Johann Archenholz - История семилетней войны

Между тем во Франции всерьез решились энергично начать войну. Здесь, как и в Австрии, частные интриги все еще оттесняли политику на второй план. Помпадур, польщенная вниманием Марии-Терезии, военный министр Аргенсон, стремившийся к увеличению своего авторитета, слезы неутешной и взывающей о помощи супруги дофина и, наконец, сам король Людовик, завидующий значению Фридриха, – все соединилось для того, чтобы погубить прусского монарха мощью всех сил Франции. Зависть Людовика соединялась, кроме того, с ненавистью против Фридриха, который несколько раз выразился о нем насмешливо. Жизнь версальского Сарданапала представляла необыкновенный контраст с жизнью философа из Сан-Суси [53] Многие из своих сочинений Фридрих II подписывал как «Философ из Сан-Суси». Сан-Суси – королевский дворец около Потсдама; обстановка и образ жизни, заведенные в нем Фридрихом, были достаточно скромными. ; отвергнуты были все политические соображения, которые так умно и красноречиво доказывал противник войны, кардинал Берни [54] Видимо, речь идет об аббате Берни, министре иностранных дел Франции. , бывший любимцем короля и его любовницы. Напрасно ссылался он на самые неопровержимые доводы: на доказанные долгим опытом мудрые принципы двора относительно иностранных дел, на политические дела Германии, на плохое состояние французских финансов и отсутствие полководцев. Этим доводам противопоставили могущественных союзников, с помощью которых можно будет побеждать легко и скоро; при этом ссылались на вероятную надежду отнять в несколько месяцев у английского короля столь дорогое ему курфюршество ганноверское; возвращая же его обратно, можно было вынудить у британцев веские обязательства при заключении мира и таким образом обречь на погибель Великобританию и Пруссию.

Большое французское войско выступило в поход. Предводителем его был маршал д’Этре, внук знаменитого при Людовике XIV министра Лувуа. Он отличился своими военными дарованиями в Нидерландах, и великий маршал Саксонии считал его тогда лучшим французским генералом [55] Имеется в виду Мориц Саксонский (1696–1750), побочный сын Августа II Саксонского, генерал-фельдмаршал Франции. В войне за Австрийское наследство командовал французскими армиями. Во время наиболее удачных для Морица Саксонского кампаний в Нидерландах (1745–1748 гг.) под его началом служил д’Этре. . Он вполне оправдал эту славу. Переправившись через Рейн и Везер, он взял покинутую пруссаками крепость Везель, герцогства Клеве и восточную Фрисландию, прошел через всю Вестфалию, завоевал лишенные защиты кассельские области и обложил контрибуциями Ганновер.

Здесь плохо были приготовлены к сопротивлению. Хотя весной еще была организована обсервационная армия, состоявшая из жителей Ганновера, гессенцев, брауншвейгцев и ряда батальонов готских и бюкебургских войск, к которым примкнуло несколько сот пруссаков, она составляла в общем 40 000 человек и, конечно, не могла противиться 100-тысячному французскому воинству. Невыгодное положение этой немецкой армии увеличивал еще плохой ее предводитель, герцог Кумберлендский; принц этот не отличался военными дарованиями; его считали опытным полководцем вследствие победы, одержанной им над шотланд скими мятежниками при Куллодене [56] 16 апреля 1746 г. при Куллодене английские войска разгромили шотландских ополченцев, выступивших на стороне Карла Эдуарда Стюарта, внука Якова II. Эта битва завершила т. наз. «восстание яковитов», являвшееся последней попыткой Стюартов вернуть себе английский престол. ; величайшая его заслуга состояла, собственно говоря, в том, что он был сыном Георга II. Ганноверское министерство, не имея никаких военных познаний, составило операционный план, совершенно не соответствующий цели; он был одобрен герцогом Кумберлендским, но весьма не понравился прусскому королю. Тщетно посылал Фридрих британскому монарху свой глубоко обдуманный и необыкновенно выгодный для общего дела план. Хотя Георг и присутствовал при Деттингенской битве [57] В 1743 г. во время войны за Австрийское наследство англо-германская армия, возглавляемая королем Георгом II, одержала победу над французским корпусом генерала де Граммона. Георг II проявил во время сражения недюжинную полководческую решимость, удачно воспользовавшись разделением численно превосходящих французских войск. , но он ничего не смыслил в деле войны, а так как ему пришлось сделать выбор между проектом великого полководца и проектом, составленным несколькими юристами, которые, быть может, никогда в жизни не видели лагеря, то он отдал предпочтение последнему, ограничивающемуся лишь охраной Везера. При этом, правда, он вернул в Германию ганноверские и гессенские войска, которые плохо организованное английское министерство сейчас же в начале войны потребовало в Англию, мотивируя это смешными опасениями за безопасность англий ских берегов. Фридрих сделал последнюю попытку и откомандировал в Ганновер генерала Шметтау, который, наряду с военной опытностью, в высшей степени обладал даром красноречия; но и это не подействовало на ганноверских министров; обманутые обещаниями французов, обязавшихся вознаградить их бездеятельность своим нейтралитетом, они остались верны своему плану [58] С самого начала похода французской армии происходила сложная дипломатическая игра: до последнего момента французы старались создать у правительства Ганновера впечатление, что их целью являются исключительно прусские владения, – и преуспели в том. .

Теснимый французами, герцог Кумберлендский все отступал со своей армией. Наконец, 26 июня при деревне Гастенберг недалеко от Гамельна произошло сражение. Соединенная армия стояла на высотах между Везером и лесом, здесь французы атаковали ее, завладев после жаркой битвы батареями и одной из высот. Герцог Кумберленд ский потерял мужество и растерялся до того, что отступил к Гамельну, поспешно оставив поле битвы; в это время победа начала склоняться на его сторону: наследный принц Брауншвейгский [59] Имеется в виду Генрих Брауншвейгский, племянник знаменитого Фердинанда. отбил взятую неприятелем главную батарею, а полковник, командовавший ганноверской пехотой, приобрел величайшие выгоды, до ночи отстаивая поле битвы, после чего присоединился к бежавшему герцогу, увозя добытые орудия и знамена. Теперь Кумберленд плакал в отчаянии из-за своих ошибок, число которых скоро возросло еще больше. Он потерял 327 человек убитыми, 907 ранеными и 220 пленными [60] Оправданием герцогу Кумберлендскому может быть то, что численное превосходство французов – при чуть более решительном образе их действий – позволило бы его противникам раздавить англо-германскую армию еще до захода солнца. .