Анатолий Безуглов - Приключения на обитаемом острове

Птичницы завороженно смотрели на эту картину.

- Вибратор, - пояснил Сип, указывая на агрегат.

Люба восхищенно покачала головой. Яйца потоком плыли по желобу...

- Это только начало, - пообещал Илья. - Я еще задумал...

Но что он задумал еще, Сип сказать не успел. Тряхнуло так, что куры, громко квохча и хлопая крыльями, забились в клетках. Илья бросился к чудо-агрегату и выключил его. Однако вибратор продолжал работать. Он рокотал, как реактивный двигатель, до основания сотрясая весь птичник. Яйца высоко подпрыгивали и шлепались на пол. С треском отлетел желоб. Хохлатки, обезумев от ужаса, оглашали окрестность дикими криками. Когда стали валиться клетки, птичницы выскочили на улицу...

В кабинете директора Макара Петровича собрались Смирнов, Минина, Катя Петрова, Маша Ситкина, как председатель совета отряда седьмого "А", и, конечно, Саввушкин.

- Подведем итог, - хмуро сказал Макар Петрович.

- Двадцать три яйца, - сказала Люба Минина.

- Куры все целы, - поспешно добавила Катя.

- Я не об этом, - продолжал директор школы, - Ты понимаешь, Саввушкин, что я говорю о твоих необдуманных поступках?

Илюха сидел, понурив голову. Смирнов был в растерянности.

- Что же будем делать? - оглядел присутствующих Макар Петрович.

- За такое, за такое... - Люба Минина от возмущения не могла найти подходящих слов. - Отправить с острова!

Андрей нахмурился.

- Развалил весь птичник, - не унималась бригадир.

- Я уже все клетки приладил на место, - оправдывался Илья. - Ты же сама говорила, что нужно механизировать птичник.

- Да что с ним церемониться! - Люба не могла прийти в себя от негодования. - В станицу его, от греха подальше!

- Успокойся, Минина, - остановил ее Макар Петрович. - А в станице что ему делать? Собакам хвосты крутить?

- Можно мне? - поднялась Маша Ситкина.

- Ну? - посмотрел на нее директор школы.

- Я прошу допустить Саввушкина к работе на свиноферме, - тихо, но твердо сказала Ситкина.

Андрей, подавив вздох облегчения, кивнул. Макар Петрович некоторое время молчал, обдумывая предложение Маши. И вынес свое решение:

- Ладно, Ситкина. Под твою ответственность.

ОРИГИНАЛЬНЫЙ ЖАНР

На свиноферму Сип шел кружным путем. Специально свернул на кукурузное поле, чтобы хоть издали поглядеть, как "Беларусь" с прицепленным культиватором прочесывает ряды с упругими, поднявшимися почти на метр растениями.

Потом он заглянул на пасеку. Володька, в шляпе, с предохранительной сеткой, свисающей с полей, возился с ульями.

До своего нового места работы Илюха добрался, когда солнце было высоко на небе.

- Привет! - помахал он Ситкиной, взвешивающей что-то безменом.

Маша, приветливая доброжелательная Маша, встретила его сердито.

- Вот что, Саввушкин, чтобы это было в первый и последний раз.

- Ух ты! - изумился Сип.

- Я серьезно предупреждаю. Попробуй только завтра опоздать! Руки мыл?

- И зубы чистил тоже.

- Не паясничай. Покажи руки.

Илюха протянул ей руки ладонями вверх.

- Вот умывальник, мыло, полотенце, - строго сказала Маша. - Таким тебя Вася не примет.

Намыливая руки, Сип как можно миролюбивее спросил:

- Маш, а у вас на ферме ничего не нужно механизировать? Может, автодоилку?

- Во-первых, не у вас, а у нас. Во-вторых, это тебе не коровник.

- Я хотел сказать, автопоилку, - смутился Сип.

