Елизавета Петровна вовсе не считала принцип национальной принадлежности главным в своей кадровой политике. Как и ее отец, она в первую очередь обращала внимание на личные качества претендента на ту или иную должность и вполне могла сохранить на высоких должностях лиц иноземного происхождения. Российская правящая элита в ее царствование, как и прежде, оставалась многонациональной по своему составу и происхождению. В этой связи вполне логичным выглядит решение Елизаветы Петровны по вопросу о наследнике трона.