- Прошу тебя, - в голосе бригадира послышалась мольба, - оставь все свои эксперименты. Договорились?

- Договорились.

Сип стал разглядывать плакат, повешенный на самом видном месте. Девушка в белом халате, чем-то очень похожая на Ситкину, была окружена розовыми поросятами. И надпись: "Если на ферме чисто и свежо, людям и животным это хорошо".

- Большое у тебя хозяйство?

- Три свиноматки, двадцать шесть поросят, семь подсвинков, Вася, ты и Вера Нaзаренко. - Ситкина сняла с вешалки халат и протянула Саввушкину: Надень, покажу тебе ферму. С Васей будешь работать только в халате. Понял?

Сип уныло влез в огромный халат. Они вышли из кормокухни.

- Вася, Васенька, - ласково почти запела Маша. - Хороший мой Васенька...

Сип невольно обернулся. Она стояла у загончика, в котором развалился огромный боров.

- Тю-ю! - протянул Сип. - Васька - вот эта хрюшка?

- Не хрюшка, а боров, - обиделась Ситкина. - Породистый, йоркшир.

Вася с трудом поднял свое тело и подошел к ограде. Маша почесала его за ухом. Боров от удовольствия хрюкнул.

Сип тоже почесал борова.

- Будем знакомы, йоркшир.

Ситкиной это не понравилось.

- Запомни, Илюха, Вася у нас рекордист. И требует особого внимания. Кормление строго по режиму. Он так приучен: по нему можно часы сверять.

Ситкина повернулась и пошла обратно в кормокухню. Илюха поплелся следом. Маша достала из шкафа толстую книгу, сунула Саввушкину.

- Пока не освоишь, к Васе не допущу.

Илья вслух прочел название:

- "Свиноводство". Всю? - взвесил он книгу на руках.

- Есть еще несколько. И брошюры. Вообще тебе неплохо было бы съездить денька на два в совхоз "Путь коммунизма". Вот там свиноферма!

Сип хотел сказать, что не собирается оставаться в Машиной бригаде навечно, однако счел нужным пока этот вопрос не поднимать: все-таки Ситкина его выручила.

Илюха с трудом осваивал мудреную науку. А если сказать честно, просто принуждал себя. То, к чему не лежала душа, не давалось ему. Ну разве может нормальный человек запомнить какие-то кормоединицы, болезни свиней, графики и таблицы привеса?

Сип ходил грустный. И это не ускользнуло от проницательного педагогического ока Андрея Смирнова. Как-то он наведался на свиноферму.

- Сильно занят? - спросил Андрей у Саввушкина, дремавшего над очередной книжкой по свиноводству.

- Не очень...

- Оторву тебя минут на пять, не больше. - Андрей положил руку на плечо Илье. - У тебя есть желание заняться художественной самодеятельностью?

Они медленно прогуливались вдоль загонов.

- Для этого талант надо иметь, - протянул Сип.

- Талант есть у каждого. Только его надо развить, - авторитетно заявил пионервожатый.

Они дошли до кормокухни, повернули обратно.

- Обязательно в самодеятельность идти? - спросил Сип после некоторого молчания.

- Почему же обязательно? На то она и самодеятельность. Добровольно. По велению, так сказать, души...

Веление Илюха не чувствовал. Но обижать Андрея не хотелось. Если говорить честно, Смирнов относился к Сипу хорошо.

- Подскажи, какой мне талант развивать, - обреченно попросил Илья.

- Ну, например, запишись в хор.

Сип тоскливо вздохнул. Петь в хоре ему совсем не улыбалось. Вот если бы иметь голос, как у Жорки Петелина из девятого класса, - другое дело. Тот поет - все молчат. Только подпевают. Выступать, как Жорка, куда ни шло. Тебе хлопают, вызывают. А то стой среди хора. Раскрываешь ты рот или нет никакой разницы. Хоть ори громче всех, все равно никто не поймет.